— Она вовсе не неудобная, а вы не пытались меня обогнать.

Он издал смешок.

— Поверьте мне, я старался, но вы оказались намного быстрее.

Кларисса почувствовала, что улыбается во весь рот. Ферруччио с ней заигрывал, и ей было приятно.

— Я расскажу вам свой секрет, чтобы вам не было так обидно. В университете я три года подряд была лучшей по пятиборью в закрытых помещениях, из них два подряд в регионе.

Судя по выражению лица Ферруччио, это произвело на него впечатление. Однако у нее было такое чувство, что ему все уже известно.

— Видно, вы до сих пор в отличной форме. — Он окинул оценивающим взглядом ее фигуру. — Можете смело добавить в свой репертуар виды спорта на открытом воздухе. Включая плавание в море. Со мной.

Кларисса открыла рот, затем снова закрыла. Образы, вызванные его словами, лишили ее дара речи.

Ферруччио широко улыбнулся.

— Готов поспорить, вы теперь просто умираете с голоду.

С этими словами он подвел ее к буфету и наполнил ее тарелку аппетитными деликатесами. Кларисса не возражала.

Дальнейшее было таким невероятным, что скорее походило на сон. Они ели, рассказывали забавные истории из жизни, делились мнениями обо всем на свете, поддразнивали друг друга, смеялись. Кларисса обнаружила, что находится рядом с тем мужчиной, которого впервые увидела на балу. Тем, к которому ее влекло, пока ей не открыли глаза на его истинные намерения. Тем, которого она всячески избегала последние шесть лет.

Сейчас у нее было такое ощущение, будто этих лет не было вовсе. Будто она тогда на балу приняла его приглашение, и этот вечер стал естественным продолжением знакомства. Ферруччио очаровал ее. Сейчас он был настоящим, а не холодным и надменным, как на официальных приемах, на которых она появлялась только в сопровождении родных. Здесь, вдалеке от всего этого, он показал ей такие стороны своей натуры, о существовании которых она даже не подозревала.

Последние лучи заката догорали. Небо теперь напоминало темно-синее бархатное полотно, расшитое узорами облаков. Оно постепенно темнело, пока не наступила звездная ночь. Кларисса была зачарована зрелищем, но еще больше своим кавалером.

Ферруччио только что угостил ее свежей дыней, выращенной на земле, которую все считали неплодородной. Пока она ела, он резюмировал свой рассказ о борьбе с конкурентами.

— Итак, я всегда позволяю своим оппонентам бороться со мной до полного изнеможения, при этом постоянно напоминая им о преимуществах поражения. Затем, когда мне кажется, что с них уже достаточно, я вступаю в игру, и они с радостью сдаются.

У Клариссы перехватило дыхание.

Эти слова очень точно описывали ее ситуацию.

Господи, какой же идиоткой она была! Ей следовало знать, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Этот человек любезничал с ней лишь для того, чтобы подчинить ее своей воле. И ему это удалось. Он заставил ее забыть, кто он и зачем пригласил ее сюда. Усыпил ее бдительность, так что она не заметила, как ее антипатия превратилась в симпатию.

Ей нужно было освободиться от его чар. Перестать играть по его правилам.

Разочарование наполнило ядом слова, которые она сказала ему.

— Мне было интересно узнать о том, как вы делаете своих противников сговорчивыми. Спасибо, что поделились со мной этой конфиденциальной информацией. Она заставила меня по-другому взглянуть на этот чудесный вечер. Надеюсь, теперь, когда встреча, которой вы добивались все эти годы, состоялась, вы удовлетворены и мы наконец можем перейти к обсуждению более важных вещей. — Его взгляд стал холодным, и Кларисса едва удержалась от того, чтобы не смягчить тон. — Итак, давайте приступим к переговорам. Не могу дождаться, когда узнаю ваши условия. Должно быть, они очень важные, раз вы заставили меня сюда приехать.

Ферруччио обнажил зубы в улыбке, от которой она вся похолодела.

— Хотите переговоров, Principessa? Пожалуйста. Поскольку вам так не терпится узнать мои условия, вот они. Точнее, оно. Я готов надеть корону, но только при одном условии. Если в придачу к ней в качестве компенсации получу вас.

— Вы спятили! — возмущенно воскликнула Кларисса.

Ферруччио небрежно откинулся на спинку стула.

— Правда? Гмм. Весь финансовый мир был бы не согласен с вашим вердиктом.

— Это потому что вы настолько умны, что вам удается скрывать ваше безумие, — отрезала она.

— Возможно. Но вы слышали мое условие, Кларисса. Теперь вам должно быть ясно, для чего я пригласил вас сюда. Чтобы предъявить свое требование вам лично, а не передавать его через вашего отца или других членов его Совета.

Кларисса раскрыла рот. Ее возмущению не было предела.

— Думаете, они стали бы рассматривать ваше нелепое требование? По-вашему, сейчас на дворе Средневековье?

Ферруччио с невозмутимым видом налил себе гранатового сока и, сделав глоток, посмотрел на нее поверх стакана.

— У этого сока много общего с вами. Сначала он кажется сладким, но чем больше его пьешь, тем кислее становится во рту.

Ее руки сжались в кулаки.

— Тогда вам лучше его не пить, а то будет изжога, — парировала она.

— У меня крепкий желудок, и я буду пить его до тех пор, пока он мне не надоест. — Его глаза угрожающе сверкнули. — Вы правда думаете, что я стал бы выдвигать это требование, будь у меня хоть какие-то сомнения в том, что его примут к рассмотрению? Вы утверждали, что знакомы с моими методами, Кларисса. Неужели университетское образование не позволяет вам понять, что я и шага не сделаю, если не буду на сто процентов уверен в его успехе?

Почувствовав, что ее нижняя губа дрожит от гнева, она закусила ее и, досчитав про себя до десяти, сказала:

— Зато мое образование позволяет мне понять другую вещь, синьор Сельваджио. Рано или поздно даже финансовые гении просчитываются. Как вы в этот раз. Я не товар, который можно требовать в обмен на услугу. Так что, боюсь, наша сделка не состоится.

Он сделал еще глоток сока. На его губах играла самодовольная улыбка.

— Позвольте мне поделиться с вами одним жизненным фактом, Principessa. Из реальной жизни, а не стерильной, к которой вы привыкли. Я не нуждаюсь в короне. Это корона во мне нуждается. Причем отчаянно. Вот почему вы здесь. Вот почему у вас нет выбора, кроме как выполнить мои требования. — Он пронзил ее взглядом. — Вы будете делать все, что я скажу, Principessa.

Сердце Клариссы остановилось, наверное, в сотый раз за сегодняшний день. Пропустив несколько ударов, оно забилось так часто, что у нее закружилась голова.

Это невозможно. Он не мог такое сказать. Это безумие.

Ферруччио смотрел на нее тем же холодным взглядом, что и в первый вечер на балу. Это делало ситуацию еще более абсурдной. Зачем он предъявляет ей такие требования, если на самом деле ее презирает?