Это серьезно. Защита мне сейчас нужна как никогда. По крайней мере, пока я окончательно не разберусь со всем этим. Пока вновь не свяжусь с тем черноволосым незнакомцем и не воспользуюсь его помощью. Пока не придумаю, как защитить дитя.

Но кое-что из речи старца я усвоила: о даре лорда де Шалиса никому неизвестно. И он не хочет его раскрывать. Это мы прикрепим к нашему “делу” и вытащим в нужный момент.

— Разумеется, магистр Энрад. Я понимаю. Но как мне себя вести? Быть может, легче будет, если я скажу, что потеряла память?

— Ни в коем случае, — жестко оборвал магистр Энрад. — Тогда эрлорд будет иметь полное право воздействовать на вас ментально, подвергая не только опасности, но и раскрыв наш секрет. Просто побольше молчите, кивайте и заботьтесь о ребенке.

Тон магистра мне не понравился, но сейчас я не могла откровенно с ним спорить. Одно дело притвориться покладистой, и другое — быть таковой.

— Хорошо, я поняла. Тогда могу задать вопросы о мире?

— Не сейчас. Время заклинания заканчивается. Обед доставят в комнаты, спишем на твое недомогание.

В дверь постучали. Я резко обернулась, а когда вернулась взглядом к зеркалу, оно уже отражало только меня. Не слишком продуктивный разговор. Надо расширять горизонты.

Зато я поняла пару вещей:

Во-первых, Аламинта умерла из-за несовместимости магий, значит, этот ребенок был чужеродным для её тела. Каким образом он вообще появился следует выяснить. Так как на плод любви он не слишком похож, можно предположить, что Аламинту принудили. Кто: отец или эрлорд? Это ключевой вопрос, от которого зависит, кому следует доверять больше.

Во-вторых, у меня возможно будет какая-то магия. И следует молиться всем богам, чтобы она была такой же, как у ребенка.

В-третьих, притвориться потерявшей память нельзя. Значит, следует впитывать информацию как губка и учиться всему на ходу. Как мне это удастся — без понятия. Но попытаться стоит. Ради себя. Ради нас.

Мысленно пожелав себе удачи, вышла в спальню. Служанка помогла переодеться в оливкого цвета платье с небольшим турнюром. Рукава-фонарики были присборены, а кружевная ткань прикрывала декольте. Корсета не было по объективным причинам.

Волосы высушили с помощью бытового заклинания, как я поняла, потому что никаких приспособлений Авина не использовала, лишь сделала несколько пассов руками, когда волосы стали постепенно становится менее влажными. После она завила локоны щипцами и оставила распущенными. Я все еще пыталась привыкнуть к своей внешности, особенно — к большому животу, но это удавалось с трудом.

Сюрпризом для меня стал его светлость, который дожидался меня в прилегающей к спальне гостиной. Только не говорите мне, что он собирается провести со мной обед! И пропустить его не могу, так как изрядно проголодалась. Или проголодалось это тело? Хотя теперь я с ним одно целое.

Мужчина поднялся с кресла и подошел нарочито медленно, рассматривая меня. Его светлый длинный камзол со стойкой-воротником был расшит золотыми нитями, на ногах светлые свободные брюки, уходящие под голенище мягких сапог с слегка загнутыми носами. Он не отводил от меня льдистых глаз, в которых застыл как минимум интерес. А если он догадается, что я — не Аламинта? Что тогда сделает?

— Ты будто… другая.

Неужели? Какая наблюдательность, ваша светлость!

— Я все та же, — твердо произнесла я, сцепив вместе пальцы. — Просто отныне я для вас — закрытая книга. Вы видите во мне загадку, вот и хотите думать, что я изменилась. Чем обязана повторной встрече, ваша светлость?

На последней фразе голос предательски дрогнул, но я надеялась, что мужчина этого не заметил. Он продолжал смотреть на меня слишком проницательно, слишком пристально, отчего мне хотелось словно страусу спрятать голову в песок.

— К вечеру прибудет целительница, эстресс Марисель, — неожиданно перевел разговор эрлорд. — Она будет следить за твоим состоянием здоровья и сопровождать тебя на прогулках.

Одним словом — контролировать. Судя по расставленным акцентам, я поняла, что эстресс — это не имя, а скорее обращение, что-то вроде “мисс” или “миссис”.

— Благодарю за заботу, эрлорд, — вежливо, но холодно откликнулась я.

Правитель прищурился, будто вновь пытался угадать мои эмоции, но в итоге лишь разочарованно отвернулся и подал мне руку.

— Решил, что сегодняшний обед мы проведем вместе.

— Разве вас не ожидает лорд де Шалис в столовой? — спросила я, прекрасно помня о приглашении “отца”. — Вам не стоит из-за меня менять планы.

— Я и не собирался менять из-за тебя свои планы, я меняю их по своему желанию. Сейчас я хочу провести время с тобой, убедиться, что с ребенком все в порядке.

Ах, ну да, как же я могла забыть, что я здесь никто?

Стол, за которым был накрыт скромный обед, был трансформером, то есть из журнального мог становиться обеденным. Сейчас он был сервирован на две персоны, то есть его светлость предупредил Авину о своих желаниях. Меня бы еще кто предупредил, было бы совсем замечательно.

Эрлорд отодвинул стул, помогая мне сесть, после чего сел рядом и расправил салфетку. Все его движениях были выверенными и такими легкими, что на мгновение я зависла. А ведь я в аристократическом обществе! И как прикажете себя вести? Хорошо, что идеальной осанки от меня никто не требует в связи с интересным положением, но как быть с остальным.

Ох уж эти столовые приборы… Уронила пару штук. Они со звоном упали на пол. Видимо, магистр Энрад совсем не думал, что в моем мире давно ушли все эти аристократические условности.

— Ах, я такая неаккуратная.

Эрлорд отреагировал удивительно спокойно и лишь подал знак Авине.

— Замени.

— Нет, не стоит, — произнесла я поспешно, — не стоит тревожить Авину. Мне хотелось бы, чтобы она осталась здесь на случай, если мне понадобится что-то еще. Мне же хватит этой ложки и этой вилки.

— Как скажешь, — безразлично отреагировал эрлорд и сам взял ложку.

Авина открыла перед нами блюда. Мы в молчании приступили к еде. Я осторожно попробовала суп — вполне вкусный, пряный и немного острее, чем то, что я пробовала раньше. На вкус овощи отличались от тех, к которым я привыкла на земле: выглядели иначе, более экзотично, но на пробу оказались приятными и вполне съедобными. Главное, привыкнуть! Салат и второе были тоже вполне съедобными, а от десерта меня было буквально не оттащить: бизе в нежно-сладком сиропе оранжевого цвета. М-м, я в раю!

Эмоции настолько ярко читались у меня на лице, что эрлорд задержал на мне взгляд немного дольше положенного. Я приподняла вопросительно брови.

— Нравится? — спросил он.

— Очень!

— Раньше ты не проявляла эмоции настолько живо.