— Уже? — Слим немного повеселел и придвинулся к Павлову, качая бедрами и описывая сложные фигуры руками. — Детка, в тебе звучит музыка, которая рвется наружу.

— Все это замечательно. — Мой брат снял передник и, аккуратно сложив его, сунул в шкаф. — Но сначала нам необходимо поесть.

Слим вновь выпрямился:

— Пицца будет готова через двадцать минут.

Павлов ответил, что мы доберемся до столика в закусочной на углу в два раза быстрее.

— Не уверена, что пока могу позволить себе ужинать в ресторане, — дипломатично сказала я.

— Не беспокойся, — утешил меня Павлов, бросая последний испепеляющий взгляд на пиццу. — Ведь за угощение платит Слим.

Ночь. Мы танцуем сальсу, а вокруг просто ад кромешный. Похожий на пещеру клуб с гипсовыми колоннами и верхней галереей, попасть на которую у нас нет никаких шансов. Танцплощадка забита людьми со всех концов света, по большей части в майках или водолазках, причем все широко улыбаются. Стоило закрыть глаза — и с тем же успехом я могла представить себя танцующей где-нибудь на другом полушарии, затерявшейся в море барабанов, колокольчиков, свиста и вспышек яркого света. Затем я открывала глаза, и ребята быстро возвращали меня к действительности. Слим, с его чувством ритма и непринужденностью. был прекрасным партнером. Мой брат танцевал с запрокинутой назад головой и высоко поднятыми руками, двигая бедрами так, словно он вращал хула-хуп. Именно Павлов порекомендовал мне попробовать закрыть глаза. И он же первым ткнул пальцем наверх и предложил передохнуть. Но едва Павлов подошел к винтовой лестнице, как навстречу ему шагнул вышибала обхватом в два обычных человека. Настоящий танк на маленьких торопливых лапках.

— Вы знаете, кто я такой? — вопросил мой брат, наклоняясь, чтобы услышать ответ.

Вышибала заглянул в бумажку на зажиме папки, блеснув напомаженным затылком в свете прожекторов. Затем брови его потянулись вверх, за ними последовало и все жирное лицо.

— А как же, ты — идиот, не умеющий танцевать, верно?

Павлов не ответил ни да, ни нет. Он только стоял рядом, тяжело дыша, в расстегнутой до пупа рубашке пастельных тонов.

Слим осторожно поинтересовался:

— Вы хотите сказать, что он есть в списке?

— Есть, — проревел «танк» в ответ, — но не в этом.

— Если бы ты хоть чуточку представлял себе, с кем говоришь, — заявил не на шутку рассерженный Павлов, — то отошел бы в сторонку и всю ночь гадал бы, уволят тебя или нет!

Вот теперь вышибала решил вспомнить о своих навыках борца. Посоветовав нам обоим приглядывать за своим дружком, пока никто не пострадал, он остановил немигающий взор на Слиме, который поспешно сказал:

— Мы с ним просто соседи. Не бейте меня.

Тяжеловес приблизился, выпрямляясь, чтобы, как мне показалось, двинуть Слиму в челюсть, но на полпути гримаса ярости на его лице вдруг разгладилась, уступая место менее пугающему выражению.

— Ты ведь тот парень, который придумал веб-сайт про игры? — На лице вышибалы зажглась простодушная ребяческая улыбка. — Я про тебя читал.

Тем временем я увлекла Павлова к более дешевому на вид бару, расположенному под галереей. Здесь, спрятавшись от звуковой лавины, мы по крайней мере могли разговаривать, не напрягая глотки изо всех сил. Отсюда мы наблюдали, как Слим ставит закорючку автографа в папке вышибалы.

— Что это на тебя нашло? — спросила я Павлова. — По-моему, он не слишком похож на типичного читателя журнала «Блесни умом!».

Мой брат оперся локтями о цинковую стойку и заговорил, обращаясь, похоже, к своему отражению:

— Фотку Слима напечатали только однажды. Всего один раз, в каком-то захудалом журнальчике, посвященном компьютерным играм, и вдруг оказывается, что каждая собака знает его под кличкой «Дреды-точка-ком». Мой же портрет красуется в каждом номере нашего еженедельника последние пять лет. Неужели я не могу рассчитывать хотя бы на чуточку признания и уважения?

К этому времени Слим воссоединился с нами. Он распахнул бумажник так широко, словно собрался чихнуть в него, но затем просто сунул туда визитку.

— Ты ведь раздаешь советы подросткам, — напомнил он Павлову. — На худой конец, твое лицо может показаться знакомым какой-нибудь малолетке, но я бы не стал кричать об этом на перекрестках. Тебя могут неправильно понять. Ну, так что же вы будете пить?

Павлов заказал водку с тоником. Я попросила то же самое. Слим принес три бокала, все три со льдом, да плюс еще лишний ломтик лимона для моего брата. Затем он поднял свой коктейль, провозгласив тост:

— За твою карьеру модели!

— Едва ли я ее сделаю, — усомнилась я. — Модели не сидят весь день с микрофоном у рта и динамиком в ухе.

Слим отхлебнул из бокала, покатал напиток во рту и проглотил.

— Ухуру сидела.

Мой брат застонал.

— Лейтенант Ухуру из «Стар-трека», — пояснил он, будто я была не в курсе. — Компьютерщики могут цитировать только фантастические сериалы, «Стар-трек» или «Звездные войны». Это их Библия. «Стар-трек» — Ветхий Завет, а «Звездные войны» — Новый. Мне могут возразить, что «Симпсоны» смешали все карты, но на любую религию всегда можно взглянуть под новым углом зрения.

— Еретик! — Слим смерил Павлова высокомерным, довольно долгим взглядом, словно он был неким высшим существом, выносящим приговор простому смертному. Затем он повернулся ко мне, настроенный уже вполне дружелюбно: — Ухуру, как всем известно, была наблюдателем на капитанском мостике и принимала все сообщения.

— Да уж, типичная секретарша вроде меня.

Слим помолчал, словно прикидывая, как мне лучше ответить.

— Надо думать, работенка не сахар, — предположил он и воздел очи, словно в ожидании небесного откровения, каковое вскоре и озвучил: «Флагманскому судну Федерации требуется выпускница колледжа. Обязательны навыки межгалактической связи и готовность путешествовать. Предоставляются короткая форменная юбка и изящный наушник в ухо».

— Замолчи, пожалуйста, — кисло попросил Павлов.

— Могу поспорить, у нее тоже случались накладки.

— Не ставь себя в неловкое положение, — порекомендовал Слиму мой брат. — Циско уже небось раскаивается, что позволила тебе притащить нас сюда танцевать сальсу.

— Пока нет. — Я показала им почти опустевший бокал. — Но если я выпью еще, то все может быть.

— Это точно, — охотно согласился мой брат. — В последний раз, когда ты пошла со мною в клуб и напилась там, дело кончилось танцами на столе.

— Мы отдыхали на Ибице, — напомнила я ему. — Тамошние столы специально для этого и предназначены. А если захочешь поесть, то дожидайся закрытия клубов и возобновления торговли навынос.

— Там было полно изнывающих от страсти подростков, — пожаловался Павлов.