Даши часть привычного мира. И когда она довольная, уставшая, обгоревшая возвращалась в свою знакомую, уютную квартиру, то обнаруживала, что что-то изменилось.

В детстве каждый год перед первым сентября Даша примеряла старые платья и туфли. Мама вздыхала, обнаружив, что обувь мала, а Даша с удивлением рассматривала пальцы ног. Они были такими же: мизинцы были кривоватыми, ногти короткими. Пальцы как пальцы. Может, только в некоторых местах появились следы от перемычек сандалий. Затем девочка осматривала пятку — она тоже осталась прежней, лишь немного почернела от летней пыли. Нога выглядела, как обычно, Даша совершенного не почувствовала, как росли пальцы, пятка или вся стопа в длину, но вместе с тем факт оставался фактом — обувь больше не налезала.

Так же было и с возвращением домой.

Найдя в телефоне папку с отпускными фотографиями, она выбрала любимую. По Дашиному мнению, она воплощала безмятежность: кофейный стаканчик красовался на фоне полоски моря и плывущих по небу облаков. Казалось, если принюхаться и прислушаться, можно почувствовать запах моря и услышать шум прибоя. Угрожающим шипением и дымом на воспоминания ответила глазунья. Даша посмотрела на дату и время, в которые был сделан снимок, перевела часы и нажала на маленькую кнопочку сбоку.

Внезапно её качнуло, словно началось землетрясение, а когда Даша вновь обрела равновесие, запах гари исчез.

Глава 8

Даша очутилась на балконе гостиничного номера. На круглом столике стоял кофе, вдалеке шумели волны, на экране телефона только что запечатлелось идеальное утро. Июль прошлого года, отпуск, курортный посёлок на побережье Чёрного моря.

Если где-то и предстояло разбираться со своими мыслями, то пусть здесь.

Первый день Даша просто отдыхала: загорала, купалась, спускала деньги на самые замысловатые угощения и безумные водные аттракционы. Второй день она провела в номере за просмотром любимых фильмов и поглощением всего, что чревато лишними килограммами. Ещё три дня она посвятила экскурсиям, походам и развлечениям. На шестой день, когда деньги, рассчитанные на две недели, почти кончились, она отправилась в ближайший бар. Пила, ела, танцевала и, когда ей предстояло расплатиться по счёту, снова перевела часы. Неблагоразумность, опасность, рискованность придавали особый смак её поступку — кто знает, ведь часы могли и не сработать.

Но они сработали.

Всё прошло как нельзя лучше — она снова оказалась на балконе в то мгновенье, когда сфотографировала кофейный стаканчик на фоне полоски моря. Похмелье как рукой сняло, спать не хотелось, деньги были на месте.

Говорят, что чрезмерное увлечение фотографией не позволяет быть здесь и сейчас и проживать настоящее. Но Даша, разглядывая красивый снимок, застывший на экране телефона, подумала, что это не от стремления выдавать желаемое за действительное в социальных сетях, а от попытки сохранить прекрасные моменты жизни: красоту, притаившуюся в распустившихся почках деревьев, домашний уют, воплощенный в пироге, свободу, подхваченную горными хребтами, счастье, выраженное в детской улыбке. Вспомнилось, как в детстве бабушка закрывала клубничное варенье. Клубники было мало, хотелось наесться ею до отвала, но бабушка выдавала маленькую эмалированную мисочку, наполненную красными ягодами, и говорила: «Остальное — на варенье. Зимой будешь есть и лето вспоминать». И правда, в холодные зимние дни она с удовольствием ела варенье за чтением в своей комнате, вспоминала лето и бабушку. Чем фотография — не консервирование жизни на потом, на холодные зимние дни?

Даша отодвинула кофе — адреналина ей и так хватало. Она стала размышлять о том, что же делать дальше. Как распорядиться временем?

Прежде всего, решила она, уже трижды удостоверившись в том, что часы работают, переводить их как зря и сажать батарейку не стоит. Во-вторых, несмотря на соблазн использовать потенциал часов для отдыха, она понимала, что может сделать нечто большее. Ей часто казалось, что в жизни всё происходит не так, как могло и должно было случиться. Из одаренной и мечтательной девочки, девушки она стала заурядной женщиной. День за днём проживая посредственную, на её взгляд, жизнь, Даша с горечью и стыдом признавалась себе, что создана для большего и достойна лучшего. Было бы проще, если бы обнаружился день, когда всё пошло наперекосяк. Тогда можно было бы вернуться в прошлое и исправить главную ошибку. Например, спасти любимого от трагической гибели, избежать аварии, пересдать проваленный экзамен и ожидать, что удаление этой опухоли из жизни исцелит всю дальнейшую судьбу. Но выудить из памяти один такой момент не получалось — в Дашиной жизни не было больших потрясений, на которые она могла бы списать свои неудачи. Просто цепочка неправильных решений, лень, прокрастинация, перфекционизм и время.

Раз так, начинать придётся с начала — с детства.

Даша машинально пододвинула стакан с кофе и отхлебнула. «Ну что же, — решила она, — я могу позволить себе ещё один день, чтобы отдохнуть напоследок, как следует».

Девушка отправилась на пляж, рисуя в голове картины блаженства и расслабления, но волнение не покидало её ни на секунду. Даша злилась на себя, на мандраж, на то, что она не может зарядиться перед многолетним марафоном перемен. Не успокаивал ни холодный лимонад, ни волны, с шипением растворяющиеся в гальке. Даша словно отбывала срок, и, когда солнце стало клониться к морю, она с чувством выполненного долга собрала вещи и отправилась к кабинкам для переодевания. Там уже образовалась приличная очередь, девушка пристроилась в её хвост и снова погрузилась в размышления.

Внезапно из репродуктора, весь день передающего глупые песни, рекламу и местные новости, раздался вальс «Под небом Парижа». Даша никогда не была во Франции и не разбиралась в музыке, но было что-то в этой мелодии, что делало внутри прекрасно. А главное, начинало казаться, что снаружи тоже не так плохо. Она огляделась. Волна музыки накрывала отдыхающих, преображая и придавая смысл всему вокруг: влюбленные дурачилась в воде, обдавая друг друга брызгами и притягивая в объятия, мама обнимала малыша, помогая ему впервые ощутить морские волны, пожилая пара уходила с галечного пляжа, поддерживая друг друга. Музыка разливалась в воздухе, казалось, что откуда-то доносится аромат свежеиспечённых круассанов и из-за угла вот-вот появится хрупкая девушка с белым ажурным зонтиком. Брызги морской воды искрились, переливались в лучах томного закатного солнца, чайки, расправив белые крылья, летели над пляжем, и всё, подчиняясь законам красоты и гармонии, было прекрасно…

Мелодия прервалась шумной рекламной перебивкой, и мир вокруг снова стал суетным: чайка пикировала в найденный мусор, ребёнок заплакал, влюбленные начали скандалить. Даше так хотелось вернуть предыдущее мгновенье, задержать прекрасный, чистый, чувственный мир, но он разваливался на