— Ну вот, снова ссоримся как кошка с собакой. А этого нет в нашем договоре, не так ли?

— Есть в вас что-то такое… — Лорен не могла избавиться от охватившего ее напряжения. — Вы словно большой камень. Или кусок железа.

— В таком случае не надейтесь, что сможете придать мне нужную вам форму.

— Вы всех женщин ненавидите или только меня конкретно?

— А вы никогда не уступаете, — недовольно бросил Рийс.

Девушка побледнела, вспомнив статую мужчины у него в спальне.

— Так вы предпочитаете свой пол.

— Что за вздор! У меня нормальная ориентация. Все просто, Лорен. Я не выношу все эти притворные вздохи и никчемные глупости, которые в нашем обществе принято выдавать за романтические отношения.

— Но та статуя Мадонны с Младенцем не имеет отношения к притворству. Она вся — воплощенная любовь.

— Любовь! Да что вы знаете о любви? У вас есть муж? Дети?

Девушка от неожиданности моргнула, покраснела, потом снова побледнела.

— Вы же знаете, что нет, — холодно отозвалась она. — Я любила Сэндора. Но он не хотел на мне жениться. И дети ему были не нужны. Как и я сама. Настоящая я.

— Однако вы умеете разжалобить, — с отвращением в голосе заметил Рийс. — Можете сделать себе кофе или чаю. Я завтракаю в половине седьмого, ухожу в семь. Завтра вернусь в шесть вечера. Коктейль в семь. Потом ужин. Наденьте что-нибудь элегантное. Кстати, вы купили себе вечерние наряды?

— Разумеется, нет, — лаконично ответила Лорен.

— Вы должны выглядеть эффектно, соответственно вашей роли!

— У меня есть собственные деньги, — заражаясь его гневом, огрызнулась она. — Если мне понадобится одежда, я в состоянии ее купить без вашей помощи!

— Вы что же, намерены спорить по любому вопросу? — зарычал он.

— С вами — да.

— Нужно было навести справки и о вашем характере, прежде чем подписывать это проклятое соглашение.

— Хоть кто-то должен вам противоречить, чтобы вы не расслаблялись и были в тонусе, — фыркнула Лорен. — Я иду спать. Спокойной ночи.

— Будьте готовы завтра вечером в четверть седьмого.

— Не беспокойтесь. Буду.

И надену самый откровенный из своих нарядов, мстительно подумала она, развернулась и пошла уверенным шагом к своей комнате.

— Я донесу ваш чемодан. И портфель с инструментами — если вы, конечно, их мне доверите, — бросил Рийс ей вслед.

Эффектный уход со сцены, ничего не скажешь, подумала девушка, давясь от смеха. Про вещи-то она и забыла.

— Их — доверю, — кивнула Лорен.

Ее спальня была выкрашена в терракотовые тона. Покрывало на кровати и портьеры отливали небесной лазурью. Отделка комнаты оказалась неброской, но обещавшей уют. По сторонам мраморного камина висело два китайских свитка. На полочке поблескивала глазурью коллекция керамики эпохи Мин. Ощущая кожей каждый шаг Рийса у себя за спиной, девушка повернулась к нему.

— Эта дверь — в ванную, — спокойно объяснил он. — Та — на балкон. Увидимся завтра вечером между шестью и половиной седьмого.

Следовательно, утром он ее видеть не желает — таков, надо полагать, скрытый намек его слов. Лорен наклонилась, чтобы включить светильник у кровати, волосы мягкой волной упали ей на лицо.

— Хорошего вам дня, — пожелала она с долей сарказма.

Секунд пять Рийс смотрел на нее в полном молчании. Девушка вскинула голову, не желая отводить взгляд.

— Спокойной ночи, — ответил он и захлопнул за собой дверь.

Лорен плюхнулась на широкую кровать и подумала, печально вздохнув, что многим пожертвовала бы за то, чтобы сейчас оказаться в скромной спальне в квартире Чарли. Многим, но не репутацией Уоллиса.

Восемь дней не так уж и долго. Она справится. Даже несмотря на то, что Рийс Кэллахэн, кажется, отталкивает ее с той же силой, что и притягивает.

Лорен проснулась рано утром. Яркие солнечные лучи били сквозь стеклянную дверь, ведущую на балкон. Она точно знала, чем займет наступающий день. Но ей были нужны ключи от квартиры Рийса.

Девушка быстро натянула леггинсы и свитер. Так и не обувшись и не причесавшись, она побежала по коридору и остановилась в просторной гостиной.

— Рийс? Где вы?

— В кухне.

По его голосу стало ясно, что он не слишком рад ее видеть. Растянув губы в улыбке, Лорен вошла в суперсовременную кухню, наполненную всевозможным оборудованием и сверкающую нержавеющей сталью. На этот раз на Рийсе, благодарение Богу, была рубашка. Он жевал горячий бутерброд, читая утренние газеты, разложенные на стойке.

— А вы ранняя пташка, — решила снять напряжение она.

— Вы тоже, как я посмотрю. Что вам угодно?

— Мне нужен ключ. Я намереваюсь прогуляться.

— У консьержа есть запасной. Я распорядился, чтобы он отдал его вам. — Рийс отложил одну газету и сделал пометку карандашом, зажатым в свободной руке.

— Как вкусно пахнут ваши бутерброды, — протянула Лорен, желая поддразнить его. — Пожалуй, съем один.

— Вы не могли бы подождать, пока я уйду?

— Вы всегда по утрам такой сердитый?

— Не с теми, кто мне нравится.

— Ух, как страшно! — усмехнулась Лорен, обжигая его взглядом, и потянулась к кофеварке.

— Вы знаете, я даже начинаю симпатизировать этому вашему Сэндору, — огрызнулся он.

Она чуть не выронила чашку с дымящимся кофе, выплеснув немного себе на запястье. Вскрикнув от внезапной боли, бросилась к раковине. В мгновение ока Рийс оказался рядом.

— Дайте я посмотрю, — велел он.

— Ничего страшного!

Рийс взял ее за руку и заткнул раковину пробкой.

— Ожог поверхностный. Надо подержать в холодной воде.

— Отсюда мораль: нельзя мне начинать ссориться с вами, пока не взбодрюсь с помощью кофе, — закусив губу, попробовала пошутить Лорен.

— Вы до сих пор любите Сэндора?

Ее рука дернулась в его крепких пальцах, словно птичка в садке.

— Все было много лет назад.

Рийс придвинулся к ней ближе, скользя взглядом по ее лицу.

— Сегодня без макияжа. Вот вы какая на самом деле, Лорен Кортни.

— А вы сегодня небриты, — мгновенно парировала девушка. — Но показываете ли вы когда-нибудь настоящего Рийса Кэллахэна?

— А существует ли он, настоящий Рийс Кэллахэн? — с неожиданной горечью ответил молодой человек.

— Если вы спрашиваете об этом, значит, он существует, — прошептала она, не веря своим ушам.

— Ладно, хватит. — Рийс помрачнел, отодвинулся от нее и взял полотенце, чтобы вытереть руки. — Давайте закончим этот разговор. Вы, кажется, хотели тостов?