Забыв поблагодарить подругу, я проводил ее до дверей и повернул ключ в замке. Надо было думать. В том числе и о роли конфликта с Ахмедхановым в создавшейся ситуации. Меня упорно тиранила мысль, что без его влияния на замполита здесь не обошлось. И причем здесь моя грядущая квартира? Она-то вообще из другой оперы и к этому РОВД никаким боком!

Однако же, надо решать, как себя вести дальше, думал я, меряя шагами свой кабинет. Догрызать Ахмедханова до увольнения? Если не упускать момент, то это вполне реально. Но без громкого скандала это не обойдется. Да еще скандала с политической подоплекой. Стану популярным на все областное УВД. Что там УВД, в обкоме меня по имени-фамилии знать будут. Как бунтаря, демагога и опасного склочника. Как обезьяну с гранатой. Опять врагов наживу. Больших и лютых, а мне еще служить, как медному котелку! Стоп! А может, наоборот, я им социально ближе стану? И тем самым очков наберу? Как верный ленинец, надежный комсомолец и лояльный режиму советский гражданин?

Одни вопросы. Ответов на которые у меня не было.

Бл#дь, ну вот как просчитать ситуацию, если последние сорок лет жил совсем в другой стране, а в этой я пока-что еще инородное тело?

И посоветоваться не с кем, не к Зуевой же идти. Она и так со мной натерпелась. К тому же, кроме кудахтанья, я вряд ли что-то толковое от нее услышу.

Остановившись, я уперся взглядом в стенной шкаф со стратегическим запасом на сумму сорок рублей в виде пустой стеклотары. Так-так-так. Ну да! Теперь я знал, к кому обратиться за советом. Тем более, что Алдарова про похожие кражи что-то там вещала… Только бы найти листок с номером.

Бумажка нашлась быстро и я начал накручивать диск телефона.

Консультант Каретников

– Слушаю, – раздался в трубке голос законного представителя слабослышащих.

– Виктор Михалыч, это Корнеев Сергей, здравствуйте! – произнес я в ответ.

– Здравствуй, Корнеев Сергей, что у тебя стряслось? – поинтересовался Каретников.

– Совет ваш нужен, Виктор Михалыч, встретиться бы? – невольно сполз я на просительные интонации, – Минут сорок уделите?

– Уделю, – не стал кобениться незлопамятный Каретников, – Времени у меня теперь много.

Мы договорились, что я приеду к нему на работу в свой обеденный перерыв. Надо бы только Зуеву предупредить и наврать, что сразу после обеда отправлюсь тиранить потерпевших. Чтобы она не теряла меня.

С Каретниковым мы проговорили полтора часа. Сидели мы с ним в столовой областного ВОГ, куда я был приглашен пообедать. Собственно, обедал я, а Виктор Михайлович прихлебывал из огромной как унитаз, белой фаянсовой кружки какой-то отвар. Еда у глухонемых была несоизмеримо вкусней и на треть дешевле, чем в столовой РОВД. А тарелки в два раза глубже. Если бы не расстояние в восемь трамвайных остановок и еще десять минут пешком, я бы ездил сюда каждый день.

Еще по пути на встречу, я вполне осознанно решил ничего не скрывать.

Темнить и что-то утаивать было чревато. Поняв, что я играю его втемную, Каретников мог послать меня далеко. Один раз я его уже обидел. И дело даже не в этом. Не вывалив всю исходную и предельно объективную информацию, было бы трудно рассчитывать на правильные советы. А мне, кровь из носу, ошибаться сейчас было никак нельзя.

Сначала, не перебивая, Виктор Михайлович выслушал все, что я счел существенным. Потом он начал задавать вопросы. И оказалось, что существенного в моей памяти было раза в три больше, чем я полагал. Уже по тому, как этот зубр меня потрошил, я понял, что Зуева нимало не льстила Каретникову, называя его толковым следователем.

– Рупь за сто, но это Заричный из областного следственного Управления Данилина по тебе выдергивал, – начал выдавать свои соображения Виктор Михайлович.

– Почему, Заричный? Нафига я Заричному? – удивился я, – Где я, а где тот Заричный?!

– Заричный и Копылов из одной команды. И Данилина он выдергивал к себе, чтобы обставить выполнение своих обязательств по предоставлению тебе жилья. Ты ведь понимаешь, что Облпотребсоюз работникам УВД жилье давать не может? У них там своя очередь из страждущих такая, что до пенсии стоять в ней и не перестоять.

Я молча кивнул.

– Вооот! – самодовольно протянул Каретников. Это раз.

– Согласен, что не для меня их жилищные фонды, – кивнул я, – А где «два»?

– Ну не будет же тебе Гудошников за свои деньги кооперативную квартиру покупать! И Копылов, тем более, не будет! Ей богу, Сергей, ты как ребенок, – вздохнул теперь уже и мой консультант, – Заричный через Данилина озадачил тебя раскрытием серии краж, да еще между делом известил его об улучшении твоих жилищных условий. Уверен, что там среди потерпевших, наверняка есть пузаны из Облпотребсоюза. Так что будет повод вполне легально премировать тебя жильем. В порядке шефской помощи за раскрытие преступлений, совершенных в отношении работников Облпотребсоюза. И обком не будет против, и никто из потребсоюзовских очередников пискнуть не посмеет.

Каретников дождался моего кивка и продолжил.

– Так что будь уверен, серию вы раскроете. В крайнем случае, тебя обеспечат жуликами, которые возьмут на себя эти эпизоды. Дело ведь возбуждено по 144 – й? – я опять кивнул, – Ну вот, а по этой статье, если без рецидива, санкций свыше семи лет лишения свободы, законом не предусмотрено. Что за две обнесенные хаты, что за двадцать две – они так и так не больше семерика получат. А гражданские иски жулики и так терпилам никогда не платят. За двух-трехместную камеру и водку с колбасой пару раз в неделю, желающие квартирники, из уже сидящих в СИЗО, уж точно найдутся.

Так что не волнуйся, не мытьем, так катаньем раскроешь ты свою серию.

Моя новая советская родина удивляла меня все больше и больше своей беспринципностью и правовым нигилизмом.

– И? – изумленно уставился я на Каретникова.

– И система наградит тебя Квартирой! Копылов всего лишь демонстративно определит награду. А Заричный проследит, чтобы более заслуженные товарищи из городского, либо из областного УВД не кинули худородного лейтенанта на обещанный приз. Сунув ему с