Разбудило его уже знакомое поглаживание по голове:

— Wake up, Putnick. Wake up, mein Bester Man.

— Что случилось?

— Nothing, но через два часа закат, за тобой придут шаманы. Я решила, что тебе нужно поесть.

— Поесть? — Путник почуял запах тушеных овощей, — поесть — это запросто. Но не будем же мы два часа есть, правда?

— А что мы будем делать?

— А продолжим, на чём остановились!

И Путник потянул Джарру за руку к лежанке.

После, закусив тушеными овощами, фруктами, и стеблями какого-то сладкого, как мёд, растения, Путник вышел из хижины, Джарра за ним.

— Я боюсь за тебя, Путник.

— Чего ты боишься?

— Я знаю, ты и мой дядя хотите захватить хранилище, где много оружия. Это небезопасно.

— Мы воины. А воин всегда готов умереть.

— Это правильно, но воин не спешит в объятия смерти.

— Я все равно, через пару месяцев уеду.

— Я знаю. Дядя думает, что я уговорю тебя остаться.

— Это вряд ли.

— Я понимаю. Но мне тебя будет очень не хватать, my Darling.

— Мне тебя какое-то время тоже. Но мы с тобой слишком яркие персонажи, чтобы долго оставаться невостребованными.

Солнце зашло. Полная луна давала яркий, сочный свет. Джарра встала за спиной Путника, положила руки ему на плечи, и, своими мягкими сильными пальцами стала массировать плечи, шею и загривок Путника. Удовольствие прервало появление шаманов.

— Солнце зашло, Путник, Духи ждут нас.

— Нас?

— Тебя. Ты нужен им. Они хотят тебя видеть. Мы дважды получали от них сигналы. Путник обнял Джарру, помахал рукой и пошел с шаманами.

Вновь та же дорога к исполинскому дереву.

Вновь Старик, сидящий на деревянном табурете с варевом и горбушкой.

Но теперь с тамтамом и дудочкой сидели две красивые чёрные тётки.

Одна заиграла на дудочке, другая забила в тамтам.

Странное дело, Путник никак не мог разглядеть их лиц, хотя и очень старался. Возникало ощущение, что у них старые лица и молодые, сильные и сочные тела.

Шаман опять разлил варево по кружкам, опять разломил горбушку пополам.

На сей раз варево напоминало крепкий чай с душистыми травами, а горбушка — печеночные оладьи, знакомые Путнику по кафе и столовым в его родном городе.

Пожевали горбушки, запили варевом. Гремел тамтам и завывала дудочка.

— Почему так громко? — поморщился Путник.

— Что громко? — удивился шаман.

— Тамтам и дудочка.

— Какой тамтам и какая дудочка?

— Да как в прошлый раз. Только сегодня, вместо двух здоровых мужиков со старческими лицами, две фигуристке тётки, вот же они!

— Не было никаких мужиков, — сказал Шаман, — и теток никаких тоже нет. Что с тобой, Путник?

— Это с тобой что?! Ты что меня разыграть решил, Пень Трухлявый?

— Мыслей таких не было, Путник. Не понимаю, о чём ты?

— Вот смотри, две бабы. Одна хренячит на тамтаме, будто гвозди в бошку забивает. Другая свистит на дуде, звук — будто пенопласт режут!

Шаман с недоумением смотрел на Путника. Он явно ничего не видел и не понимал.

— Прости, Путник, но тут нет никаких тёток. А прошлый раз не было никаких мужиков. И тамтама с дудочкой тоже нет. Сам послушай.

Путник прислушался. Тамтам грохотал, и дудочка выла. Но тётки уже превратились в каких-то животных. Типа огромных бобров или морских свинок.

Путник вспомнил свой любимый прикол про женщин в психологии:

«Женщина-Психолог — как Морская Свинка. И не морская, и не свинка».

Путник зашелся в приступе неудержимого хохота: «И не морская и не свинка», его скручивало пополам от хохота, пока он не взял себя в руки. И тут Путник заметил очень странное явление.

Под влиянием напряжения его мускулов мир вокруг начинал меняться. Сжимает правый кулак и напрягает правую руку — всё светлеет. Левую — все становится более контрастным. Напрягает шею — мир начинает раскачиваться, напрягает ногу — запахи джунглей становятся иными, какими-то более насыщенными, что ли?

Путник так увлекся управлением Вселенной при помощи своих мускулов, что прозевал момент, когда появились Духи. Две огромных золотисто-красных рыбы танцевали в воздухе под звуки тамтама и дудочки. Шаман упал на колени и протянул к ним руки.

Путник же никакого благоговения не испытывал, только интерес. Он пошёл навстречу рыбам. Они оказались чуть дальше, чем показалось вначале, и гораздо крупнее, метров 10–12.

Шаман что-то кричал вслед Путнику. Но тот даже не остановился. Только, подойдя вплотную к рыбам Путник понял, что Шаман кричит, чтобы он не отходил от дерева, не то духи съедят его.

Одна из рыб, покрупнее, и более красная, чем жёлтая, поднялась и зависла над Путником, а потом вдруг медленно опустилась на него, опрокинув на спину и придавив к земле. Её тело было прохладным и мягким.

Путник упёрся в неё руками, и приподнял «Рыбину» над собой. Затем выскользнул из-под неё, смеясь. Другая Рыбина подплыла сбоку и попыталась прижать Путника к Первой. Путник, смеясь оттолкнул её, но в это время первая ткнулась ему под ноги, Путник упал, обе Рыбы метнулись к нему, но Путник вскочил и, смеясь, оттолкнул меньшую рыбу и запрыгнул на спину большей. Та перевернулась в воздухе и снова придавила Путника к земле. Путник снова вырвался.

Эта сумасшедшая игра нравилась Путнику, Рыбам она, похоже, тоже нравилась.

Она продолжалась еще некоторое время.

Рыбы издавали звуки, похожие на смех, Путник смеялся, потом, внезапно, рыбы рванули в небо и скрылись.

Обессиленный Путник подошёл к сидевшему под деревом шаману.

Шаман смотрел на него с ужасом.

Путник улыбнулся, сказал, что всё ок.

Как в тумане добрёл до своей хижины, прошёл мимо Джарры, упал на лежанку и мгновенно уснул.

Глава Тринадцатая

Пленник

«Молодцы! Не съели по дороге»

Не прошло и трёх дней, как посланные за языком воины вернулись, волоча за собой избитого офицера местной армии.

Путник отметил, что на чёрной коже незаметны синяки. Только припухлости.

Мбанга тащили его, время от времени отвешивая пинки и подзатыльники.

«Молодцы! Не съели по дороге» — подумал Путник.

Пленника оттащили в хижину Путника.

Выгнали всех, включая Джарру.

В хижине остались: Пленник, Вождь, Сын вождя, Племянник Вождя и Путник.

Путник задал подобающие вопросы:

— Name?

— Range?

— Show me your dislocation on the card!

— You are in the Hand MBANGA, understand?

— В общем, если ты, Манки, не будешь отвечать на мои вопросы — ты умрёшь. Но умирать ты будешь медленно, и смотреть, как людоеды поедают части твоего тела. Are you ready for dialog?

Военный закивал. Его лицо сморщилось от ужаса и посерело, с его цветом кожи побледнеть