— Да как ты посмел! Как ты мог за меня принять решение! Может тебе показалось! — громко негодовала я, — Муж меня любит и мы счастливы! — врала сама себе, понимая, что то, что у нас происходило последнее время, лишь затишье перед бурей. Факт расставания маячил на горизонте и я отчетливо понимала, что он неизбежен.

— Посмотри, — мурлыкнул этот захватчик, и передо мной выплыло голографическое изображение мужа в обнимку двух барышень без ничего на яхте. Мужу они явно нравились, судя по реакции пониже пупка, которую со смаком облизывала третья. Ха! Так вот как от отдыхает на яхте с друзьями! Замечательно! Слезы злости и ревности защипали уголки глаз и я отвернулась.

Изображение пропало, а объятия стали крепче. Я шумно выдохнула в попытке привести свои нервы в порядок, угомонить злость на мужа и собрать мысли для продолжения разговора. Но Затар внезапно дернулся и прошелестел: — время, мне пора, до завтра.

И пропал.

Его тепло и спокойствие, согревающее меня все это время растаяло, осознание измены мужа радости не добавляло, информации я получила мало и та не обрадовала. Всхлипнув раз, другой, слезы полились без остановки. Я кричала и била пол ладонью, представляя лицо предателя, уже бывшего мужа. Я просила его о ласке, умоляла заняться любовью, старалась во всем помогать, потакала его желаниям, включала стерву, в надежде, что ванильные сопли и услужливость ему уже надоели. Нет. Он просто устал. Ага! В объятиях чужих женщин он устал! Вот гад! Злость и обиду, накопленную за прошедшие 2 года я не хотела держать в себе и вымещала всеми возможными способами. Часа через 2, устав от бессмысленного избиения пола и окончательно опухнув от слез, влезла на ложе, свернулась калачиком, и через полчаса мировой жалости к себе уснула.

Проснулась от толчка. Ощутимого такого. Странно, до этого наш челнок летел очень мягко. Я бы даже сказала незаметно. Лишь легкий шум двигателей заставлял почувствовать, что мы движемся.

Меня тряхнуло еще раз. Сильнее. Быстро вскочив на ноги и завязав волосы узлом я побежала к капсулам. Страх за детей заставлял меня двигаться лишь в одном направлении. В голове проносились мысли о надежности конструкции челнока, о поясе метеоритов, в который могли попасть, о технических поломках. Я же в открытом космосе, даже не представляю, где и куда направляюсь. Есть ли здесь какие-то спасательные шлюпки или хоть что-то. Про рубку молчу, мне так и не удалось ее найти, а так же что-то помимо помещения с крио капсулами.

Челнок тряхнуло в третий раз. И я сильно приложилась о приборную панель капсулы виском. Боль прострелила голову насквозь, перед глазами вспыхнуло и из глаз брызнули слезы! Как больно то! Потерла ушибленное место, но это мало помогало хотя бы приглушить остроту неприятных ощущений. Сползла на пол рядом и крепко обхватила одну из поддерживающих штанг. Челнок качало из стороны в сторону как при сильной турбулентности, когда командир корабля включает значок “пристегните ремни”. Животный страх в купе с полным непониманием происходящего поднимался во мне лавиной. Я закрыла глаза и повторяла про себя мантру “все в порядке, все хорошо”, которую часто использовала в самолетах. Просидела я так с час, не меньше. Продрогла на сквозь от смеси испуга и холодного воздуха, который распространялся от капсул. А сидя на полу я охлаждалась еще сильнее. Тело ломило от напряжения и долгого нахождения в одной и той же позе. Спать хотелось сильно, но жить еще сильнее. Оторвать себя от штанги я смогла только тогда, когда челнок дернуло в тысячный раз и шум двигателей стих.

Внимательно прислушиваюсь к окружающей обстановке. Тихо, совсем тихо. Шум двигателей прекратился, никакого скрежета, если бы были удары или повреждения обшивки или корпуса. Сердце выпрыгивает, пульс стучит в ушах от страха за себя и девочек. Накручиваю себя картинками из фэнтези с разрушенными обломками кораблей, болтающимися в поясе астероидов. Не выдерживаю неизвестности и с трудом отлепляюсь от штанги и моего укрытия. Молю про себя всех известных богов, чтобы появился Затар и успокоил, сказал, что это штатно, мы совершили какой-нибудь прыжок в гиперпространство или что-то подобное. Обнял наконец! Да, его успокоительные свойства сейчас чрезвычайно необходимы.

Но Затар не появляется. Ни сегодня, ни на следующий день, ни даже через 4. Я блуждаю по 2 м комнатам и коридору, в панических настроениях. Только девочки удерживают меня в здравом уме, а еще злость на мужа. Прокручиваю в голове варианты собственного спасения. Обычно моя головушка выдает до сотни вариантов за несколько секунд, но тут всего лишь один. Моя фантазия материализовала тарелки и барабан, те, что звучат в оркестрах. Головной компьютер вызвать не получилось, открыть другие отсеки тоже, воду и продукты я экономлю на всякий случай, который как раз представился. Часов по 6 бью в барабан и тарелки в надежде, что какие-нибудь неведомые датчики неведомых кораблей обнаружат меня, мои жуткие звуковые колебания, хоть как-то помогут. Эти музицирования в свободно-беспощадной форме немного снимают мои панические настроения и сильно выматывают. Барабанщик из меня вышел жуткий, до сих пор удивляюсь, как поверхность барабана еще цела, бью то я ее от души.

Очередной световой день прошел без изменений под какофонию из ударных, а на утро добавилось проблем. Меня тошнило. Сперва лишь позывами, а потом фонтаном. Надеялась отлежаться, но организм решил по-своему. Еле добежала до туалета. Воды потратила уйму, но меня отпустило. В голове 2 варианта: нервы, мать их за ногу, и продукты. Вдруг повреждена часть челнока, ответственная за материализацию еды из полуфабрикатов, и она пострадала?

Нервишки то шалят, но желудок дуэтом подключать не стоит, песенка моя еще не спета! На всякий случай убрала из рациона все молочное и мясное. Зелень я сразу почувствую, если испортилась, вода — минимум. Надеюсь, что чистая и питьевая. Теперь придерживаюсь раздельного веганского питания, никогда не думала, что дойду до подобного. Но есть и свои плюсы, авось сниму с талии свой “сберегательно-спасательный круг”.

Еще 3 дня заточения и полнейшая неизвестность, паника плавно переросла в апатию. В душе надежда на пеленгаторы, при условии, что они все еще работают автономно от двигателя. Появились мысли разбудить Наташу. Все же вдвоем этот ужас пережить проще. Но идею я отмела по нескольким причинам. Во-первых, я не понимаю, как открыть капсулу и вывести Наташу из анабиоза, во-вторых, она будет есть, пить и дышать как полноценный человек, расходуя запасы, а они явно ограничены. Да и сволочью, которая ищет кампанию в последние дни перед неизбежным, быть я не желаю. Поэтому сижу в гордом одиночестве и рисую. На другое ни сил, ни желания уже не осталось. За этим занятием я и отключилась, сидя прямо на полу.

Проснулась от очередного толчки и жуткого скрежета. Все, корабль разваливается. Помятая, на полусогнутых, я кое как добралась до отсека с капсулами, схватилась за родную штангу и приготовилась ждать разгерметизации, мысленно прощаясь с девочками, родителями и друзьями.

Скрежет и вибрация повторились. Я зажмурилась сильнее и кажется, перестала дышать. Челнок моргнул синим светом пару раз и перешел на ночной режим. Темнота окутала даже отсек с капсулами, оставив по паре лампочек на приборных панелях. Сильно тряхнуло. Через пару ударов сердца я поняла, что слышу собственный визг. Молю, чтобы все побыстрее закончилось, я устала ждать конца этой извращённой предсмертной пытки. Еще один толчок с лязгом прямо за моей спиной. Отвлекшись на него, ударилась головой о капсулу и потеряла сознания. Наконец спасительная темнота!