Отсутствие списков, в которых, согласно акту Людовика Благочестивого от 829 года, по всем графствам должны были перечисляться люди, подлежащие призыву на воинскую службу, делает невозможным точный подсчет числа воинов, которые могли быть мобилизованы. Г. Дельбрюк, Ф. Лот и Ф. Гансхов сошлись во мнении, что даже в зените своего могущества Каролинги могли иметь в распоряжении в лучшем случае только несколько тысяч воинов, при этом наиболее приемлема цифра – 5000. Ж.Ф. Вербрюгген был более щедрым: крупная армия могла насчитывать от 2500 до 3000 всадников и примерно от 6000 до 10 000 пехотинцев. Размеры армии допускали ее разделение на несколько корпусов по региональному или этническому признаку, последние могли потом сливаться и сообща выполнять стратегическую задачу. К. Ф. Вернер, рассматривая вопрос в общем виде, показывает недостатки выводов Ф. Лота и настаивает на протяженности земель, обитатели которых призывались в войска Карла Великого. Он предлагает два метода подсчета, которые, хотя и опираются на разные базы данных, дают сходные результаты. Статистическая опись по королевствам, составляющим каролингскую империю, позволяет выдвинуть предположение о существовании не менее 200 дворцов, 600 фисков, 500 аббатств (200 из них находились в непосредственной зависимости от короля) и 189 городов или епископских резиденций, 140 из которых были настоящими крепостями. Итого примерно 1500 населенных пунктов, напрямую зависевших от королевской власти; кроме того, вся империя включала в себя не меньше 700 областей, 500 из которых управлялись графами. Естественно, при таких условиях цифра в 5000 всадников слишком занижена. Если предположить, что каждое графство выставляло до 50 всадников, то число бойцов, собранных со всей империи, возрастает до 35 000. Можно исходить также из числа прямых вассалов, которые находились в распоряжении Карла Великого: 100 епископов, около 200 аббатов, 500 графов и, по приблизительным подсчетам, около 1000 королевских вассалов, итого 1800 человек. Если предположить, что каждый из них приводил в королевское войско 20 всадников, набранных среди своих вассалов, то получается 36 000 конных воинов. Заметим, что число 20 не кажется слишком завышенным; к примеру, в правление Людовика Благочестивого аббат Корвейского монастыря использовал для собственных нужд 30 вассалов, освобожденных от службы в королевской армии; во многих графских актах часто встречаются подписи трех десятков вассалов. Таким образом, по мнению К. Ф. Вернера, в 800–840 годах империя Каролингов могла выставить порядка 35 000 хорошо экипированных всадников, не считая пехотинцев и вспомогательных отрядов, численность которых, возможно, доходила до 100 000 человек. Часть этих предполагаемых сил действительно использовалась для таких крупномасштабных операций, как поход 796 года против аваров, во время которого все войска Карла Великого, двигавшиеся несколькими колоннами, вероятно, насчитывали 15–20 тысяч всадников.

Может быть, К.Ф. Вернер чрезмерно завысил эти цифры, но он сделал важный акцент на протяженности территорий, подчиненных Карлу Великому и Людовику Благочестивому. В соответствии с тем, насколько государи были способны, при их методах управления, навязывать свою волю или хотя бы передавать приказы в своих огромных владениях, они могли собирать довольно многочисленные армии, даже если каждая область выставляла лишь скромный отряд по сравнению с общим количеством юридически военнообязанного населения. Кроме того, выводы К.Ф. Вернера показывают, что по крайней мере в начале IX века ядро каролингской армии формировалось из людей, прочно связанных с сувереном, и эта связь носила либо публичный характер, как в случае с графами, либо личный – как в случае с вассалами.

Существование четких правил набора в армию наводит на мысль о том, что зачастую власти боялись недобрать бойцов. Конечно же, добровольцев, привлеченных жаждой приключений и добычи, было недостаточно. Не следует забывать, что сохранение воинской повинности преследовало также экономическую и фискальную цели. Ведь уклонение от службы каралось большим штрафом. Так, например, в 805 году неявившиеся по призыву в королевское войско, владея движимым имуществом (золото, серебро, доспехи, скот, одежда), оцененным в 6 ливров, должны были заплатить большой штраф в размере 60 солидов; соответственно тот, кто владел имуществом на 3 ливра, платил 30 солидов, и тот, кто владел имуществом на 2 ливра, – 10 солидов. Взимание штрафов и набор в армию часто возлагались на одних и тех же людей, исполнявших обе функции одновременно. Держателей мансов принуждали снабжать войска скотом, в первую очередь овцами, в качестве продовольствия, а также изымали у них волов и повозки.

Сама по себе важность, которую каролингское законодательство придавало проблемам снабжения войск, указывает на то, что силы, участвовавшие в военных кампаниях, вряд ли были небольшими: в одном капитулярии, датируемом последними годами царствования Карла Великого, каждому графу предписывается сохранять 2/3 лугов в его графстве для нужд войска.

Интересным с точки зрения изучения военного дела эпохи Карла Великого является документ, датированный 806 годом, в котором аббат Фулрада призывался на военную службу: «Ты должен прийти в Стасфурт на Боде к 20 мая со своими людьми, готовыми нести воинскую службу в любой части королевства, в какую я их направлю; а это значит, что тебе нужно принести с собой все оружие, и принадлежности, и воинское снаряжение: одежду и продовольствие. У каждого всадника должны быть щит, копье, меч, кинжал, лук и колчан. На повозках (они должны были быть стандартного размера, обтянутые кожей) у вас должны быть пригодные к употреблению лопаты, топоры, копья и окованные железом шесты, и все другие вещи, нужные войску. Еды должно хватить на три месяца, а одежды – на шесть. По пути вы не должны причинять вреда нашим подданным и касаться чего бы то ни было, кроме воды, дерева и травы. Твои люди должны идти вровень с телегами и лошадьми (скорее всего, имеются в виду запасные лошади) и не покидать их до тех пор, пока ты не придешь на место сбора, так, чтобы они не разбежались и не натворили бед. Если ценишь наше доброе расположение, проследи, чтобы все было выполнено в точности». Аналогичные приказы (почти слово в слово) рассылали правители европейских государств аж до XV века.

Долгое время каролингские войска вели по преимуществу наступательные кампании, время начала которых, а иногда и длительность могли определяться заблаговременно. Тем не менее власти стремились ускорить процесс мобилизации. По крайней мере с 790 года она происходила в два этапа: сначала местные власти (графы, епископы, аббаты и аббатисы, крупные королевские вассалы) получали от государевых посланцев приказ о боевой готовности; и в таком случае они могли составить список «воюющих» и «снаряжающих», перепроверить имеющееся снаряжение, запастись провизией. Когда, наконец, приходил приказ присоединиться к королевской армии, все было готово для немедленного выступления, которое, согласно одному из актов Людовика Благочестивого, следовало начать в течение 12 часов.

Помимо воинов палатинов, подчиненных непосредственно королю, в армию входили отряды из различных крупных областей или королевств, на которые была разделена империя. Так, по свидетельству «Анналов Франкского королевства», в армии, которую Карл Великий повел на Сарагосу в 778 году, находились уроженцы Бургундии, Нейстрии, Баварии, Прованса, Септимании и даже отряд лангобардов. Такие большие армии, сформированные одновременно по этническому и административному принципам, включали в себя целый ряд более или менее самостоятельных подразделений.