– Думай, мент, когда говоришь. Я в шестерках никогда не ходил.

Гаврюшенко посмотрел на вора с интересом. Подумал: нет, этот хрен ничего не понимает… Сказал:

– Короче, так… сегодня до ноля часов ты должен дать результат. Положительный. Штраф – поллимона… завтра же… А будешь пальцы гнуть, уважаемый, замену тебе мы в два счета организуем. Все, кончен базар. Ступай.

Ни слова не говоря, вор вылез из салона. Его уже давно так не оскорбляли.

Гаврюшенко посмотрел вслед Козырю, покрутил головой. Потом достал из кармана миниатюрный «эриксон», набрал номер.

– Илья Семеныч? – сказал он, когда в трубке прозвучал властный голос. Собственно, мог и не спрашивать. Эта «линия связи» была для очень узкого круга лиц, и никто, кроме хозяина, отозваться не мог… да и голос генерал узнал. – Это Гаврюшенко, Илья Семеныч.

– Что у тебя, Сергей Сергеич? Давай быстро, мне некогда… через две минуты начинается заседание правительства.

– Займу всего двадцать секунд. С человеком я встретился, объяснил ему доходчиво… думаю, он понял.

– Твои ошибки – тебе и исправлять. Я могу быть уверен, что делается все возможное для стабилизации ситуации?

– Безусловно, Илья Семеныч, – твердо ответил генерал. Под ложечкой у него засосало – он совершенно ни в чем не был уверен.

– Ладно, Сергеич, ладно… перезвони мне часиков в девять. Нужно встретиться и обговорить этот вопрос лично.

– Так точно.

Гаврюшенко сложил телефон иубрал его в карман.

– Вот сука какая, – пробормотал он. – Моими руками жар загребает, да еще меня же и крайним делает. Ну, кровососы кремлевские… сколько ж народ вас терпеть будет?

Генерал пустил двигатель и поехал на службу. Он не проверялся. Знал, что за ним хвостов быть не может. … И заблуждался очень сильно: хвост за ним был. А полупрофессиональный «никои» с длиннофокусным объективом запечатлел, как вор законный садится в автомобиль милицейского генерала.

* * *

Таранов весь день провел в кафешках. Пойти ему было некуда… Помощи ждать не от кого. Лидер обещал ему помощь и отдых на явочной квартире… и – прислал киллера.

Как неприкаянный, Таранов переходил из одного кафе в другое. Курил и пил кофе. Он не спал уже более полутора суток и боялся заснуть, хотя навряд ли смог бы это сделать, даже если бы захотел. Терзала неизвестность, отсутствие информации… А Танцор все не звонил.

В восемь вечера Таранов вышел из очередного кафе. Некоторое время брел по улице как будто бесцельно, хотя на самом деле он работал. Он выбирал машину. Без машины провести операцию по освобождению Светланы было невозможно.

Он остановил свой выбор на старенькой «копеечке»… Конечно, это было несправедливо. Если бы Таранов угнал «мерседес», то владелец огорчался бы не слишком долго и купил себе новый. А старые «Жигули» были, вероятнее всего, единственной «ценностью» неизвестного Ивану автовладельца. Короче, Таранов, как последний наркот, ограбил бедняка… Но он, во-первых, просто не сумел бы угнать «мерседес» – машины такого класса оборудуют системами защиты, которые порой стоят дороже, чем те самые «Жигули». А во-вторых, Ивану не нужен был «мерс»… Был бы нужен, он, не утруждая себя борьбой с сигнализацией, отобрал бы машину силой… Ивану нужна была неприметная серая лошадка.

Таранов присмотрел серого цвета «копейку», металлической линейкой открыл дверь и выдрал провода из-под «торпеды».

– Извини, батя, – сказал Иван… почему-то владелец «копейки» представлялся ему пожилым дядькой. Он закоротил провода напрямую, и стартер заворчал.

От Владимира до Питера тысяча верст. Четверо боевиков на двух машинах приехали в Санкт-Петербург только к десяти вечера. Ехали с оружием, поэтому правил не нарушали, чтобы не связываться лишний раз с ментами.

Подъезжая к Санкт-Петербургу, позвонили, и Танцор встретил, отконвоировал на хату. Он видел, что бойцы за время пути притомились, и, по идее, им нужно было дать отдохнуть. Но позвонил Козырь и сказал: самое позднее без четверти двенадцать товар и бабки должны быть у тебя, Никита. Счет времени пошел едва ли не на минуты… Самым разумным было бы перенести операцию на утро, не пороть горячку, но… Танцор позволил бойцам только попить чайку и – вперед!

Светлане Танцор сказал:

– Вот что, дамочка… вреда я ни тебе, ни твоему Ивану причинить не хочу. Спеленать тебя пришлось только для того, чтобы ты глупостей не наделала. Понятно? – Светлана кивнула. Держалась она на удивление хорошо, у Танцора даже появилось некоторое уважение к ней. Или что-то вроде того. – Как только твой Таранов вернет то, что украл, – катитесь оба на все четыре стороны. Вы мне не нужны – без вас головных болей хватает… Так вот, я тебя сейчас развяжу, и ты поедешь с нами. На встречу с твоим Пивоваром. Будешь вести себя правильно – останешься целой и невредимой. И Пивоваришка тоже. Вздумаешь шуметь – не обессудь – зарежем. Все поняла? – Светлана кивнула. – Будешь паинькой?

Она снова кивнула. Танцор размотал скотч… по лицу Светланы потекли слезы.

– Ну-ну – сказал Танцор, – ну что ты? Через час будешь со своим Ванькой обниматься.

– Вы не обманываете меня? – спросила она сквозь слезы.

– Ну сама рассуди: зачем мне тебя обманывать?

– Правда? Скажите мне: это правда?

– Хочешь с Ванькой поговорить? – спросил Танцор. Светлана быстро-быстро закивала…… А хороша все-таки, подумал Танцор, даже жалко маленько… Он набрал номер и протянул трубку Светлане. Таранов отозвался сразу: слушаю.

– Ванька, это я, – сказала она тихо… и у Таранова остро, как после тяжелого марш-броска, закололо в подреберье. Светлана всхлипнула, и он мгновенно собрался.

– Все будет хорошо, – сказал он. – Все будет просто замечательно. Как с тобой обращаются?

– Хорошо, – сказала она. Ей хотелось сказать очень много, но слов почему-то не было. – Хорошо, Ваня, нормально.

– Танцор рядом? – спросил Таранов.

– Кто? – удивилась она, но Танцор сам уже протянул руку к телефону:

– Ты готов, Пивовар?

– Да… слушай, Танцор, если вы со Светланой что-нибудь… Всех перебью к чертовой матери. Понял?

– Не пугай, Ваня. Не надо. Никто твою тетю обижать не собирается. Да и ты мне на хрен не нужен. Товар с тобой?

– Да.

– Тогда слушай внимательно: через сорок минут проедешь по проспекту Просвещения от Гражданского до Симонова. А мы за тобой со стороны поглядим.

Иван отлично понимал, что его хотят помотать по улицам, чтобы убедиться, наблюдая со стороны, что он один… Им риск тоже ни к чему.

– … со стороны поглядим. Телефон держи под рукой. И чтобы никаких фокусов. Мы будем сканировать эфир. – Про сканирование эфира Танцор, разумеется, солгал. Не было у него аппаратуры для сканирования. Таранов ответил: