поборола собственные страхи и уже на следующий день после своего обещания посетила психолога. И с каждым новым сеансом ветеринар отмечал, как разительно его супруга меняется. Оставался вопрос: в лучшую ли сторону?

Олег хорошо запомнил тот день, когда Юлия в их общей постели внезапно предложила заняться любовью. Сама идея ветеринара не смутила. Мужчина предположил, что скорее всего все закончится истерикой жены уже на первых прикосновениях.

Однако удивило его совсем не это.

Когда Юлия проявила инициативу и забралась на мужа, она вдруг наклонилась к нему и, перехватив его руку, положила себе на шею.

– Придуши меня – прошептала Юлия, нарушая тишину в спальне таким внезапным и неожиданным предложением.

Олег был не из тех мужчин, кто относится к сексу с какими-либо оценками. У самого ветеринара никогда не было конкретных предпочтений. Юлия, как и все девушки до нее, не вызывали той самой «животной страсти», чтоб перестать себя контролировать. Нет, с эрекцией у Олега было все в порядке. Возможно просто его темперамент и особенности психики не позволяли раствориться в наслаждении. Олег испытывал удовольствие исключительно с физиологической точки зрения: раздражение полового члена, кровенаполнение и сила трения – вот и вся магия.

Так или иначе Олег был не глуп и прекрасно понимал: секс – игра для двоих. А потому мужчина никогда не противился женским желаниям за закрытыми дверьми спальни. Ветеринар был открыт для любых идей. Поэтому речь об удушении со стороны Юлии не вызвали в нем никаких отрицательных эмоций. Напротив, если это надо его жене, единственному человеку, с которым Олегу было комфортно, то он сделает для нее это возможным.

Тем не менее просьба супруги, в купе с ее недавней трагедией, заставила на секунду замешкаться Олега. И именно этой секунды хватило, чтобы Юлия смутилась и пришла «в себя»: внезапно спрыгнув со своего супруга, девушка сделала вид, что ничего не произошло.

До самого утра в спальне никто из них больше не произнес не единого слова.

Что же касается всего остального, то состояние Юлии действительно улучшалось после сеансов с психологом. Девушка медленно, но верно начала вылезать из своей скорлупы. Конечно, половину работы делали специальные препараты, которые прописали ей врачи. Тема изнасилования, которая раньше не обсуждалась ими, постепенно начала «проговариваться», крайней мере Юлией.

Например, девушка могла посреди обеда вспомнить фрагмент того вечера. Говорила она об этом с трудом, но ее голос был твердым, а дрожь в губах постепенно сходила на нет. Олег знал, что иногда после сексуального насилия, у жертвы может возникнуть временная амнезия, потеря памяти на травмирующие события. Удивительно, но психика использует это как защитный механизм, чтобы уберечь носителя от еще большей эмоциональной травмы. Воспоминания могут возвращаться внезапно и хаотично, и складываться в единую картину словно делали мозаики. Олег слушал жену с полным спокойствием. Это чувство подкреплялось мыслью, что в кармане его уличной одежды все еще покоится медицинский скальпель.

Что еще?.. Ах да, Олег стал замечать на теле жены синяки. Возможно она стала неуклюжей и рассеянной от психотропных препаратов?

Возможно. Столько свалилось на их семью переживаний, что мужчина не стал придавать значения синякам.

В целом у Юлии наблюдался прогресс. До этого супруга Олега находилась в исключительной стадии отрицания и изоляции. Теперь же в ее жизни был доктор, благодаря которому она постепенно возвращалась в социум, а главное – могла поговорить о происходящем. Олег не мог не признавать, что из него собеседник был никудышный, а потому был рад, что Юлия нашла своего «спасителя» в виде квалифицированного специалиста. И ветеринар был искренне рад за свою жену. Ведь он желал ей счастья.

Счастья им обоим.

Последние дни и Олег не терял время даром. Его «терапия» проходила так же систематично, как и в случае супруги. Айсберг, к облегчению Олега, все еще покоился в ветеринарной клиники. Теперь для него этот пес стал таким же «живым»… как при жизни. Владельцы так и не решили, что делать с собакой. И хотя, руководство начало терять терпение и сообщив старикам, что клиника – не «отель» и с трупом самоеда пора что-то делать, Олег надеялся, что его «разговорная терапия» с Айсбергом продлиться еще некоторое время. Ведь порой животные оставались в его клинике в подобном подвешенном состоянии и большее количество времени.

Несмотря на то, что все казалось налаживается в жизни, мужчина стал замечать некие странности в своем поведении. Злость и раздражение, которые вызывали у него некоторые клиенты, все чаще выходили наружу и реализовывали себя в «общении» с Айсбергом. Срывы Олега перешли с тихих пинков до чего-то совершенно неуместного. На днях мужчина даже испугался, отрезав у Айсберга часть наружного уха. Отсутствующий тонкий кусок плоти был слабо заметен, но все же имел место быть, а это уже было проблемой. Олег в целом ранее никогда не позволял своим эмоциям воплощаться в жизнь.

Никогда!

Но, как любил говорить мужчина: «Маленькими шажками… Я почти смирился… почти отпустил… Еще пара маленьких шажков… и я свободен!»

Так или иначе, «Москва тоже не сразу строилась», ведь так?

Глава 7

Утренние прогулки Олега по парку с медицинским скальпелем в кармане стали уже ритуалом. Казалось, что понемногу он начал успокаиваться. Гневом, что рождала беспомощность, ветеринар щедро делился с Айсбергом. Сегодня прогуливаясь он решил оставить свои «психосеансы» в прошлым и вернуться в свою закрытую и размеренную жизнь.

Это утро давало Олегу надежду на лучшее.

Но не успел мужчина придя на работу переодеться в медицинскую форму и ознакомиться с расписанием сегодняшних приемов, как регистратура в «Питомце» сотряслась от криков и визгов.

В ветеринарной клинике экстренные приемы случались не реже, а порой даже чаще, чем в медицинских учреждениях. Сбитая собака, выпавший из окна кот – такие «обыденности» происходили куда чаще, чем хотелось бы. А потому персонал всегда был наготове и имел в свободном доступе реанимационный набор. Поэтому Олега совсем не смутили истошные вопли в регистратуре. Ветеринар вообще никогда не поддавался панике на работе, что бы не произошло.

Ни на работе. Ни в жизни… до последнего печального случая с его женой.

Олег инстинктивно перевел взгляд на телевизионную панель над входной дверью ординаторской. Экран отображал изображение нескольких камер, установленных в холле, некоторых процедурных кабинетах и, естественно, стойка ресепшена так же была доступна взору.

Ветеринар тут же узнал одного из двух неожиданных посетителей. Неприятный мужчина, который не так давно истерил относительно качества и стоимости оказываемых услуг, грозно взирал на администратора. Женщина рядом, сотрясаясь от слез и придерживая в руках