— Анастасия Соловьева, - сообщила я мужчине, который перегородил мне путь.

Он жестом велел мне подождать, кивнул своему напарнику. Я ждала и томилась, мои ноги снова в тоненьких капронках во имя красоты, холодно, а ничего не происходит. Наконец охранники отмерли.

— Извините, но вас нет в списках.

— Как это нет? - растерялась я. - Должна быть! Посмотрите ещё раз, пожалуйста!

Мужчина вздохнул, но послушно посмотрел ещё раз. Затем покачал головой, будто бы даже виновато. Но несмотря на кажущуюся нарочитую доброту я понимала - не пропустит. Послушно отступила, спустилась по ступеням. Черт, что же делать то? Возвращаться в гостиницу и пить вино со жрицей любви? Но нет, мне никак нельзя сдаваться…

Обернулась. Колонны, что были у входа, уже скрыли меня от охраны. Вдоль заборчика ходят ещё два мордоворота, бубнят в рации и на меня пока не смотрят. Я отошла ещё дальше, отступила в густую тьму - фонарей здесь не было. Обошла здание. За ним, сзади - небольшой сад, скорее, скверик. Посередине торчит памятник кому-то, но кому в темноте не разглядеть.

Да и некогда мне - я особняк разглядываю. Мыслей светлых никаких не пришло, но зато прибыло гостей на этот праздник жизни - я слышала, как подъезжали автомобили. Из самого особняка доносились обрывки слов, кто-то произносил речь в микрофон.

Я присела возле памятника и закурила. Ледяная лавка холодила кожу, будем считать - компресс. Копчик ушибленный при падении все ещё болел, да и вообще последние дни дались мне несладко. Сигарета закончилась, я вздохнула и посмотрела наверх. Черт. Одно окно на втором этаже открыто. Светится гостеприимно. Ждёт меня. Да ещё и лепка по стене такая фактурная, карниз широкий… Отчего бы не попробовать?

— Нет, - сказала я сама себе вслух. - Соловьева, ты не будешь этого делать.

Обернулась зачем-то на мокрый печальный памятник, потом снова посмотрела на особняк.

— Но Ась, - возразила я. - Это ничуть не страшнее жигулей Рахматуллы.

Подошла ближе. Пощупала стенку. Вдоль неё шёл водосток, и я вполне смогла бы влезть, ставя ноги на его крепления. А там на карниз встану и дотопаю себе до окошка. Потом найду официанта и выпью стакан водки. Или два, чтобы забыть все как страшный сон.

В общем - решилась. Оперлась о памятник попой и осторожно сняла капронки, не хватало ещё порвать их при подъёме, запасных у меня нет. Определила их в сумочку и решительно пошла к водостоку. Потрясла железную трубу - крепкая. А я лёгкая, оторваться не должно. Но если оторвется, то боже, спаси и сохрани мой копчик, и дурную головушку тоже.

Как ни странно - я влезла. И даже страшно не было. Вот на карнизе да, страшновато, он обледенелый и не очень широкий, а до открытого окна ещё топать несколько метров. Но, разве отчаявшуюся женщину можно остановить так просто? Нет.

До окна я добралась. Заглянула - туалет. Мужской, писсуары стоят в рядочек, пустой к тому же. У  меня уже руки сводило от напряжения, я ими цеплялась за стену, так что я толкнула створку, влезла на подоконник и с облегчением на нем уселась. Добралась!

В этот момент одна из кабинок открылась, и из неё выбралась блондинка в алом платье. В мою сторону она смотреть не стала, да и вообще похоже навеселе была. Судя по выражению лица и беспорядку в одежде, сексуально удовлетворена, к тому же. Везёт же кому-то. Она пьяно хихикнула, поправила платье и вышла. А я с ужасом вгляделась в мужчину, который вышел из кабинки вслед за ней. И захотелось сбежать обратно через окошко, пока не повернулся ко мне, ибо не так я нашу встречу на пиру воображала.

— Таир? - неуверенно спросила я, когда его взгляд остановился на мне.

Мужчина шагнул ко мне ближе, посмотрел, чуть склонив голову. Я поняла - я ошиблась. Это не Таир, просто похож очень.

— Шакиров, - согласился он. - Но младший. Тимур. А вы, позвольте спросить, уже уходите, или только пришли?

И выразительно посмотрел на открытое окно, я даже ноги ещё не перекинула внутрь, так и сижу. Я вспыхнула. Вспомнила, что и правда у Таира был брат. Только… маленький. По-моему в школе ещё учился… Хотя, если подумать, мне на момент знакомства с Таиром и  двадцати лет не было. Не удивительно, что Шакиров младший подрос.

— Пришла! - сказала я, и решительно закрыла окно, поджав ноги. Сняла пальто, запихала в заранее приготовленный пакет из пятёрочки и пристроила за горшком с пальмой, который стоял на подоконнике. Тимур все смотрел. Я полезла за капронками и зачем-то представилась. - Меня Асей зовут.

— Очень приятно, - поклонился он.

А затем и вовсе поцеловал мне руку. Ту самую, в которой капронки болтались - я их как раз собиралась надеть. Я растерялась, команды покорять Шакирова младшего у меня не было, а тут как бы он меня не покорил! Нет, я ни с кем идти в туалетную кабинку не планировала.

— А вот ради меня, - мечтательно сказал Шакиров-младший, - девушки в окна не лезут.

— Ради вас они в туалет ходят, - мрачно буркнула я.

Тимур закурил, его нисколько не смущало то, что мы на приёме, что тут, мать вашу, даже в туалете лепнина и пальмы в кадках. Ещё один хозяин жизни, на мою голову. Я принялась натягивать колготки, осторожно, чтобы не наделать ногтями стрелок в тонком капроне. Когда дверь открылась, я даже головы не подняла, мало ли кого черти принесли.

— Блядь, - раздалось коротко и ёмко.

Я поняла, что места встречи изменить нельзя - историческое событие все же произошло в туалете. Таир стоял в дверях и выразительно на нас смотрел. Я первым делом задумалась о том, как ему объяснить свое местонахождение здесь, но волновало Таира отнюдь не это.

—Ты её трахнул, да? - грубо спросил он у брата.

Коротко посмотрел на меня, словно проверяя, цела ли, все ли конечности у меня на месте. Потом на брата уставился. От такого взгляда я бы вовсе обратно в окошко бросилась,а младший ничего, улыбается. Привыкший, видимо.

— Эй, - примирительно сказал он и поднял руки, - видел по дороге блондинку с буферами? Вот её я трахнул, а эту девицу первый раз в жизни вижу!

Таир на мгновение глаза закрыл, словно призывая себя успокоиться.

— Пошёл вон, - коротко велел он брату.

Младший улыбнулся, вопросительно вздернув брови, и так и пошёл к выходу, с поднятыми руками, пятясь спиной. Наверное - от любопытства. А напоследок все же напакостил.

— До встречи, - сказал он. - Асенька.

И дверью хлопнул. До чего ж противный человек, отродясь таких не встречала.

Таир теперь смотрел только на меня, я и не знала, что он таким суровым может быть. Никаких тебе Сандугач и мурашек, если только со страху.

— У меня просто капронки порвались, - забормотала я. - Я перепутала туалеты, когда зашла их переодеть.

— Перепутала? - спросил Таир и посмотрел на ряд писсуаров. Выразительно так, я б даже сказала, красноречиво. - Пошли.