ещё одну историю нашего литмоба " Любовь осени".Готовы? Итак… Марьяна Зун и её увлекательный роман Парень из осени.Приятного прочтения!

Глава 10

Погода на улице всю последнюю неделю соответствовала моему настроению — непрекращающийся дождь и ветер. Вывернутые наизнанку порывами ветра зонты с переломанными спицами, торчали из каждой второй уличной урны, как символы тщетной борьбы с питерскими непогодами.

Ветер и дождь мурашили воду в каналах, сбивали с курса крикливых чаек, разгоняли толпы праздно гуляющих туристов по музеям и дворцам.

Я сидела на широком подоконнике мастерской и наблюдала, как Белозёров топтался около своей машины, безуспешно пытаясь спрятаться от дождя под чёрным мужским зонтом. Как каждый раз в надежде дёргался в сторону главного входа, когда тяжёлая дверь открывалась и выпускала кого-то из студентов.

Он приезжал к академии почти каждый день. Поджидал меня с цветами. И не дождавшись, оставлял букеты на ближайшей скамейке или просто на поребрике.

Ни дозвониться, ни написать он мне не мог, был безжалостно отправлен в чёрные списки во всех мессенджерах. Пытался перехватить на выходе из академии, но только зря мёрз и мок под дождём. Я знала тайные тропы, вернее, другой выход из здания. Мне показали его парни, бегающие на улицу, покурить.

Не могу сказать, что мучения Белозёрова меня радовали, нет. Я даже искренне переживала, что этот болван простудится и заболеет. Мне нравилось смотреть на него, даже любоваться, но только из окна. Димка был очень красивым. Я помнила всё. Все великолепные линии его спортивного, в меру накаченного тела, сильные руки, очаровательную улыбку, горячую, золотую от россыпи веснушек кожу, упругую и гладкую, рыжие, непослушные вихры. Так хотелось снова запустить в них пальцы, дёрнуть, заставляя поднять лицо и…

Никаких "и"! Ничего с этим парнем у меня больше не будет! Напрасно он здесь топчется. Видеть его не могу! Я провела пальцем по стеклу, обрисовывая силуэт стоящего под дождём Белозёрова.

— Ваш? — неожиданный вопрос заставил вздрогнуть и повернуться к неслышно подошедшему преподавателю.

— Нет, не мой. — поспешно открестилась. — Я его знать не знаю.

— Кого? — недоумённо поднял бровь преподаватель. — Где пейзаж ваш, Дарья? Вы ещё на прошлой неделе обещали сдать.

Мужчина с любопытством заглянул через моё плечо в окно.

— Интересный персонаж. Такого с натуры рисовать нужно. Вы не знаете этого молодого человека? Может, пригласите попозировать к нам на следующее занятие?

— Не знаю. — спустила ноги с высокого подоконника и спрыгнула на пол. Я уже тысячу раз била себя по пальцам, рвущимся схватить карандаш и набросать на бумаге рельефный торс, широкие плечи и грудь этого рыжего гада. Ещё не хватало, чтобы он ещё и здесь красовался. — Пейзаж готов уже, я его просто забыла. Завтра принесу, честное слово!

— Хорошо, Дарья. Я жду.

Я вернулась к своему мольберту и, схватив брусочек угля, с остервенением начала делать набросок огромного, гадкого насекомого, оседлавшего космическую летающую тарелку. Пускай улетает подальше! Уголь в пальцах крошился, осыпался кусками на пол, пальцы уже дрожали от напряжения, но это было именно то, что мне сейчас необходимо, чего требовала раненая, изнывающая душа — широкие, размашистые, жирные линии чёрного, и всех оттенков серого на белом листе. Не буду рисовать Белозёрова! Никогда! Никогда! — ---------Ещё одна захватывающая история литмоба "Любовь осени"!Любовь за гранью. Скалиян.замечательного автора Аманди-Джоан Стефнклэр

Глава 11

Дима сменил тактику. Теперь он устраивал засады возле моей парадной. Его крутая машина мозолила глаза всему дому, нагло прописавшись в нашем дворе.

Теперь я выходила из квартиры, только предварительно выглянув из окна и изучив окружающую обстановку. Не пряталась — хотела быть морально подготовленной к встречи.

— Белозёров, тебе заняться нечем? Не нужно ходить на работу, в спортзал там, в бассейн? — я пыталась обойти, стоящего на моей дороге, рыжего гада. — Не таскайся сюда!

— Даш, давай поговорим. — Дима пытался впихнуть мне букет в шуршащей бумаге. — Пожалуйста!

Огромные белые головки хризантем торчали из упаковки на тощих шеях стеблей и жалостливо таращились на меня: "Не выбрасывай нас на мусорку! Мы хорошие!". Все предыдущие букеты, доставленные курьерами, окончили свою жизнь именно там. А также фирменные коробочки знаменитых кондитерских с пирожными, конфеты, шоколад, билеты в Мариинку, БДТ и на футбольный матч между питерским Зенитом и московским Спартаком.

— Не ходи сюда, Белозеров. Больше тебе здесь ничего не обломится. — я злилась и не могла понять на кого больше. На Димку или на себя за то, что каждый раз втайне радовалась, что он всё ещё здесь. — Ты уже получил что хотел. Одного не пойму, что я тебе сделала? За что ты так со мной? Или всё гораздо проще и ты просто по жизни злопамятный козёл?

— Даша, да послушай меня в конце-концов! — Белозёров отшвырнул цветы и схватил меня за плечи. Я растерянно проследила за траекторией полёта несчастных хризантем, как безжалостно они шлёпнулись на асфальт, роняя белые лепестки, хрустнули сломанные стебли, и, наконец, подняла взгляд на парня.

Боль и отчаяние в синих глазах не могли оставить равнодушным моё доброе сердце. Заставили его сжаться, пропустить удар.

— Я не отпущу тебя, пока не выслушаешь! — Белозёров решительно, даже чересчур настойчиво потянул меня к машине.

Накрапывающий с утра муторный осенний дождик перерастал в холодный ливень. Димкины рыжие волосы потемнели до шоколадного цвета, на кончиках слипшихся прядей собирались капли и срывались, падали на плечи, грудь, скатывались по породистому носу и губам.

Мне, в моём непромокаемом дождевике с капюшоном было замечательно и сухо, а этот балбес в своей ветровке промок уже до нитки. Заболеет же!

Но садиться к нему в машину было бы неосторожно. Слишком маленькое пространство, можно сказать, интимная обстановка. Не уверена, что смогу сдержаться и не ответить ему, если полезет обнимать или целовать. Я и так, непозволительно часто, вспоминала его руки и губы. И вообще всего его вспоминала. Каждый день.

— Говори здесь. — я упёрлась подошвами ботинок в асфальт и попыталась вывернуться из настойчивых рук. Белозёров отпустил, спрятал сжатые кулаки в карманы куртки, нахохлился, втянул голову в плечи.

— Я люблю тебя. — и видя, как я поморщилась, заспешил. — Всегда любил, Даш. С самого детства, с первого взгляда. Никогда не забывал. Знаю, звучит глупо, неправдоподобно, детская влюблённость и всё такое, но это правда. И мой лучший друг, конечно, знает эту историю. Про девочку-водомерку. Да все знают, Даш. Ну не совсем все, конечно, но многие — это