— Я поеду с тобой в Италию, — просто сказала Джаннет.

— А ты уверена, что я не солгал тебе?

— Я твой ангел, я могу читать твою душу.

— Джаннет, я действительно полюбил тебя, как только увидел в толпе; у меня нет никаких сомнений в том, что ты — моя судьба. И я очень рад, что ты тогда чуть не упала, иначе я просто не знал, как с тобой познакомиться.

— Я бы не отказала тебе, если бы ты просто подошел ко мне, но так все получилось гораздо интереснее.

— Действительно. — Антонио рассмеялся. — Нам будет, что рассказать правнукам, когда они спросят: «А как вы познакомились?»

— А не слишком ли далеко ты заглядываешь вперед?

— Почему же? Если ты едешь со мною в Италию, то только как моя жена. А я искренне верю, что доживу до того момента, когда увижу своих правнуков!

— Скажи, неистощимый оптимизм — это черта всех итальянцев?

— Оптимизм — да, неистощимый — нет. Этим даром владеют немногие.

— Кстати, о судьбе. Почему ты был так уверен, что мы встретимся снова?

— Ну, Ангел, ты могла бы и догадаться. Позавчера только мое кабаре отбирало танцовщиц, так что было и так понятно, что ты окажешься в моих сетях.

— А если бы я не прошла конкурс?

— Как только ты сказала, что собираешься танцевать «Звездной Италии», я сразу же понял, что мои люди не пропустят такую изюминку. Иначе я бы их просто всех уволил! Можешь считать, что ты была тестом на их компетентность.

— Ну знаешь ли! — возмутилась Джаннет.

В ответ Антонио рассмеялся. Джаннет не могла долго на него сердиться, и вскоре она смеялась вместе с ним. Джаннет, пожалуй, никогда не было так легко и хорошо, потому что она знала, что любит и любима, что Антонио сделает все, чтобы она была счастлива. И Джаннет понимала, теперь она живет только ради этого человека.

— Ангел, я хочу познакомить тебя с родителями. В эту субботу тебе удобно?

— Антонио, мне кажется, что ты торопишь события. К тому же как отнесутся твои родители к тому факту, что ты собрался взять в жены танцовщицу кабаре?

— Но ты же танцуешь в моем кабаре, а это значит, что находишься под жестким контролем. Да и вообще им необязательно знать, чем ты занимаешься. Того, что ты моя невеста, вполне достаточно. — Антонио посмотрел на часы. — К сожалению, нам пора расставаться, я не лгал тебе, когда говорил, что Эдвард страшно не любит опозданий.

— Хорошо, пойдем. Только высади меня из машины не возле входа, а где-нибудь за углом, я не хочу, чтобы нас видели вместе твои сотрудники.

— А какое им дело?

— Понимаешь, я не хочу, чтобы девочки думали, будто я попала в труппу только потому, что ты любишь меня. Я ведь не обманываюсь? Меня действительно выбрали не по твоему указанию?

— Мой милый Ангел, даже если бы я и хотел приказать комиссии принять тебя, я бы не смог этого сделать: я не знал твоего имени, к тому же вы все выступали под номерами, которые получили при жеребьевке. Я сам разработал эту систему, чтобы быть уверенным в том, что ко мне придут лучшие. Можешь не волноваться, ты принята в труппу «Звездной Италии» потому что великолепная танцовщица.

— Скажи что-нибудь новое! — Джаннет гордо вскинула голову. — То, что я великолепна, я знала давно!

Весело смеясь, они вышли из ресторана. Джаннет чувствовала себя отдохнувшей и знала, что теперь сможет горы свернуть. Силы ей придавала любовь.

— Антонио, ты уверен, что я понравлюсь твоим родителям? Ведь твоя идея жениться на Мадлене не нашла у них поддержки.

Они ехали на виллу к родителям Антонио. Джаннет заметно нервничала. С того дня, как Антонио сделал ей предложение, прошел почти месяц. Теперь Джаннет даже немного сожалела, что упрекнула Антонио в том, что он торопит события. Поездка постоянно откладывалась, потому что выходные дни Джаннет не совпадали с выходными днями Антонио, и это тоже держало Джаннет в напряжении.

— Ангел, тогда я был неопытным юнцом и полностью зависел от родителей. К тому же мои родители все правильно понимают. Я их очень люблю и уважаю их мнение, но ведь я тоже уже не мальчик и научился разбираться в людях на собственном горьком опыте. Иногда я очень жалею, что не послушался отца тринадцать лет назад, но, если так сложится ситуация, готов еще раз пойти против его воли, потому что такой девушки, как ты, я нигде и никогда не найду. Но, я думаю, на этот раз отец одобрит мой выбор — ему всегда нравились светло-русые девушки, а твои потрясающе красивые янтарные глаза приведут его в полный восторг.

— А твоей матери нравятся те же девушки, что и отцу?

— Нет, моей матери нравится, когда отца окружают одни страшные беззубые старухи. А еще лучше, если в поле его зрения нет ни одного существа женского пола. Ты бы слышала, какие скандалы она раньше закатывала отцу, когда думала, что я уже сплю! Моя мать — умная и язвительная женщина. Отец часто просто не знал, что ей ответить.

— И что же он делал в таких случаях?

— Громко смеялся. Похоже, ему нравилось, когда мама ревновала его. Все-таки итальянский темперамент ни с чем не сравнится, мама ему всегда напоминала о родине, он очень скучает по средиземноморскому солнцу, ведь в Италии он провел юность, там же встретил любовь всей своей жизни, мою маму.

— Так твои родители чистокровные итальянцы?

— Да, но не знаю, радоваться этому или огорчаться. Темперамент несколько раз приводил их на грань развода. Я думаю, они до сих пор любят друг друга самой теплой и искренней любовью, как в молодости. Надеюсь, что мы повторим их подвиг и никогда не расстанемся.

Джаннет весело рассмеялась.

— Я думаю, что мы никогда и не сможем расстаться. Я теперь поняла, что чувствуют сиамские близнецы.

— Боже, Джанни, я надеюсь, что мы не будем близки настолько!

— Боже, Антонио, — передразнила его Джаннет, еле сдерживая смех, — как все-таки двусмысленно это звучит!

Этот уикенд влюбленные собирались провести вместе. В течение рабочей недели у них совершенно не было времени на встречи: кабаре готовилось к открытию сезона. Мистер Спанрид, стремясь создать из «сырого материала конфетку», просто фонтанировал энергией и того же требовал от девушек. Он сам не знал покою и заставлял несчастных танцовщиц работать по десять — одиннадцать часов в день. Поэтому, как бы Джаннет ни хотела увидеться с Антонио, у нее просто не оставалось сил на свидания.

Влюбленные виделись от случая к случаю в коридорах кабаре, и Антонио даже не мог обнять Джаннет, потому что она продолжала настаивать на сохранении их отношений в тайне. Поэтому, когда мистер Спанрид великодушно разрешил девушкам отдыхать целых два дня и эти два дня у Антонио тоже оказались свободными, радости Джаннет и Антонио не было предела.

В этот уикенд Антонио решил познакомить Джаннет с родителями и вместе с ними назначить дни помолвки и свадьбы. Он знал, что для родителей его вторая женитьба очень много значит. Ведь, как любила повторять миссис Бреттоли, Антонио уже не мальчик и ему пора бы найти приличную девушку и завести как можно больше детей. Ей было очень обидно в сорок лет стать бабушкой только для того, чтобы потом видеть внука раз в год. Антонио не сомневался, что на этот раз родители одобрят его выбор: Джаннет так мила, хороша собой, умна и невинна, что ни один, даже самый пристрастный судья, не смог бы отклонить ее кандидатуру на роль новой миссис Антонио Бреттоли.