Несколько недель назад подруга Лины, Дженнифер, признанная красотка, начала встречаться с новым парнем, Родом. А Род – лучший приятель Эйдена. А Лина с ума сходит по Эйдену – так всегда и бывает: серые мышки влюбляются в самых популярных парней. Эйден сильный, привлекательный и впечатляюще молчаливый. Если уж скажет – как золота отвесит. Впрочем, влюбленность Лины – катастрофа среднего уровня. Ведь она почти его не видит. Они учатся в одном классе, но никогда не разговаривают. Он встречается с девчонками с пухлыми губами, большой грудью и с мягкими прямыми волосами. Он встречается только с крутыми девчонками.

Лина не страдает дисморфофобией. Не думайте, что она смотрит в зеркало и видит там уродца. Она видит себя в зеркале такой, какова она есть: вьющиеся светлые волосы до плеч, серо-голубые глаза и красноватая кожа с мелкими прыщиками вдоль линии роста волос. Она нормального роста, и тело ее вполне нормальное: бедра у нее не слишком широкие, а если пропустить ужин, то и живот будет вполне плоским. Но она не красавица. Если бы она, к примеру, неожиданно стала подружкой Эйдена, то вряд ли кто-нибудь из парней сказал бы: «О, Эйден обзавелся горячей цыпочкой».

А недавно она поняла, что в мире нет ничего более важного. Все остальное не важно. Или скорее все остальное станет важным, потому что если ты – «горячая цыпочка», у тебя появятся свобода и возможность сосредоточиться на всем остальном, а не только на себе. Ты – горячая цыпочка, поэтому тебе не нужно часами крутиться у зеркала, чтобы хорошо выглядеть. Не нужно пытаться заставлять кого-то влюбляться в тебя. Не нужно больше плакать – только если кто-то умер. Но тогда даже плакать ты будешь сексуально.

Как бы то ни было, она не горячая цыпочка. Более того, она не получает даже того внимания, которое получить легко. От парней, работающих в 7-Eleven или Tastee-Freez. От работяг со стройки, которые в полдень перекусывают на лавочках жареными пирожками, запивая крепким чаем в пластиковых стаканчиках. Даже они не задерживают на ней взгляд.

Но теперь, когда Дженнифер стала встречаться с Родом, у Лины появился шанс. Единственное, что радует Лину в дружбе Дженнифер с этим популярным бойфрендом, – это стратегия. А для разработки хорошей стратегии нужно на практике быть одержимой своей идеей.

За несколько недель Лина разузнала о нем все. «Знали бы парни, – со смехом говорила она Дженнифер, – что мы постоянно думаем о них!» Лина всегда честна в этих вопросах. Но Дженнифер не стала бы признаваться в подобном. Ей-то не нужно разузнавать все о парне, с которым она даже ни разу не говорила.

Адрес.

Телефон наизусть. За две недели ты, наверное, тысячу раз набирала первые шесть цифр, и сердце твое взрывалось перед седьмой, и палец дрожал над ней, но так ни разу и не нажал кнопку. Наверное, так же на мышцы действует героин.

Родители – их имена, чем зарабатывают на жизнь, место их работы.

Собака – как ее зовут и когда с ней гуляют. И где с ней гуляют – чтобы можно было случайно выйти со своим плеером в тщательно выбранном костюме. И ты идешь и всякий раз, когда сворачиваешь за угол, твое сердце заходится.

Размер одежды.

Девочка, с которой он поцеловался в первый раз. Стоя под душем, ты придумываешь историю о том, как она с ним сосется и как он не хочет даже говорить о ней, потому что оно того не стоит. Что он почти забыл ее имя. А вот ты никогда не забудешь.

Любимые группы, любимые фильмы, все, что обычно узнают о человеке уже после знакомства.

Его расписание, на каком месте он сидит в вашем классе. Как прийти раньше, чтобы он не подумал, что ты пытаешься сесть поближе к нему.

Все это становится важнее дыхания. Потому что Лина знает: если она сумеет заполучить этого идеального парня, то все будет хорошо. Даже притом, что она не горячая цыпочка. Все будет хорошо, и все остальное дерьмо не будет иметь никакого значения.

Как то, например, что мама Лины вечно заставляет ее чувствовать себя идиоткой, потому что якобы она претендует на большее, нежели заслуживает. Вот эти мамины фразы: «Это глупая идея, Лина» и «Откуда такое у тебя в голове, Лина?»

Или то, что мама категорически против того, чтобы отец взял Лину охотиться на уток, Лине до смерти этого хочется, но нет: мама желает, чтобы Лина и ее сестры были настоящими леди.

Мама задает слишком много вопросов. Она вечно следит за Линой. Она всегда на хвосте. Лина часто думает: «Да живи ты уже собственной жизнью! Живи своей чертовой жизнью! Хоть бы раз вернуться из школы и обнаружить, что ни хрена никого дома нет и можно наконец побыть одной!»

Но, конечно, ее бы это так не беспокоило, если бы она могла пойти к своему бойфренду Эйдену Харту, и смотреть с ним кино в полной темноте, и страстно, молча обниматься под колючим шерстяным одеялом, не думая ни о чем, кроме их абсолютной любви. А само это слово – бойфренд. Оно не укладывается в ее голове. Это что-то далекое и недостижимо прекрасное. Если у нее когда-нибудь будет бойфренд, она не будет воспринимать это как должное, каждое утро она станет просыпаться и говорить: «Чтоб я сдохла, у меня есть бойфренд!»

Если бы он только знал, как идеально она ему подходит. Он погладил бы ее по щеке и сказал бы: «Малыш, как жаль, что мы потеряли столько времени. Нужно все вернуть. Всю оставшуюся жизнь, каждую минуту я хочу касаться твоего тела».

А она положила бы палец ему на губы, как делала крутая девчонка в одном фильме: тсс, дружочек… И поцеловала бы его…

Вечером этой пятницы она предается своим фантазиям. Она лежит в постели в своей комнате, под одеялом. Свет потушен. На ней белые трусики. Ее ноги идеально сдвинуты, как деликатесное мясо в нарезке. Лина представляет свою жизнь, как сцены из фильма. Вот она целует его под дождем, вот на футбольной тренировке, вот в кинотеатре, а вот на белой скамейке в кафе-мороженом. Сейчас на ней только бюстик и трусики, и он лежит рядом с ней, его большие руки гладят ее белое тело, его палец ласкает ее пупок, а она начинает его целовать в губы. Вот их языки встречаются, скользят, ласкают друг друга, и она ощущает каждый его сосочек…

Раздается звонок телефона. Мама снизу зовет ее:

– Лина!

Сейчас