посудная лавка – из усадьбы почти все более-менее пригодное для готовки и приема пищи вынесли, я даже чашку нашла с трудом, и та была со сколами и отломанной ручкой. Еще крайне необходимы дрова – печь работала исправно, я вчера вечером проверила – протопила дом. Нужны замки и прочая хозяйственная мелочевка.

Перво-наперво я решила посетить уже знакомую пекарню. Заодно подкрепиться. Для обеда еще рано, а вот чаю горячего я бы попила, тем более что все-таки основательно промочила ноги в лесу.

– Госпожа баронесса?! – завидев меня в дверях, торговка булочками переменилась в лице. Скользнуло у нее мимолетно какое-то странное выражение, только я не успела уловить, какое именно.

Но она по меньшей мере удивилась и совершенно точно не обрадовалась.

– Ой, добрый день! Не ожидала вас увидеть опять в нашей лавке, – тут же стушевалась она и попыталась исправить оплошность.

– У вас вкусные пироги – я сделала вид, что ничего не заметила.

Но реакция очень уж странная, м-да…

Я огляделась. Тут, помимо стойки с разными булочками и хлебом, располагалась пара высоких столов, у которых можно было стоя выпить чаю. Не думаю, что это слишком популярная забава для местных, но я ею собираюсь воспользоваться.

– Вы мне чая не нальете? И пирожок с зайчатиной, пожалуйста, – миролюбиво улыбнулась я.

– Как пожелаете, госпожа, – кивнула торговка и скрылась за прилавком. Я же решила достать зеркальце и удостовериться, что с прической все нормально.

– Благодарю, – через минуту получив свой стакан в красивом подстаканнике и пирожок на фарфоровой тарелочке (какой сервис!), я утолила первый голод и повернулась к торговке. Все равно у нее пока других покупателей нет. – Вы не могли бы мне помочь?

– Чем могу служить, госпожа? – женщина вышла из-за прилавка, но близко подходить не стала.

Кстати, когда она мне приносила еду, она как-то тоже очень быстро ретировалась. Уж не боится ли она меня? Откуда такая странная реакция, ведь в прошлый раз она была намного дружелюбнее?

– Мне надо запастись провизией, дровами и еще прикупить всякую мелочь для дома, не подскажете, где это можно сделать?

– Ну, большинство лавок находится на этой и соседней улице. Муку, крупы, корнеплоды можно купить там, большой склад прямо за следующим перекрестком, справа. Вы ведь хотите все привезти, пока сезон дождей не начался? – она испытующе посмотрела на меня, даже с каким-то болезненным любопытством.

– Да, хотелось бы. А дрова?

– С дровами проблема. Лес у вашего баронства рубить запрещено, поэтому вырубают то, что поражено плесенью. Мы все на уголь перешли.

– Мм… То есть дров вообще нет?

– Есть, но не многие готовы рискнуть и использовать зараженные. Так-то на окраине можно купить, у старого Ганта.

– Дорогу подскажете? – оживилась я.

Понятия не имею, подходит ли уголь для печки в поместье, вроде должен, но не уверена. К тому же уголь точно дороже зараженного плесенью леса.

– Так, а скажите-ка… – я задумчиво посмотрела на лавочницу. – Как вас, кстати, зовут?

– Мари, ваша милость.

– Мари, а почему лес у баронства рубить нельзя? Это потому, что он еще не заражен плесенью?

– Нет, это же Королевский лес, он Королю нашему, значит, принадлежит.

– Ага… – нет, это я как раз знала. Но так же и знала, что подобные запреты, да еще в таких глухих местах, да при такой бедности, все точно будут игнорировать. А тут нет… Неужто все настолько законопослушные, что аж не верится?

– Герцог Дисийский, – женщина перешла на полушепот, – ну, хозяин здешний, казнит тех, кто нарушает его запрет.

– Тогда понятно, – улыбнулась я. – Серьезный он у вас!

– У нас, ваша милость, – поправила меня Мари, что мне очень не понравилось.

Хотя если подумать, то да, можно сказать, у нас. Мое баронство стоит на территории его герцогства, как и этот город. Вот только ни мне, ни городу он не хозяин. Так, вышестоящее лицо, проводник королевской воли, но не хозяин.

И еще одно, никого казнить, тем более за покушение на королевскую собственность, он не имеет права. Для этого специальные люди имеются, которые герцогу не подчиняются.

Но я даже под пытками не признаюсь, что достаточно образованна, чтобы это понять. Так что мило улыбаемся и строим дурочку. Уж что-что, а строить из себя таковую я за долгие годы научилась.

Интересно, насколько надо быть тупыми мужланами, чтобы считать, что девушка, окончившая королевский курсы для одаренных благородных девиц лучшей на потоке, просто красивая дурочка? А ведь что мой муж, что мой отец считали именно так. И это в то время, когда я, по сути, обеспечивала семью, потому что два пьяницы-игрока и мать-транжира не в состоянии были заработать даже на еду. Все в долг. Пафос, дорогие курорты, а потом приезжали домой и практически голодали.

Так что я не дурочка, конечно, но красивая – этого не отнять. Длинные темные волосы, алебастровая кожа, кукольные черты лица, длинные тонкие пальцы пианистки – чем не образчик женской привлекательности.

Но это только внешне. Играть на пианино не люблю, петь не умею, вышивать ненавижу, но если надо кого-нибудь отравить… Хотя ладно, никого я не травила. Я даже не сделала зелья, чтобы отучить отца и мужа от пьянства – пожалела их, там очень неприятные последствия. Наверное, зря, может тогда они были бы живы.

– А может.. – я отпила уже порядком остывший чай. – Не знаю… Может, есть какие-то правила, что можно тут, а что нельзя. Я же новый человек, Мари, сами понимаете.

– Ну вот рубить деревья в королевском лесу нельзя, охотиться тоже.

– А грибы можно собирать, ягоды? – заинтересовалась я.

– О, это можно. Герцог даже налога не берет. Вернее берет, если продавать, но для себя можно.

Ого, нахал какой! Вообще-то, если уж кто и должен налоги за это брать, то Король, а не герцог. Да и Король этого не делает, потому что мелочь, на которую потратишь больше, чем получишь. Но герцогу, похоже, об этом сообщить забыли.

Неприятно будет, если он попытается с меня стребовать налог за травы. У меня же есть мысли их продавать, вот только я теперь не уверена, что получится.

– Ага, – протянула я и понятливо покивала. – И то верно! Хорошо у вас тут все налажено, присмотрено.

– А то! У его сиятельства герцога Дисийского не забалуешь!

– А скажите, Мари, с ржавчиной как-то тут борются? Я просто пока ехала на паровозе, видела более запущенные места, где все было совсем ужасно. А тут, я смотрю, еще неплохо.

– Да что с ней сделаешь?! – покачала головой женщина. – Вроде и неплохо, но кто не успел