– Говорю же: он молчит. Словно онемел…

– Шок? Ты думаешь, у него шок? А он вообще-то в порядке?

– Лиза, дорогая, откуда мне знать? Я же его не видел, я просто поговорил со Славкой.

– Бедная тетя Дина, представляю себе, как она расстроится, да ее это просто убьет! Посудите сами: сначала исчезает беременная сноха, оставив ей на попечение двух маленьких деток, потом оказывается, что задержан Лева…

– Знаете, что я обо всем этом думаю? – сказала Глафира. – Это подстава. Я бы начала с участка, который они хотели осмотреть. Может, секретарша что-нибудь знает? Возможно, и ужин бы состоялся, если бы не эта поездка, причем маршрут кто-то словно специально спланировал таким образом, чтобы машина Северова проехала как раз мимо видеокамер, чтобы видно было, что они вдвоем. А потом кто-то и убил его, а подозрение упало на Северова.

– А как же драка? Ее-то как могли спланировать? – недоверчиво покосилась на нее расстроенная Лиза.

– Ну, не знаю…

– А что, мне тоже кажется, что все это неспроста, – поддержал Глафиру Мирошкин. – Ведь кто-то же заставил жену Северова все бросить и уехать?!

– Ты сделал то, о чем я тебя просила?

– Конечно! Ищут твою Геру, ее машину, проверяют списки пассажиров, где только можно. Но времени действительно прошло слишком мало. Возможно, что она еще в городе. Или за городом. Во всяком случае, если бы где-нибудь засекли ее машину, то я бы уже знал.

– А телефон? Ее телефон?

– Нет сигнала. Думаю, что она сменила его, или же у нее просто отобрали телефон и уничтожили сим-карту.

– Послушайте, у меня паника, – призналась Лиза, вскочила и принялась обходить квартиру. Глаша последовала за ней. Сергей остался в кухне, писал что-то в свой блокнот. – Не знаю, с чего начать. Совсем растерялась. Глаша, давай осмотрим не спеша все комнаты, попытаемся найти хотя бы что-нибудь… Так, стоп. Вы же понимаете, что здесь еще никого не было – ни опергруппы, ни экспертов, никого…

– Вчера все работали в квартире Рыбина, все силы были брошены на это дело. К тому же у Быстрова, я думаю, пока еще нет постановления на обыск в этой квартире, да и о том, что жена Северова исчезла, тоже никому, кроме нас, еще не известно.

– Вот именно! Поэтому-то я и хочу, чтобы ты вел дело Рыбина, тогда мы бы могли объединить эти два дела, и у тебя было бы больше возможностей и людей.

– Ладно, девчонки, оставайтесь здесь, может, что и найдете, а я поехал. У меня еще много работы. С Быстровым и Корниловым я поговорю, думаю, здесь проблем не будет.

– Спасибо тебе, Сережа.

Лиза с Глафирой еще раз хорошенько осмотрели квартиру. Во всех четырех комнатах – порядок и чистота. Цветы политы. В документах тоже порядок, все на месте – дипломы, свидетельства о праве на недвижимость, за исключением самого главного – паспорта Геры.

– Вот куда она уехала? Зачем? – недоумевала Лиза, разбирая на письменном столе бумаги, документы. – Глаша, что там в шкафах?

– Судя по состоянию шкафов и ящиков комода, она практически ничего с собой не взяла. Смотри, все аккуратно сложено. Дорогие шубы, меха, теплые свитера, сапоги, сумки – все на месте. Я хочу сказать, что создается такое впечатление, будто бы она ушла в том, в чем пришла, понимаешь? Так уходят гордые и сильные женщины, желающие продемонстрировать свою независимость и отсутствие алчности. Мол, в чем пришла, в том и ухожу. Посмотрела я и содержимое ее шкатулки с драгоценностями. Если бы она, к примеру, решила уйти из дома, то есть от мужа, ну, поссорились или еще чего, то она наверняка взяла бы с собой детей, это однозначно, и уж драгоценности прихватила бы точно. Надо же ей чем-то их кормить! Лиза, а если предположить, что она полюбила другого человека и тоже очень богатого? Зачем ей тогда что-то брать из дома? Он бы и так ей все купил.

– Другой мужчина, который готов был принять ее, но только без детей? Ты ее просто не знаешь, Глаша. Гера – олицетворение материнства. И если она бросила детей, то лишь исключительно в целях сохранить им жизни, спасти их. Больше мне ничего в голову не приходит.

– А может, Лев все-таки убил Рыбина, а потом успел позвонить Гере и сказал, чтобы она бежала, чтобы, к примеру, дожидалась его где-нибудь, где они могли бы отсидеться, а потом купить себе другие документы и уехать за границу? А детей оставили, чтобы не подвергать их опасности?

Перерыв содержимое всех шкафов, пересмотрев все документы, заглянув в каждую щель, в каждый угол, они не нашли ничего, что могло бы натолкнуть на причину, заставившую Геру исчезнуть, убежать.

– Может, она на самом деле ушла куда-нибудь умирать, как кошка? – тихо произнесла Глафира. – В одиночестве?

– Тогда не станем тратить время. Тебе известен ее адрес, вот и отправляйся к ее участковому врачу. А я свяжусь с тетей Диной, быть может, она подскажет, кто именно ее лечил, возможно, она наблюдалась у частного доктора.

– Вот только не надо мне задавать никаких вопросов. Пожалуйста. Я никого не хочу подставлять. Но то, что задумала, я все равно сделаю, ты слышал?

Захар машинально сгреб своей огромной ручищей рыбные кости со стола, выбросил их, затем мокрой тряпкой хорошенько протер клеенку.

В доме было очень тихо. Только будильник, стоящий на посудной полке, стучал, равнодушно уничтожая секунду за секундой время. Тик-так, тик-так…

– Послушай меня, Герыч. – Захар переставил табурет поближе к Гериному, сел совсем близко и взял ее маленькие руки в свои, сжал тихонько. – Ведь если ты пришла ко мне спустя столько лет, значит, ты доверяешь мне. Значит, у тебя за все эти годы не появилось более близкого человека, которому ты могла бы довериться…

– Все не то ты говоришь, Зорька. – Она вздохнула. – Не то. Но я все равно тебе ничего не скажу.

– Ты хочешь кого-то грохнуть. Тебя кто-то обидел, это ясно. Или же кому-то из твоих близких грозит беда. Так? Тогда почему же ты мне ничего не хочешь рассказать?

– Захар, мне лучше уйти… – Она попыталась высвободиться из его рук, но он крепко держал ее. – Отпусти, мне больно!

– Хорошо, предположим, я достану тебе ствол. И куда ты пойдешь? Что будешь делать? Ведь ты же даже стрелять не умеешь!

– Научусь. – Глаза ее сверкнули холодным блеском. – Да как же ты не поймешь – я все равно все доведу до конца! Просто не могу себе представить, как это я у чужих буду покупать ствол… Деньги отдам, пистолет мне никто не даст, может, и меня за деньги пристрелят… Захар, я знаю, у тебя есть ствол. Просто не может не быть. У тебя с рожденья под подушкой рогатка была…

– И у тебя тоже, кстати.

– Так ты поможешь мне?

– Хорошо. Помогу. Но если бы ты мне все рассказала, я бы помог тебе сделать то, что ты задумала.

– У тебя есть семья?

– Конечно, есть. Жена, два пацана. Все как положено.