Он медленно потянулся к внутреннему карману, достал пачку «Кэмела». Вытряс из нее сигарету, стал также медленно разминать ее в пальцах с довольно отстраненным видом.

И хотя он специально не наблюдал за амиром, но все же заметил, как тот покинул свой НП на пенечке рядом с навесом. Равно обратил внимание и на то, что говор, долетавший с противоположной стороны поляны, вдруг разом затих.

— Ваха, не стой у меня за спиной, — негромко сказал Бушмин. — Это очень плохая привычка. И вредная для здоровья.

— Курить тоже вредно, — сказал как ни в чем не бывало Хурциев. — Горло будет болеть, да? Потом специалист будет резать...

Откуда-то сбоку появилась его рука с зажигалкой, которую он поднес к незажженной сигарете. Оказав эту услугу, Ваха вновь откочевал на свое прежнее место.

Бушмин курил молча, стряхивая пепел на сочную зеленую травку. Отчасти он уже привык к тому, что на него постоянно оказывают давление, и старался не обращать внимания на такие вещи.

— Ну так как мы с тобой поступим, кунак? Мы друзья или нет?

— Да, Асланбек, конечно, — усмехнулся «кунак». — Дружба у нас по гробовую доску...

— Как насчет моих условий?

— Договоримся вот о чем... Когда наша миссия закончится, и непременно с результатами, на которые я рассчитываю, ты станешь первым, в чей адрес возобновятся поставки «товара». И чем быстрее, брат, мы с тобой прокрутимся, тем выгоднее для тебя окажутся условия наших будущих сделок.

— Ладно, майор, — в голосе Чермоева прозвучала легкая досада. — Пусть будет по-твоему...

На какое-то время Бушмин остался в одиночестве. Он постоянно ощущал на себе чье-то липкое, враждебное внимание. Он также чувствовал, как напряжены двое «отбойщиков», которые отвечают за его, Мафусаила, жизнь. Но что они могут предпринять, если вдруг случится серьезный наезд? Ровным счетом ни-че-го.

К тому же они такие же платные наемники, как и сам Мафусаил. И если он попытается договориться с нохчами о чем-то сепаратно, к примеру, надумает выдать им — небескорыстно, естественно, — местонахождение одного из заложенных в предгорьях КГТ[4], то эти двое, вместе или порознь, элементарно заложат его той же «фирме».

Вскоре вернулся Чермоев. Он только что переговорил с «контрагентами» по рации и принес не самые утешительные новости: встреча с этими людьми может состояться не ранее завтрашнего утра.

«Это еще цветочки, — отстраненно подумал Бушмин. — Посмотрим, каковы будут ягодки».

И еще он подумал о том, что предпочел бы сейчас иметь под рукой кого-нибудь из тех, кто надежно прикрывал бы ему спину. Того же Володю Мокрушина, к примеру, по прозвищу Рейндж. Но где он сейчас и чем занят? Это одному только Мерлону ведомо...

Надо же, куда его занесло...

И все же вариант не из худших. Местечко приятное, комфортное, в особенности для индивидуума, не слишком избалованного посещением средиземноморских (и прочих) курортов.

Все, что требуется человеку для счастья, пусть даже мимолетного и сиюминутного, имеется здесь в полном наличии: теплое, ласковое море, подковообразная набережная с молом для швартовки красавиц яхт, пальмы и разноцветные зонты бессчетных летних кафе, снятый в аренду на недельный срок коттедж, в каком могут позволить себе проживание туристы со средним достатком, и вдобавок небольшая компания, в которой Рейндж числится за старшего.

Особенно радует то, что все вышеуказанные удовольствия он имеет за казенный счет.

Вообще-то в поездку эту Рейндж не должен был ехать. Не его бизнес. Хотя он числится в «универсалах», за кордоном все же ему редко доводилось работать. Да и «поле» чужое — в этом регионе обычно промышляют Леон и Тихий, и не в одиночку.

Как бы там ни было, но Михалыч, он же полковник Шувалов, решил все по-своему: «Володя, я давно обещал тебе отпуск, верно? Так вот, есть возможность совместить приятное и полезное... Бери-ка ты в охапку наших молодых агентов и прокладывай с ними маршрут на Средиземку! Им нужен на первых порах наставник, а мне позарез нужны там грамотные спецы!»

Лафа, короче, подвалила. Это первый случай в его практике, когда начальство посылает не в кромешное пекло, что давно в порядке вещей, а выписывает вдруг командировку в рай — даже на дверях коттеджа, в который они вселились вчера во второй половине дня, красуется надпись «PARADISE».

* * *

...Настроение у Мокрушина спозаранку было ясным и безоблачным, как само небо над благословенной землей Афродиты. Хорошее все же местечко — Кипр.

К моменту его появления стажеры успели накрыть на стол завтрак, и теперь две пары глаз — ярко-синие и карие с золотистыми вкраплениями — с любопытством смотрели на малознакомого типа, навязанного им в компаньоны.

— Хау ар ю-ю? — жизнерадостно изрек Рейндж. — Кажется, я и вправду оказался в раю...

— Доброе утро, шеф, — мягким грудным голосом сказала агент Маргарита. — Это был каламбур, да?

— У вас отличный прикид, босс, — прощебетала кареглазый агент Виктория. — Как спалось на новом месте?

— Как у бога за пазухой, — усмехнулся Рейндж. Он взял с огромной вазы, заваленной фруктами, краснобокий персик, но, прежде чем вонзить зубы в сочную мякоть, на всякий случай уточнил: — Но если честно, я не очень-то люблю спать в одиночестве.

— Есть хороший выход из положения, Влад, — наморщив носик, сказала Вика. — Вам нужно на ком-нибудь жениться. Потому что одиночество — это страшная штука...

Продолжая заниматься невинным трепом, перебазировались за стол. Рейндж принялся уплетать яйца с ветчиной и помидорами — приготовленной девушками порции хватило бы на двух взрослых мужчин. Но у него проснулся волчий аппетит, и он не сомневался, что прикончит всю порцию целиком.

Стажеры лишь едва притронулись к пище: съели на пару три листочка салата да еще отщипнули от тяжелой грозди по нескольку крупных сочных виноградин — наверное, сидят на диете. Между делом наблюдают за единственным мужчиной, изредка переглядываются, как будто им не терпится обменяться друг с дружкой впечатлениями об увиденном. Они-то уже давно знакомы, притерлись, а вот что представляет собой их нынешний «босс», какова у него «родословная», каков его характер и как он себя покажет в деле, если вдруг начальство решится задействовать вновь испеченное «звено» для решения каких-то острых вопросов, — об этом им приходится лишь гадать.

Рейндж, ловя на себе заинтересованные взгляды, лишь усмехался. Похоже, впечатление он производит неплохое. А что? Мужик он ладный... Рост сто восемьдесят семь, молод еще, только-только тридцатник исполнился, не кривой и не горбатый, лицо гладко выбрито, а волосы, еще влажные после душа, зачесаны назад. И прикинут нормально для здешних мест: шорты до колен, открытая майка и кожаные сандалии на босу ногу.