спецназовец. Такой если вцепится, то мёртвой хваткой. А, не дай бог, в криминал сунется – весь район кровью умоется, точно*

– Служба твоя ментовская хотя и собачья, но без неё тоже никак, – щёлкнув ручкой, притянул к себе лист Машков. – Только учти, что я вот эту всю хрень писать буду исключительно из уважения к тебе. А самому мне до этого гада дела нет, клал я на его жалобы. Мне проще его в лесочке прикопать, чем договариваться.

– Вы бы осторожнее с выражениями, Денис Игоревич. Слово не воробей.

Машков только усмехнулся и погрузился в писанину.

Пока он писал, Андрей осматривался. Обычная панельная трёшка в обычном доме, обычного, не самого благополучного района, но вот ремонт… Он был свежий, практически нулёвый, и настолько дорогой, что даже сам Машков в своих замызганных трениках смотрелся здесь чуждо. Как будто случайно пивка зашёл попить.

– Разрешите личный вопрос, Денис Игоревич? Это ваша квартира?

Машков заинтересованно поднял голову. Встретились с Андреем взглядами.

– Скорее жены и дочки. Для них купил. Отремонтировал, обставил. А что?

– То есть, в финансах вы недостатка явно не испытываете. И, сдаётся мне, что это вовсе не офицерская пенсия, и даже не надбавка за «Героя». Скажи́те, вы…

– Да ты задолбал мне «выкать», майор! – перебил вдруг Машков. – Давай как-то попроще, а? На вот, не потеряй! – сунул ему объяснительную. – И всё, официальная часть объявляется закрытой. – Откупорил новую бутылку пива. – Может, всё-таки выпьешь? Рабочий день-то наверняка уже закончился?

Хотелось. Чертовски хотелось! Аж слюна набежала.

– Нет, спасибо.

– Честь мундира блюдёшь? Уважаю. – Припал к бутылке, в один заход выпив почти до дна. – А вот на счёт финансов… – Задумчиво обвёл взглядом кухню. – Ты, конечно, про криминал подумал, но нет, я беспредел не уважаю, мне кровью заработанный авторитет героя дороже бабла. Но слыхал, может, штука такая есть – бизнес называется?

Андрей усмехнулся:

– Фарца? Купи-продай, только масштабы посолиднее. – Кинул взгляд на импортный холодильник. – Думаю, значительно солиднее.

Машков тоже усмехнулся.

– Осуждаешь? Думаешь, продался офицер, за длинным рублём погнался, да? А я тебе так скажу – когда надо было жизнью рисковать, я за ценой не стоял и по окопам не отсиживался. Всё, что я умею – воевать. И когда на гражданку по ранению вышел, тут-то и понял, что нет мне места в мирной жизни. В военкомате бумажки перекладывать, или пузо в высоком кабинете отращивать – не моё это, лучше сдохнуть. И если бы ты только знал, майор, как меня тогда ломало! Я ведь на полном серьёзе жалел, что из Афгана живой вернулся, чуть не спился к чертям. – Задумчиво помолчал. – А потом один мой хороший друг, тоже офицер, сказал, что жизнь это и есть война, и пока ты жив – где-то кипит твой личный бой, и нет ничего позорнее, чем сбежать с него раньше времени. Просто у каждого фронта своя битва, понимаешь? Я вояка, ты мент. А ещё есть врачи, учителя, учёные… Много всяких. И каждый должен оставаться на своём месте ровно до тех пор, пока он там нужен. А потом, когда миссия выполнена, приходит пора искать новую битву, и так до самой смерти. Вот и я нашёл свою новую – в бизнесе. И вот что я тебе скажу – другие времена настают. Совсем другие. Бизнес теперь, это не обязательно купи-продай. Иногда это ещё и: восстанови старое, создай новое, дай людям работу, оставь после себя что-то настоящее, что-то кроме кучки своих вонючих понтов. Ну и конкуренция, конечно. Конкуренция – это вообще особый кайф!

Замолчал, со смаком опустошая очередную бутылку пива.

– Кстати, майор! У меня как раз есть место в службе безопасности. Пять человек в бригаде, все ребята заинтересованные, дисциплина как в армии. В обязанностях – сопровождение руководства на переговорах. Никаких выработок с восьми до восьми, никаких кабинетов, рапортов и разводок. Хорошая зарплата и страховка. Вот у тебя семья есть, майор?

– Дети, двое.

Машков кивнул:

– И им тоже страховка, на случай если с тобой что-то случится. Ну, на переговорах. – Многозначительно двинул бровями, Андрей понял. – Как видишь, работка непыльная, но очень ответственная. Пойдёшь?

Андрей усмехнулся. Предложение – «просто космос!», как сказала бы его бывшая жена. Она вообще любила, чтобы непыльно и денег побольше.

Мотнув головой, сморгнув неприятные воспоминания: ангельское личико, пшеничные локоны и вечно надутые капризные губы: «Ну за-а-а-ай… Ну ты же говорил, что со следующей зарплаты точно купишь!» Причём, не важно, что купить, главное, чтобы у Машки, Дашки, Сашки и какой-нибудь там Промокашки не оказалось такого же, или не дай бог лучше…

Забрав со стола объяснительную, Андрей аккуратно уложил её в папку, защёлкнул замки.

– Предложение, конечно, лестное, но нет. Я мент. И, может, служба моя и собачья, но это, как вы говорите, моя битва, и она ещё точно не окончена. И я, если честно, даже не представляю, что может случиться, чтобы я её оставил.

– Верность своему делу, это достойно уважения, – кивнул Машков. – Но не душно ли тебе в участковых, майор? Издалека же видно, что ты давно уже свой потолок башкой подпираешь.

– Душно, да. Но в прошлом я опер УГРО, а опер бывшим не бывает. Просто временные обстоятельства. Так что насчёт участкового – это мы ещё посмотрим.

До дома добрался только вначале девятого.

– То есть как – спит? – не поверил своим ушам, даже заглянул в комнату, где действительно мирно сопёл Тёмка. Озадаченно вышел в коридор. – Он обычно до полуночи не унимается.

– Просто ему нужно чаще гулять, – скованно, словно не зная, как себя вести и куда девать руки, улыбнулась Краснова. – Хотя бы во дворе, но лучше ходить куда-то вроде парка или даже просто по людным улицам, чтобы было больше раздражителей. Для него это, конечно, стресс, но он необходим ему для развития. Ну и сон нагуливает, конечно. Тут главное – не переборщить с эмоциями.

Пока она говорила, Андрей отметил, что она снова надела свой пиджак, и даже застегнулась на все пуговицы. Хорошо, хватило ума. Ещё бы умылась, вообще бы замечательно было! Не говоря уже о нормальной одежде… Перед глазами отчётливо встал вчерашний игриво прикрывающий коленки подол зелёного платья. Вот это действительно было красиво!

– Разогреть вам суп? – вырвала его из задумчивости Краснова. – Марина отказалась есть, думаю, потому что его варила Нина Тимофеевна, но, возможно, с вами за компанию и захочет.

После сумасшедшего дня, обстановка дома была настолько непривычно умиротворённой, что Андрей лишь благодушно махнул рукой и решился:

– А давайте! Но только и вы