И потому никто из нас даже и не рассматривал его слова, как приказ. — У вас есть последний шанс, чтобы выжить.

«Кулак» достал из кармана монокуляр и глянул через него на нашего противника.

— А он поздоровел, — заключил морпех. — Когда только успел такую массу набрать?

Затем Растегаев протянул монокуляр мне. Хотя, как я понял по характерному сколу на одной из его сторон, это был не совсем мнокуляр. Это была одна из половинок когда-то сломанного бинокля.

Я приподнял на лоб очки-визор, поднёс мнокуляр к глазу и тоже посмотрел на Ковригина. Тот и впрямь выглядел так, будто очень долгое время не вылезал из тренажёрного зала. На него была надета армейская майка, которая очень хорошо подчёркивала все изменения бывшего офицера.

Рост у старлея остался прежним, но вот мускулов явно прибавилось. Причём довольно массивных. Даже удивительно, как он сумел так увеличиться в размерах за столь короткое время.

Хотя, присмотревшись, я заметил на его теле много кровоподтёков, синяков, а местами даже проглядывались разорванные мышцы. Похоже, это была плата за столь быстрый рост мускулатуры. Впрочем, судя по лёгкости его движений, какого либо дискомфорта или боли он Ковригин не ощущал.

Тем временем он приблизился к разоброннаму участку забора. Бесцеремонно растолкал стоявших там диких, прошёл ещё метров пять вперёд и остановился. Нас к этому моменту разделяло примерно пятьдесят метров.

— Не слышу вашего положительного ответа, — пробасил старлей, сверля нас тяжёлым взглядам. Полопавшиеся капилляры в его глазах были хорошо видны через монокуляр даже с такого расстояния.

На его лбу и лице зияли свежие рваные раны и виднелся серьёзный отёк. Будто это были последствия увеличившегося в размерах мозга.

«Кулак» просящим взглядом посмотрел на меня. Я понял, что он хочет ответить Ковригину за нас обоих и кивнул напарнику. Я же тем временем отложил монокуляр и вернул на глаза визор. Решил узнать уровень нашего противника.

Результат меня впечатлил:

Аркадий «Безумец» Ковригин — 2017 грамм, 44 уровень.

цветные элементы: 151 зелёный (сила), 23 жёлтый (скорость), 77 синий (выносливость), 34 фиолетовый (сила умения), 17 красный (сопротивление), 9 оранжевый (мана).

Не знаю, где он разжился таким количеством чёрной основы, но он однозначно хорошо подготовился к нашей битве. Огромное количество зелёного элемента указывало на то, что старлей гораздо сильнее нас с «Кулаком» вместе взятых. Значит, в рукопашную с ним лучше не вступать. К тому же и выносливости у него, хоть отбавляй. Так что измотать его явно не получиться.

А ещё не стоит забывать, что у него явно были какие-то умения. Визор их, к сожалению, определять не мог.

— Мы тут с рядовым Ларионовым посовещались, и пришли к общему мнению, — тем временем выкрикнул Андрюха нашему противнику.

— «Разрешите обратиться, товарищ старший лейтенант?» — нужно сначала говорить, — рыкнул в ответ Ковригин. Голос, у него, кстати, тоже сильно огрубел после преобразования.

— Могу только сказать: «Разрешите послать вас нахрен, товарищ бывший офицер?», — не растерялся «Кулак».

Что-то мне подсказывало, что Андрюха зря так резко ответил. Не то, чтобы я был с ним не согласен, но, как мне казалось, он поторопился с подобными выпадами. Нужно было чуть лучше изучить противника перед боем.

Но теперь об этом поздно думать.

Ковригин развел руками в стороны и прорычал на всю округу так, словно он был не человек, а медведь. Мне показалось, что даже дикие вздрогнули от его рыка.

— Надеюсь, он ни в кого не превратиться сейчас? — тихо произнёс «Кулак».

— Нисколько не удивлюсь, если это произойдёт, — подметил я.

После того, как Ковригин перестал рычать, он схватил с земли металлическую трубу, что служила опорой в бывшем заборе. А затем швырнул её в нас, будто это было копьё.

Сделал он это с такой легкостью, будто труба ничего не весила. А полетела она к нам с такой скоростью, что позавидовали бы все олимпиские чемпиону по метатнию копья.

Мы с морпехом отступили в стороны, чтобы не угодить под удар. Я инстинктивно выпустил вперёд свои энергетические руки, чтобы поймать трубу-копьё в полёте. Как ни крути, а сила моих умений была не намного меньше физической силы Ковригина.

Всё произошло очень быстро. Не знаю, как я успел, но мне удалось поймать трубу прямо в воздухе. Она зависла в трёх метрах от меня. При этом мои энергоруки обожгло болью. Не сказать, что сильной, но ощутимой.

— Зачётная ловкость, — одобрительно покачал головой Растегаев. — Это же ты поймал железку, да?

— Я, — кивнул я, замахиваясь трубой, чтобы отправить её обратно в старлея.

А тот уже на всем ходу бежал в нашу сторону.

— Сможешь дать ему отпор? — спросил меня морпех.

— Без понятия, — честно ответил я.

Я швырнул трубу аналогичным образом. Бросок получился тоже впечатляющий. Хотя не такой мощный, как у старлея. Целился при этом я в ноги противнику. Чтобы он не мог поймать железку руками.

Но Ковригина нисколько не смутил мой бросок. Он даже не попытался отклонится от летящий в него трубы или перепрыгнуть через неё. В итоге та угодила ему прямо в бедро, согнулась и отскочила в сторону, не нанеся старлею никакого вреда. А он продолжил бежать, как ни в чём не бывало.

Тем временем все дикие подняли свои АК-12 и прицелились в нас.

— Похоже у нас проблемы, — прошипел «Кулак».

— Это ещё мягко сказано, — согласился я, глянув на свой автомат. Видимо для того, чтобы очередной раз убедиться, что на моём оружии не было никаких полезных обвесов. Но больше всего расстраивало отсутствие подствольного гранатомёта, к которому я уже так привык. А ведь сейчас так был бы к месту фугасный выстрел…

— В здание! — во всё горло рявкнул «Кулак» и потянул меня за рукав.

Второй раз просить меня не пришлось. Я сразу же кинулся вслед за морпехом. И сделал я это очень своевременно. Ведь Ковригин к этому моменту уже почти приблизился к нам.

Андрюха первым запрыгнул в открытое окно. Следом за ним, помогая себе энергоруками, в здание «нырнул» и я. Офицер тут же развернулся, вскинул свой АК-12 и, не келеблясь ни мновения, тут же открыл стрельбу по Ковригину. Я последовал его примеру.

Наши пули застучали по телу Ковригина. Но тому было откровенно плевать на них. Причём я видел, как оставались следы на его плоти после каждого попадания. Похоже, он боли совсем не чувствовал.