– И сама комната тоже обставлена очень скромно, если не сказать, что убого.

– Если у Полины были сложности с наркотиками, то неудивительно, что родители не хотели делать ей дорогие подарки. Все равно она бы их толкнула налево, а деньги использовала по известному назначению.

– Да, но и ремонт в комнате не делался уже очень много лет. Все эти зайчики и Белоснежки на обоях хороши для маленькой девочки, но никак не подходят для взрослой девушки.

– Родители по какой-то причине совершенно не хотели тратить деньги на свою дочь.

– И придерживались такой позиции уже не первый год. И даже не первый десяток лет. А проблемы с наркотиками у Полины проявились лишь полгода назад. До этого она была примерным ребенком, ни в чем предосудительном не замеченным.

– Странно. Сами-то родители если не купались в роскоши, то вели жизнь весьма к ней приближенную. Наверное, Полине было обидно наблюдать, как шикуют ее папенька с маменькой. И самой ходить в обносках?

– Думаешь, что терпению Полины пришел конец и она наняла киллера, чтобы тот прикончил отца?

– А сама пригласила Колю и отправилась с ним зарабатывать себе алиби! Понимала, что как родная дочь и наследница она окажется в списке подозреваемых. Маменька у нее укатила на отдых, с нее спроса нет, а вот доченька должна была о себе позаботиться как умела.

– Тогда их с Колей прогулка по городу имела под собой совсем иную цель, нежели та, которую мы себе вообразили.

– Но в ходе прогулки что-то у них пошло не так. То ли Николай сообразил, что его используют, то ли Полина проговорилась о том, что затеяла. Между ними произошла ссора, а потом Полина решила избавиться от ставшего ей ненужным свидетеля.

– Но если ее в первую очередь интересовало получение алиби на момент смерти отца, то логичней ей все же было бы остаться с Николаем, когда его вытаскивали из воды. Тогда бы она и в полицейском протоколе была зафиксирована. А против такого алиби ей вообще ничего невозможно было бы предъявить.

– Есть и другие несуразности.

– Например?

– Дверь в дом не несет следов взлома, она явно открыта ключом. А это значит, что в квартире был кто-то из членов семьи.

– Так сам убитый тут и был! Он и сейчас в уличной обуви. Верхнюю одежду снял, кинул где-то, потом прошел в гардеробную дочери, тут его убийца и настиг.

– Беляков пришел домой, но не стал разуваться? Да еще и забыл закрыть за собой дверь? Маловероятно. Скорей всего, убитый и убийца пришли вместе. Или же они были хорошо знакомы друг с другом, поэтому Беляков открыл дверь своему знакомому, а потом они вместе пошли в гардеробную Полины. Видимо, затем они планировали снова уходить, поэтому Беляков не стал даже разуваться.

– И это лишний раз говорит о пренебрежительном отношении, которое царило в семье в отношении девочки. Небось в свою спальню или в спальню жены он бы в уличной обувке не потопал!

В это время вернулись полицейские.

– Понятых пригласили, – отчитались они. – Это соседи с верхнего и нижнего этажей. Охраны в доме нет. Есть камеры видеонаблюдения, но их мы проверим позже.

– Хорошо. Тогда мы прямо сейчас и поговорим с соседями. Возможно, удастся что-нибудь у них выяснить.

– А нам что делать?

– А вы пробегитесь по остальному дому, поговорите с людьми. Судя по состоянию тела и степени свертываемости вытекшей из раны крови, смерть произошла сравнительно недавно. Спрашивайте обо всех странных или необычных звуках, которые люди могли слышать в течение последнего часа-двух. Также важно выяснить, не видел ли кто-нибудь из соседей нашего потерпевшего сегодня или вчера. А также разузнайте, не было ли у него в последнее время каких-нибудь неприятностей или сложных взаимоотношений с кем-нибудь из жильцов, не случалось ли ссор между домашними. Не выглядел ли погибший подавленным, а если да, то почему бы это могло быть. Одним словом, приветствуются любые сведения об этой семье, какие вам удастся разузнать.

Полицейские выглядели как-то понуро, а после полученных указаний и вовсе скисли. Один из них был повыше и постройней, его Фима про себя окрестила Тощим. Второй был чуть пониже и поплотней, ему досталось прозвище Крепыш.

– Насчет того, чтобы свидетелей найти, то это у нас вряд ли получится, – сказал Тощий.

– Мы и так все квартиры в подъезде обошли, прежде чем этих двоих нашли.

– Это в коммуналках все жильцы рвутся друг на дружку ушат грязи опрокинуть. А тут люди интеллигентные, все по своим раковинам забились, не выковыряешь.

– Тогда поработайте с камерами наблюдения, – сказал Арсений. – Посмотрите, что можно сделать на улице. Возможно, там удастся найти камеры. И проверьте, где находится машина потерпевшего. Судя по документам, на него зарегистрировано две машины. Внедорожник «Ауди» красного цвета. И темно-синяя «Лада Веста».

– Ничего себе разброс! – хмыкнул Тощий. – «Ауди» и «Лада»! Машины просто из разных социальных пластов. Дно и элита!

– Наверное, на «Ауди» он катался сам. А «Ладу» купил для кого-нибудь из своих бедных родственников.

– Вот жмотяра! – не выдержал Крепыш. – Денег у человека куры не клюют. А он даже такую машину не пожелал человеку просто подарить. Купить-то купил, но оформил тачку на себя, чтобы в любой момент иметь возможность ее забрать назад.

Фима осторожно подергала Арсения за рукав.

– А на какой машине уехала Полина?

– Точно! – обрадовался Арсений. – Синяя «Лада»! Значит, дешевую «Ладу» папенька приобрел для нужд Полины. Должна же на чем-нибудь девчонка ездить. Что же, это вполне укладывается в общую концепцию семьи. Все лучшее папе и маме, а объедки и остатки для нелюбимой дочери.

– Может, они ее так воспитывали? В строгости.

– И поэтому даже обои с детского сада ей новые не клеили?

Арсений махнул рукой, показывая, что дискуссия на этот счет закончена. Его помощники отправились дальше рыскать по окрестностям в поисках возможных свидетелей трагедии. А Фима с Арсением вышли к тем двум соседям, которых все-таки удалось изловить.

Это были пожилые люди, мужчина и женщина. Мужчина был сухопарым, высоким и обладал длинной козлиной бородкой. Он напоминал какого-то чудаковатого ученого из старой советской комедии. Этому очень способствовала его привычка к месту и не к месту вставлять в свою речь «м-да-с».

Свидетельница, напротив, была кругленькой и очень уютной дамочкой лет шестидесяти – шестидесяти пяти. Еще не старая женщина была вынуждена по состоянию здоровья уйти на пенсию. Здоровье наладилось, но назад на работу уже не брали. Вот и приходилось ей целыми днями сидеть дома,