как общение с женщиной. Раппард обладал хорошими манерами и привлекательной внешностью, поэтому, когда они вдвоем заходили в крестьянские дома в поисках моделей, их принимали гораздо охотнее, чем если бы Винсент был один. Гордине де Грот было двадцать девять лет. Она была не замужем, жила с матерью и младшими братьями. В ней Ван Гог нашел идеальную модель. Ее портреты характерны для его живописи периода Нюэннена. Лицо показано очень крупно, скульптурно выписано широкими пастозными мазками. Винсент никогда не приукрашал свои модели. Если сравнить лицо Гордины, с которой у него явно были более близкие отношения, чем просто у художника и модели, с портретом акушерки, то симпатии окажутся не на стороне де Грот. Лицо акушерки написано светлее, и белый бант придает всему образу более жизнеутверждающую ноту, в отличие от безысходной мрачности и даже испуга во взгляде Гордины. Подобных «голов» крестьянок Винсент нарисовал несколько десятков. Через живописание крестьян он хотел постичь их суть: «Крестьян надо писать так, словно ты сам один из них, словно ты чувствуешь и мыслишь так же, как они». Но вряд ли эти, пусть и очень реалистичные, портреты могли послужить привлечению новых заказчиков.

Винсент Ван Гог. Голова старой женщины в белом чепчике. Масло, холст. 1885. Музей Ван Гога, Амстердам

Винсент Ван Гог. Голова крестьянки с белой шляпой. Масло, холст. Апрель 1885. Национальная галерея Шотландии, Эдинбург

Семья Гордины послужила вдохновением для картины, одной из немногих признанных современными искусствоведами шедевром Ван Гога, созданных в то время, – «Едоки картофеля». Ее называют первым серьезным произведением Винсента. Здесь и многофигурная композиция, и психологическое взаимодействие между героями картины, и свето-теневая проработка. Эту работу вполне можно назвать исторической картиной, так как она детально передает быт, внутреннее убранство дома и одежду крестьян Нюэннена 1885 года.

Винсент Ван Гог. Едоки картофеля. Апрель-май 1885. Музей Винсента ван Гога, Амстердам

Йозеф Израэлс. Крестьянская семья за столом. Холст, масло. 1882

Антон ван Раппард. Художники по плитке. 1883–1884. Музей Ван Гога, Амстердам

Это была первая тщательно подготовленная работа. Такая серьезная подготовка была связана с тем, что Тео планировал выставить ее на художественном салоне. Сюжет «крестьянская семья за столом» был популярен в то время. Три года назад Ван Гог видел картину художника Йозефа Израэлса «Крестьянская семья за столом», а годом ранее картину Антона ван Раппарда.

В письме брату Тео Винсент писал о своей идее: «На этой неделе я намерен начать композицию с крестьянами, сидящими вечером вокруг блюда с картофелем. Впрочем, возможно, что свет я сделаю не вечерний, а дневной, или тот и другой, или, как скажешь ты, – «ни тот, ни другой». Но, независимо от того, получится у меня что-нибудь или нет, я все равно начну делать этюды для разных фигур»[26]. И позднее: «Я не отправлю тебе «Едоков картофеля» до тех пор, пока не буду убежден, что в них что-то есть. Но я двигаюсь с ними вперед и думаю, в них появилось нечто совершенно иное, чем все, что ты когда-либо видел в моих работах»[27].

Винсент не ошибся. Его труды не пропали даром. Все многочисленные эскизы голов и рук, работа над которыми заняла целую зиму, сыграли свою роль в рождении «Едоков картофеля». Сам Ван Гог думал о ней следующее: «В ней я старался подчеркнуть, что эти люди, поедающие свой картофель при свете лампы, теми же руками, которые они протягивают к блюду, копали землю; таким образом, полотно говорит о тяжелом труде и о том, что персонажи честно заработали свою еду. Я хотел дать представление о совсем другом образе жизни, чем тот, который ведем мы, цивилизованные люди. Поэтому я отнюдь не жажду, чтобы вещь нравилась всем и чтобы каждый сразу же приходил от нее в восторг»[28].

В восторг не пришел НИКТО! Новаторские идеи Ван Гога не нашли отклика ни у кого из его современников. Брат, зная взрывной характер Винсента, мягко указывал ему на недостатки картины. А художник ван Раппард не пощадил чувствительную натуру друга: «Ты согласишься со мной, что подобная работа не может быть задумана всерьез… Почему ты все видишь и трактуешь столь поверхностно?.. Как далека от правды эта кокетливая женская ручка на заднем плане… И почему мужчине справа отказано в праве иметь колено, живот и легкие? Или они расположены у него на спине? И почему рука у него должна быть на метр короче? И почему он вынужден довольствоваться половиной носа? И почему у женщины слева вместо носа нечто вроде чубука от трубки с маленьким кубиком на конце?»[29]

Пабло Пикассо. Авиньонские девицы. 1907. Нью-Йоркский музей современного искусства (MoMA), Нью-Йорк

Люк Филдс. Очередь в ночлежный дом. 1874. Британская галерея Тейт, Лондон

Справедливы ли были слова Раппарда? Если подходить к оценке картины Ван Гога с позиций академизма, то да, все эти замечания имеют место быть. Но дело в том, что художник Винсент Ван Гог – новатор. Он собирался создать и создал новый стиль в живописи. И хотя его относят к постимпрессионистам вместе с Полем Синьяком и Жоржем Сера, он не похож ни на кого. Импрессионисты «доказали», что картина может и не быть проработана детально, что в картине может быть главным впечатление. Ван Гог был первым, кто показал, что живопись может и не быть приятной и идеализированной. И это было за 22 года до того, как Пикассо создал своих «Авиньонских девиц». Тогда французская публика была уже подготовлена, в том числе и картинами Ван Гога, который не захотел ни под кого подстраиваться: «Я ведь все больше и больше пытаюсь быть самим собой, не очень заботясь о том, сочтут мою работу уродливой или красивой»[30].

Стиль, в котором Ван Гог писал свои работы, и в частности «Едоков картофеля», отличался от принятого изображения нищих и крестьян. Взять, к примеру, картину Люка Филдса «Очередь в ночлежный дом» 1874 года. Сюжет вызывает сочувствие у зрителя, но само живописное письмо не отличается от манеры написания портретов знатных особ или сцен буржуазной жизни. Ван Гог же считает, что писать крестьян нужно по-другому – по-крестьянски.

Винсенту представлялось, что и отношения