— Не скажи. Он уже завел подружку. Я ее видела.

— Хорошенькая?

— М-м… пожалуй. Если сравнивать со мной.

— Все ясно. Какая-то дуреха. — Ванна ободряюще улыбается мне. — Ведь ты же не станешь о нем жалеть?

— Я осталась одна. С парнем как-то надежнее.

— Так найди себе другого. Кого-нибудь получше Брайана. Слушай, ты работаешь в большой фирме, там полно мужиков! Только представь себе, сколько талантливых и умных людей с тобой работает! — Ванна хитро мне подмигивает. — И наверняка некоторые из них талантливы не только в своем деле, но и в постели. Впрочем, большая часть из них — те же подлецы и уроды.

— Это точно.

— Рада, что ты со мной согласна.

— Рада, что ты рада.

Моя подруга заразительно смеется, и вот уже и я улыбаюсь.

— И как ты их всех выносишь? — удивляется Ванна, словно все эти мужики постоянно толкутся вокруг меня.

— Сама поражаюсь, — хмыкаю я. — Но ведь и ты тоже с ними общаешься. И почаще меня.

— Ха! Да те, с кем я общаюсь, какие-то идиоты. Я стараюсь пореже с ними пересекаться. Разве что когда это абсолютно необходимо. К примеру, на конференциях.

— Видишь ли, у меня вообще нет возможности ни с кем общаться. Я целыми днями ношусь по офису с поручениями. Разве тут до общения?

— Может, ты плохо пыталась? — скептически говорит моя подруга. — Вдруг ты упускаешь какой-нибудь великолепный шанс?

— Служебные романы не поощряются.

— Даже осуждаются. Но зачем кому-то говорить, что у тебя роман? Да и где иначе ты встретишь того, кто тебе нужен, если постоянно работаешь? Ты же вечно занята.

— Ты говоришь обо мне как о бизнес-леди, — усмехаюсь я.

— Но ты действительно все время работаешь. Ты даже вечерами не отдыхаешь. — Ванна задумалась. — Вот что я предлагаю. Ты должна воспринимать разрыв с Брайаном как информацию к размышлению, как вызов, как призыв к действию, понимаешь?

— В каком смыс…

Когда Ванну захватывает какая-то идея, ее не остановить. Думаю, именно поэтому она добилась такого оглушительного успеха. Никто не посмел остановить ее на пути наверх.

— Молчи! Это призыв к действию. Ты должна сказать себе… сказать: «Я ни о чем не жалею. Я найду себе мужика получше. И этот мужик еще должен быть счастлив, что оторвал такую горячую штучку, как я»! Ну как, нравится?

— Потрясно! — Мне смешно. — Особенно мне понравилось про горячую штучку.

— Я же серьезно, а ты смеешься, — почти обиженно говорит Ванна.

Что ж, какая-то польза от ее выступления все-таки есть. К примеру, мне уже совершенно не жаль, что меня бросили. Я и сама понимаю, что жалеть о Брайане глупо. Это не значит, что я собираюсь обзавестись новым парнем. Что вы! У меня нет ни шанса! Это только в сказках каждый находит свою половинку. На самом же деле у некоторых людей нет никаких половинок, потому что они уже являются целым. Даже в своем уродстве.

Я должна встряхнуться. Мне нужно уйти в работу, чтобы выкинуть из головы Брайана и его блондинку. Возможно, я смогу быть счастлива и одна.

А сейчас я еду в переполненном вагоне и смотрю сверху вниз на подростка, который трется о девицу, стоящую чуть впереди. Словно почувствовав мой взгляд, он поднимает на меня глаза.

— Чего уставилась? — с вызовом бросает он, хотя и краснеет от стыда.

— Удивляюсь тому, что ты к ней так прилип.

— Отвали, корова, — произносит парень с очаровательной улыбкой.

Н-да, думаю, он вряд ли разделяет точку зрения моей подруги насчет «Анны, горячей штучки». Меня охватывает такая досада, что я изо всех сил наступаю парню на ногу. Пусть у меня и плоский каблук, зато весьма приличный вес.

— Уй-я! — вопит он.

Все оборачиваются. Шатенка в узких джинсах — тоже.

— Он терся о твой зад, — говорю я ей.

— Вот гад! — ахает девица.

— Ничего подобного! — возмущается парень. На него теперь смотрит весь вагон. — Она все выдумывает, эта корова!

— Да как тебе не стыдно! — укоризненно качает головой девица. — Она годится тебе в матери, а ты так ее обзываешь. — И она благодарно мне кивает.

— А матери, каково?

Поезд не слишком плавно затормаживает на станции, я выхожу. На душе довольно гадко, и хочется поскорее на воздух. Однако к тому моменту, когда я поднимаюсь наверх, солнце уже палит нещадно. Впечатление такое, словно я попала из духовки в сауну.

Отличное начало очередной отличной недели!

— Привет! — говорю я Джону и Шарон, моим коллегам и таким же рабам, как я сама.

Я сижу в одной каморке с ними, в западном углу здания. В открытом (без дверей) кабинете рядом с нами (он не в пример просторнее) сидят секретари, а напротив них располагается офис Китти Симпсон. Строго говоря, мы не являемся обслуживающим персоналом, как секретари, но на деле мы «мальчики для битья» в одном лице с «девочками на побегушках». К тому же нам платят меньше, а дергают куда чаще.

Шарон и Джон приветствуют меня без всякого энтузиазма. Шарон только двадцать два года, и нынешняя должность для нее — всего лишь альтернатива работе официантки, которая устраивала ее даже больше. Единственное, что держит Шарон на этой работе, — надежда пролезть повыше (а может, даже получить роль — она окончила актерские курсы) благодаря хорошенькой мордашке. Именно поэтому Шарон только тем и занимается, что флиртует с каждым мужчиной в офисе. В искусстве обольщения она достигла небывалых высот. Ее волосы всегда тщательно уложены и подкручены, на ресницах толстый слой туши, короткая юбка не скрывает стройных ног. Шарон носит исключительно короткие платья или полупрозрачные блузки со множеством романтичных ленточек и оборок, под которые, несомненно, мечтает залезть любой мужчина. Изящные серьги и высокие каблуки довершают облик. Создается впечатление, что Шарон пришла вовсе не на работу, а на шикарную вечеринку.

Джону двадцать восемь, и он выглядит полным неудачником. Справедливости ради надо заметить, что, в отличие от меня, Джон делает вид, что быть неудачником — его сознательный выбор. Еще он считает, что жанр кино опошлили коммерческие проекты и лишь редкие алмазы спасают кинематографию от полного фиаско. Целью своей жизни Джон сделал поиск таких алмазов, а также собственное творчество, которое он ставит превыше всего. Самое странное, что при этом он рвется залезть повыше и управлять людьми. Джон получает огромное удовольствие от чтения плохих сценариев, так как это укрепляет его в мысли о собственной гениальности. Он всегда носит коричневый пиджак и темно-бордовую в разводах или оранжевую рубашку, потому что обожает моду семидесятых. Джон любит слушать джаз и увлекается французским кино. Еще ему очень нравится Китти, хотя она типичная стерва. Возможно, именно это его в ней и привлекает.