Внешне, впрочем, они оставались друзьями. Еще в те времена, когда Лаки владела студией «Пантера», они сняли превосходный фильм, принесший большую прибыль, а сейчас Алекс вкладывал деньги в новый отель, который Лаки строила в Вегасе.

Пока он размышлял обо всем этом, вернулась Мэгги, отводившая Билли в трейлер-гримерную.

— Пять минут, — проворчал Алекс. — Я хочу, чтобы этот недоносок был на площадке через пять минут!

— Хорошо, — кивнула Мэгги.

— И чтобы я больше не видел этого пижонского «Харлея», — добавил режиссер. — Он должен ездить на долбаной машине с долбаным шофером, как и записано в его контракте! Напомни ему об этом или позвони его агенту.

— Да, Алекс.

Алекс Вудс вздохнул:

— О’кей, детка. А теперь пошли делать это чертово кино!

Косметический салон «Хевенли-Спа» в Пасадене был одним из немногих мест, где Лаки могла по-настоящему расслабиться. Она и ее самая близкая подруга Винес часто строили свое расписание таким образом, чтобы побывать здесь хотя бы два раза в неделю. Это было непросто, потому что обе были заняты сверх меры, однако они старались непременно повидаться, и чаще всего им это удавалось.

Лаки ворвалась в салон как вихрь. Она опоздала, к тому же после стычки с Макс внутри у нее все кипело, хотя Лаки понимала, что не должна слишком сердиться на дочь. В свои шестнадцать Лаки была, пожалуй, еще хуже.

Ха! Как говорится — яблочко от яблони недалеко падает. Пожалуй, единственное, что Лаки могла сделать, это присматривать за дочерью, чтобы успеть что-то предпринять до того, как Макс накличет на себя действительно серьезные неприятности.

— Как поживает твой Билли? — спросила Лаки, когда они с Винес улеглись на кушетки в комнате грязетерапии, и две устрашающего вида русские иммигрантки принялись обмазывать их тела толстым слоем жирной грязи.

— Ты думаешь, я сошла с ума, так ведь? — вздохнула Винес, потягиваясь всем своим великолепным телом. На ней не было ничего, кроме серег и крошечных леопардовых трусиков.

— Какое мне дело, — откликнулась Лаки, подставляя массажистке смуглое бедро. — Главное, чтобы тебе нравилось. Твое дело — останешься ли ты с Билли или найдешь себе кого-нибудь другого. Я давно зареклась давать советы, особенно таким знаменитым женщинам, как ты.

— Это я-то знаменитая? — рассмеялась Винес.

— А то нет?! — улыбнулась Лаки. — Я же не слепая и не глухая.

— Послушай, — серьезным тоном начала Винес, — я знаю, как тебе нравился Купер, но…

— Он мне до сих пор нравится, — ответила Лаки, тщательно подбирая слова. — Однако это вовсе не означает, что ты должна была и дальше жить с человеком, который тебя не устраивает.

— Да, наш брак развалился, — согласилась Винес, поворачиваясь на бок. — Но в этом виновата не я. Во-первых, Куп изменял мне направо и налево, а во-вторых, в повседневной жизни наш Мистер Душа Общества оказался жутким занудой. Только представь себе, он настаивал, чтобы мы каждый вечер ложились спать ровно в девять, и ни минутой позже! Как тебе это?

— С мужчинами такое бывает, — глубокомысленно сказала Лаки, наслаждаясь прикосновением к коже прохладной целебной грязи. — Особенно в браке. Издержки семейной жизни, так сказать…

— Но Ленни ведь не такой! — возразила Винес.

— Ну, это не значит, что у нас с ним не бывает разногласий, — парировала Лаки.

— Насколько я заметила, тебе это никогда не мешало. Во всяком случае, тебе удается как-то урегулировать спорные вопросы.

— Да, — согласилась Лаки. — Действительно, удается…

— В таком случае, что же я сделала не так?

— Наверное, ничего… — сказала Лаки, пожимая плечами. — Должно быть, дело в том, что не каждому удается справиться со своим эго. А у Купера оно было непомерным. Просто гигантским! Впрочем, ты лучше меня знаешь…

— Знаю. — Винес вздохнула и тут же лукаво улыбнулась. — Впрочем, гигантским у него было не только эго, но и кое-что другое…

— Ах, избавь меня от подробностей, дорогая, — перебила Лаки. — Особенно от таких подробностей. Меня это не интересует.

— Не то чтобы мне его не хватало, — продолжала Винес, не слушая ее. — Потому что у Билли с этим тоже все в порядке. На самом деле, эта штука у него даже побольше, но…

— Черт побери! — воскликнула Лаки. — Я же сказала — никаких подробностей! Терпеть не могу разговоров о чужой сексуальной жизни.

— Ну разве мне не повезло в жизни?! — хвастливо рассмеялась Винес. — Два таких жеребца подряд!

— Да, и с полдюжины других любовников между ними, — вполголоса пробормотала Лаки.

— Что? Завидуешь? — ухмыльнулась Винес.

Лаки приподняла бровь.

— Ты ведь знакома с Ленни, не так ли? — осведомилась она.

— Да-да, я знаю! Твой Ленни — самый лучший и все такое, поэтому вы оба счастливы до обалдения и никогда не изменяете друг другу. Только вот что я тебе скажу, моя дорогая: если бы у Купера вдруг появился внебрачный ребенок, я не уверена, что смогла бы…

— Ни слова больше! — перебила Лаки с ноткой угрозы в голосе. — Древняя история — не моя область.

Как ни любила Лаки свою подругу, она все же не могла позволить этой роскошной платиновой блондинке переступать некие, раз и навсегда определенные границы. Да, у Ленни действительно был ребенок от другой женщины. Все произошло в исключительных обстоятельствах. Ленни похитили и держали в подземной пещере на Сицилии. Там у него была короткая близость с женщиной по имени Клаудия. Именно она помогла Ленни бежать. На этом их отношения закончились, и Ленни больше не видел свою спасительницу до тех пор, пока она не появилась в Малибу на пороге их дома с мальчиком по имени Леонардо на руках.

Что и говорить, Лаки было нелегко освоиться с новыми обстоятельствами, но она сумела преодолеть себя. Больше того, когда Клаудия погибла, она официально усыновила Леонардо и с тех пор относилась к нему как к своему собственному сыну. И, как ни странно, после этого их брак с Ленни стал даже крепче, чем был.

— Кстати, — сказала Лаки, продолжая разговор, — ты придешь с Билли на день рождения Джино?

— А почему ты спрашиваешь? — прищурилась Винес.

— Потому что мне пришлось пригласить Купера, — объяснила Лаки. — Ведь они с Ленни по-прежнему близкие друзья.

— Мне все равно, — фыркнула Винес. — К тому же Куп наверняка будет с этой своей юной марафетчицей… Вот ни стыда ни совести у человека. Она же ему в правнучки годится!

— А мне почему-то кажется, что тебе совсем не все равно, — заметила Лаки. — Во всяком случае, голос у тебя обеспокоенный.

— Ты что, смеешься?! — вспыхнула Винес. — Мне плевать на его любовницу, пусть она даже не вышла из детсадовского возраста. Меня другое беспокоит — то, что он всюду таскается с ней и с Шейной. По-моему, это неправильно!