– Я только что сам хотел задать этот вопрос. И вообще, на каком основании вы здесь находитесь? Начальник мой, добрая душа, все вам прощает. А я эти штучки, адвокатские, терпеть не собираюсь. Слава богу, тут пока еще не судебное заседание, – горячился сыщик.

– Господин Ардашев пришел по моей просьбе. Поскольку потерпевшей стороной в этом деле являюсь я, то позвольте мне решать, кому в моем магазине надлежит находиться, уважаемый господин полицейский, – возмутился Лейб. – Что же касательно вашего вопроса, то все наши заказчики были оповещены, что именно сегодня они могут получить желаемые изделия. А их было пятеро: госпожа Дробязина ждала перстень с зеленым брильянтом от фирмы «Бушерон»; господин Завадовский, преподаватель здешней гимназии, заказал золотую брошь в виде паука от Картье; настоятель Евдокиевской церкви, что на Ташле, – серебряный крест с лазуритами; городская управа – золотую цепь от Тиффани для подарка нашему достопочтенному садовнику Новаку к его шестидесятилетию. Ну и, наконец, офицер Самурского пехотного полка, штабс-капитан Мазаев, собирался приобрести два обручальных кольца для него и моей служащей. Увы, Оленька, вынужден раскрыть секрет вашей будущей помолвки раньше времени, – извинительным тоном обратился к подчиненной хозяин магазина.

– Значит, все эти люди должны сегодня прийти за покупками? А кто не придет, тот и есть злоумышленник? – размышлял вслух Каширин. – Тогда так, обыск на квартире Абрикосова временно отменяется. Всех попрошу остаться здесь, и давайте дождемся ваших визитеров, кроме, естественно, батюшки и представителя городской управы, кои вне подозрений. – Полицейский подошел к массивной входной двери и открыл ее вставленным изнутри ключом.

– Скажите, господа, а что за люк на потолке? – указывая концом трости, поинтересовался Клим Пантелеевич.

– На этот вопрос, господин присяжный поверенный, даже не стоит отвечать, – снова напрашивался на грубость полицейский. – Вам, должно быть, видно, что крышка люка вся заплетена паутиной, стало быть, через нее никто не мог забраться, – торжествуя победу, сыскарь выдавил из себя улыбку, скорее напоминающую гримасу.

– И все-таки я хотел бы получить ответ, – настаивал Ардашев, не обращая внимания на грубость чиновника.

– Конечно, Клим Пантелеевич. Там действительно лаз на чердак. Но мы его не замыкаем. А зачем? Ведь все хранится в сейфе, да и высота приличная – потолки в семь аршин, – оправдывался управляющий.

Звон дверного колокольчика возвестил о первом посетителе – им оказалась Вероника Дробязина. Не лишенная привлекательности, супруга начальника акцизного управления несколько расстроилась услышанным, но, несмотря на деланое возмущение, была детально опрошена Кашириным, после чего ей пришлось дожидаться остальных покупателей, коротая время в непринужденной беседе с Климом Пантелеевичем.

– Вы в самом деле решили приобрести перстень с зеленым брильянтом? – изумленно вскинув брови, осведомился Ардашев.

– Да, а почему вас это так удивляет? – мило улыбнулась Вероника.

– Просто настоящий зеленый брильянт – редкость. В среднем, он в сто раз дороже, чем обычный бесцветный камень такого же размера.

– Но мой перстень стоит немногим более шестисот рублей, – смутилась дама.

– Тогда все понятно. Знаете, лет пять назад было сделано открытие: алмазы, обожженные одновременно с солями радия, приобретают зеленый оттенок. Другими словами, это обычный бесцветный алмаз, который искусственным путем превращен в зеленый камень. Но лично я не рекомендовал бы вам носить такое украшение, – Ардашев поднял валявшиеся на полу слегка увядшие листики какого-то растения и положил их в носовой платок. – Видите ли, после такой процедуры камень остается радиоактивным, то есть воздействует на организм человека невидимыми, но часто смертельными лучами, что может привести к появлению так называемой болезни рака кожи. Само явление радиоактивности еще слабо изучено. Мне кажется, что вы абсолютно ничего не потеряли. Как говорят предприимчивые американские биржевые маклеры – «if you buy nothing, you will never loose» – «если вы ничего не приобрели, то вы ничего и не потеряли», – поигрывая костяным набалдашником трости, закончил Клим Пантелеевич.

– Скорей бы появился следующий заказчик, а то, не ровен час, господин адвокат вам всю клиентуру распугает, – ехидно заметил полицейский начальник.

Издалека, от самой Соборной горы донесся звук колокола, не большого, а среднего, в который звонят по будничным дням. В унисон ему трелью заговорил входной колокольчик, и на пороге появился довольно высокий, худой человек лет сорока пяти, с видимой лысиной, явно близорукий, хотя и без очков. Им оказался местный учитель Алоиз Викентьевич Завадовский.

Заместитель начальника сыскной полиции довольно быстро допросил преподавателя и, разочарованный, стал с нетерпением теребить тоненькую, продернутую сквозь петлю жилета, золотую цепочку часов.

– Сдается мне, что каталожная брошь «Золотой паук» – неплохой образец настоящего Dolomedes? Говорят, они водятся в горных озерах Персии, – рассматривая каталог Картье, обратился Ардашев к Завадовскому.

– Вы почти правы. В самом деле, этот паук относится к роду Dolomedes, только он точная копия чрезвычайно редкого вида – так называемой «серебрянки». Это замечательный и самый редкий в мире паук, проводит на дне большую часть жизни. Весной он уходит под воду и натягивает там между растениями горизонтальную сеть из паутины с очень мелкими ячейками. Удивительный образчик сложного творения природы! Как и все пауки, он дышит воздухом, но находится под водой – обрадованный возможности поговорить, учитель встал со стула и принялся расхаживать по комнате, – представляете, поднимаясь к самой поверхности воды, это существо выбрасывает наружу брюшко, покрытое не смачивающими волосками. Между ними набирается воздух, который паук, в виде удерживаемого ногами пузырька, утаскивает на глубину и стряхивает под своей сетью. Та не дает пузырькам всплывать и после таких многократных рейсов выгибается колоколом величиной с наперсток, подпираемая изнутри воздушной камерой. Паук прячется в нее, недоступный для большинства врагов, тут же откладывает яйца, выводит молодь и зимует. Колокола живущих порознь самца и самки соединяются друг с другом мостиком из паутины.

– А в вашей коллекции есть такой экземпляр? – полюбопытствовал адвокат.

– К сожалению, нет. Но поскольку данная особь необычайно красива, то ювелиру достаточно просто скопировать его. Используя драгоценные камни, можно добиться поразительного сходства с оригиналом. В моей коллекции имеется около десяти тысяч видов, включая не только живых или мумифицированных, но и разного рода сувениров, сделанных с таким потрясающим сходством, что их легко принять за настоящих. Но ювелирное воссоздание этого – самого необыкновенного образца поражает воображение красотой линий, изяществом форм и тонкой техникой исполнения. Я так надеялся приобрести его! Если бы не эта кража! Тем более что количество экземпляров ограничено, и возможно мне уже просто не удастся получить этот замечательный вид, пусть он и не настоящий, а всего лишь золотая побрякушка, – огорченно закончил энтомолог.