ведь ВПН. Думаю, для дочки олигарха не проблема, а деньги ей и не нужны.

– Правильно думаешь.

– Куда мы едем-то?

– В «Макдоналдс». Тьфу! Теперь это как-то по-другому называется. «Точка», кажется.

– Разве дети олигархов едят чизбургеры? – вырвалось у него.

– Нет, они мажут фуа-гра на филейную часть амурского тигра. Расслабься ты уже. А то я не знаю, что ты мысленно подсчитываешь, хватит ли у тебя денег накормить принцессу. Сразу предупреждаю: за свою еду я буду платить сама.

Снегин разозлился. Неужели у него такие примитивные мысли, что девчонка легко их читает? Да она его совсем не знает!

– Родителей не выбирают, – тихо сказала вдруг Алла. – Не у тебя же отца убили.

– У меня тоже проблемы.

– А именно?

– Я не хотел быть опером. Но моя мама подполковник полиции. Правда, работает в пресс-службе, но это ничего не меняет. А папа…

– А папа?

– Следователь.

– Надавили, да?

– Понимаешь, у меня никаких талантов нет. С тобой небось все с детства было понятно. Олимпиады выигрывала. Было?

– Было, – согласилась Алла.

– Ну а я стихов не пишу, на ухо медведь наступил, танцы ненавижу. С физикой беда, математика неплохо шла, но до тебя далеко. Химия – мимо. Память у меня хорошая, это да. И куда мне? По стопам. Мать настояла, я не спорил. Но похоже, не мое это.

Они зарулили к окошку, где автолюбители, не выходя из машины, получали заказ.

– Что будешь? – спросила Алла.

– Как себе. Мне все равно.

Ели они на стоянке у бывшего «Макдоналдса». Снегин молча достал деньги за свой обед и положил на колени Алле. Она так же молча взяла.

– Ну а как насчет спорта? – спросила Алла, протягивая ему салфетку, которую достала из пакета с заказом.

– О! С этим полный порядок! – оживился Снегин, вытирая испачканные в соусе пальцы.

– Неужто черный пояс по карате?!

– Почему сразу карате, – он слегка обиделся. – Есть и другие виды спорта, игровые.

– Для волейбола-баскетбола ты низковат, – с сомнением сказала Алла. – В хоккей, что ли, играешь?

– В бильярд.

– Бильярд – это спорт?! Скажи еще, шахматы спорт!

– И скажу! Бильярд развивает выносливость! Терпение, логику, глазомер. Да сыщику все это просто необходимо!

– Ты же сказал, что не любишь свою работу. Выбрал ее по принуждению.

– А бильярд – потому что хотел! Я, между прочим, в снукер играю. А он невероятно популярен в мире.

– И как успехи? – ехидно спросила Алла.

– На чемпионате России в мае я набрал триста очков, между прочим.

– Это какое место?

– Мы поделили места с девятого по шестнадцатое, – Снегин предательски порозовел.

– Очень интересно!

– У меня первый разряд! А теперь я вообще без пяти минут к. м.с.

– И какие перспективы?

– Честно? Да никаких. Ваньке, победившему на России и который почти вошел в этом году в мировую элиту снукера, двадцать два. Пацан еще, а я у него выиграть не могу. Мне-то уже тридцатник. Ушли поезда. Раньше надо было начинать, да у нас столов для снукера мало. А я еще и не в Москве живу, а в области. Ездить далеко, работа. Тренироваться негде и не с кем. Уровень не тот. Так, для души.

– Ну, а положим, в московском ресторане, на бильярде. Вот приходим мы с тобой, ты такой весь в костюмчике, с модной стрижкой. На вид мальчишка. И богатые вальяжные дяди предлагают партию. Достают свои толстые кошельки. Вынесешь ты их?

– Спрашиваешь. Но я никогда не стану издеваться над людьми, зная, что класс моей игры намного выше. У меня как-никак первый взрослый. Это нечестно.

– Вот дурак!

– А сама? Такая умная девушка, а мечты у тебя глупые. Чтобы твой парень в кабаке всех вынес в бильярд.

– Много ты про меня знаешь!

– А ты про меня!

Они вдруг резко замолчали. Алла достала из бумажного пакета оставшиеся салфетки, протянула ему:

– Вытри руки и рот. Куда поедем?

– Мне на работу надо, – угрюмо сказал он.

– А разве не я твоя работа?

– Мне надо узнать, зачем твой отец приехал вчера в Бережки.

– Мне бабушка не сказала. Может, кому-то еще? Я тебе помогу. Приезжай завтра. Устроим чаепитие. Не злись. Смешно: я играю в футбол, а ты бильярдист. Но нашим женщинам это понравится. Они любят манеры, особенно Полина.

– Манер у меня нет. Я обычный мент. Которого, похоже, скоро выпрут. Или сам уйду.

– Бильярдом будешь зарабатывать?

– На богатой женюсь.

– Я подойду? – Алла повернулась и посмотрела на него в упор.

– Ну, если очень попросишь…

– А ты прикольный. Никогда таких раньше не встречала. Ты мне звони. А лучше в мессенджер пиши.

– Я с ошибками пишу.

– Так и у меня сто баллов не по русскому. По математике.

Снегин смотрел на дорогу, чувствуя: отлегло. И про бильярд сказал, и про родителей. Алла вроде нормально прореагировала.

«А что, если это она подала сигнал киллеру?» – похолодел вдруг он. И понял, что этого ему страшно даже сказать как не хотелось бы.

Алла, конечно, язва. И к тому же дочка олигарха. Слишком умная. Самоуверенная. Снегин находил у нее массу недостатков и злился. Потому что, вопреки всему, Алла ему нравилась. Он очень хотел бы, чтобы она стала его девушкой по-настоящему.

* * *

Милый недалекий мальчик, изображающий крутого сыщика, ушел, а она так и лежала с закрытыми глазами. Вот уже двадцать лет она хранит семейную тайну. Ради Лёниной семьи, ради Насти.

Перед глазами проносились события двадцатилетней давности. Эвелина Вячеславовна видела высокого худого мужчину, бегущего по газону, и разгневанного мужа, который кричал:

– Кто это?! Зачем?!

Потом узнала от сына, что в него стреляли. Узнала, кто и почему. Уже тогда она все решила. Потому что сын.

Ленька рос непутевым. А в двадцать лет вообще сбежал из дома. Не давал о себе знать, шатался по трущобам и притонам. Она уже не раз его похоронила. И сама умерла. Умерла ее душа в этих непрерывных муках. Материнское сердце омертвело, в нем не осталось слез.

А потом он вернулся. Как сказал Андрей: нагулялся. Но ничего не закончилось, а, напротив, только началось. Сын устроился на работу в глянцевый журнал помощником фотографа. Стал халдеем и по уши окунулся в московскую грязь. С его-то независимым характером и амбициями!

Один из самых завидных женихов Москвы, красавчик Лео, как звали его в тусовке. Эвелина Вячеславовна собирала фотографии сына и любовалась им. Он мог бы стать моделью или знаменитым актером. Новым секс-символом. А он ходил в помощниках фотографа и жил на съемной квартире. Играл в независимость и постигал ненужную ему профессию, отвергая помощь отца и законное место в семейном бизнесе. Эвелина Вячеславовна боялась, что сын