— Ты ждешь кого, дочка? Или ищешь? — Я подняла глаза и увидела около себя пожилую санитарку со шваброй и ведром. — А может, тебя наш главный чем обидел?

— Ну, не то чтобы обидел… — сказала я, помотав головой. — Но…

— Ты на него, дочка, не серчай! — попросила старушка. — Это он после отъезда Мананы такой стал, — и она, горестно вздохнув, махнула рукой.

— Вы знали Манану Георгиевну? — быстро спросила я.

— А как же! — негромко воскликнула санитарка. — За столько-то лет! И ее, и дочку ее хорошо помню! Сандрочка же здесь выросла! Она, еще когда в школе не училась, целыми днями здесь находилась — врачи с ней занимались, немая она была.

— Немая?! — потрясенно воскликнула я.

— Да, — печально кивнула она. — Видать, несладко им там в Сухуми пришлось, что она на нервной почве онемела. А потом ничего! Заговорила, слава тебе, господи! Так что в школу она уже нормальная пошла. Они с Мананой утром на рабочем автобусе приезжали. Манана — в поликлинику, а Сандра — на занятия. А после уроков она прямо сюда, тут и домашние задания делала. Сначала в комнате отдыха, а потом уже у Шалвы в кабинете.

— Даже так? — удивилась я.

— Было! — солидно покивала головой санитарка. — Он же овдовел тому пять лет! Жена у него от рака умерла. Уж как он ее спасал! По каким только врачам не возил! Да не спас! Царствие ей небесное! — старушка быстро перекрестилась. — Жалели его все наши! А Манана же с ним одной крови, — и, боязливо оглянувшись на дверь главврача, тихо сказала: — Любовь у них тогда с Шалвой началась, да быстро кончилась! Только-только у них все закрутилось, как она уехала, — старушка вздохнула. — Помню, была она накануне веселая такая, счастливая! Сандрочка уже большая была! Сама с рабочими на автобусе уехала, а Манана задержалась… Ну, сама понимаешь, по каким делам! — с хитрым видом сказала она, и я в ответ понимающе покивала. — Да и то, где им встречаться-то было? Она в общежитии жила в одной комнате с дочкой, а он, видать, сына своего стеснялся. Отвез ее потом Шалва домой на машине — я из окна видела, как они уезжали. А вот на следующий день!.. — санитарка аж руками всплеснула, звякнув при этом ведром. — Пришла она, сама на себя не похожая, и прямиком к нему в кабинет. Крик там стоял! — она покачала головой.

— А из-за чего? — быстро спросила я. — Может, вы что-нибудь слышали?

— Так они по-своему говорили! — отмахнулась санитарка. — Выскочила оттуда Манана и бегом. А в руках у нее сверток какой-то был и лист бумаги! А Шалва-то потом вышел, чернее тучи, и сказал, что Манана у нас больше не работает. Сильно он из-за нее переживал! Ой, как сильно! Так и не женился до сих пор! С сыном старшим живет!

— А когда это было? — поинтересовалась я, хотя уже была уверена в ответе.

— Когда? — Старушка задумалась, а потом сказала: — В 2004 году.

— Спасибо вам большое! — радостно сказала я, поднимаясь, и, не раздумывая, вручила ей сто долларов — ничего! Не обеднеет от этого Андреев!

— Это ты чего это? — удивилась она. — Это ты чего мне дала?

— Это сто долларов, бабушка! — объяснила я. — На наши деньги немногим больше двух с половиной тысяч рублей.

— Да за что ты мне это, дочка? — обомлела она.

— За все! — кратко ответила я и быстро пошла к дверям, провожаемая ее охами и ахами.

Водитель даром времени не терял и решил перекусить, пока меня не было, так что я застала его активно жующим.

— Куда теперь? — спросил он меня с набитым ртом, когда я села в машину.

— В ближайшее Интернет-кафе или клуб! Что тут есть! — скомандовала я.

— И где его искать? — удивился он.

— А я откуда знаю? — возмутилась я. — Ты местный, тебе виднее!

— Понял! Я сейчас! — сказал парень, вылезая из машины.

Пока он разговаривал с какими-то подростками, я принюхалась — в машине аппетитно пахло чем-то жареным, и у меня засосало под ложечкой. «Да и мне бы не мешало поесть!» — подумала я, но тут же решила, что обойдусь — дело важнее.

— Есть! — сказал мне, вернувшись, шофер. — Здесь недалеко!

Интернет-клуб оказался задрипанным и заплеванным подвалом, где с воплями и ожесточенным азартом подростки расстреливали своих виртуальных врагов. Свободный компьютер все же нашелся, и я, открыв «Яндекс» и набрав имя «Сандра Нинуа», тут же получила не только то, что ожидала увидеть: статью о конкурсе, где упоминалось имя победительницы и была четкая фотография ее и какого-то мальчишки, но и небольшую заметку из «Волгоградского вестника» о том, что Сандра Нинуа заняла второе место на областной олимпиаде по химии, а вот про Тарасов там ничего не было. «Ой, как интересно! — подумала я. — Получается, что их кто-то преследует, используя при этом новейшие достижения науки и техники, но кто? Где его искать? И, самое главное, почему этот некто хочет Сандру убить? Ладно! — решила я. — У меня пока период накопления информации. А вот как наберу ее побольше, тогда и анализировать примусь!»

— А теперь поехали в адресный стол, — скомандовала я, вернувшись в машину.

— Он в центре, — предупредил меня парень.

— А какая разница! — отмахнулась я. — У меня все равно до шести вечера время свободное.

Он искоса глянул на меня, вздохнул сочувственно, и мы поехали. «Чего это он?» — удивилась я, но, когда мы туда приехали, перестала удивляться и поняла «чего» — возле закрытых дверей стояла потная, злая от жары и долгого стояния на ногах толпа, при виде которой было ясно, что она растерзает любого, кто попытается сунуться без очереди.

— Как раз обеденный перерыв кончается, — объяснил водитель. — Как двери откроют и все войдут, можете попробовать зайти следом. А так, — он кинул на толпу, — и не суйтесь!

— Да поняла уже! — невесело отозвалась я и сказала: — Слушай, парень! Душевно тебя прошу: напрягись и подумай, может, у тебя здесь кто-нибудь знакомый есть.

— Откуда? — удивился он. — Я на Левбердоне живу.

— Где? — переспросила я.

— Ну, на левом берегу Дона, — объяснил он.

— А у родственников? Знакомых? Друзей? Друзей по армии? — настаивала я. — Ты не волнуйся! Я заплачу!

Услышав это, водитель начал активно чесать в затылке, говоря при этом:

— Ну, если так, то надо подумать.

Муки мыслительного процесса явственно отражались на его лице. Потом он достал из бардачка записную книжку и, взяв сотовый, начал звонить. Между тем обед закончился, толпа ломанулась в двери, где мгновенно образовалась давка, и послышались возмущенные крики, в основном женские.

— Что вы хотите? — усмехнулся шофер, отрываясь от своего дела. — Южная кровь! Темперамент! Как у нас говорят: «Гену пальцем не задавишь»! Гены, в смысле!

— Да уж вижу! — согласилась я.

Наконец книжка дошла до конца, парень тяжело вздохнул и виновато посмотрел на меня.