Чуть погодя Патрик вышел в приемную встретить Мадди и увидел, что они с секретаршей увлеченно болтают, причем мисс Финни смеется!

Патрик встал как вкопанный, созерцая невиданную доселе картину.

За все годы, что он работал на радиостанции, на лице мисс Финни — Грозного Финна, как все ее здесь называли, — не промелькнуло и тени улыбки. Мадди же не потребовалось и получаса, чтобы рассмешить ее.

Черт возьми! Если ей удалось такое, может, и с рекламой у нее все получится.

— Простите Мадди за опоздание, мистер О'Рурк, — извинилась мисс Финни, завидев его, — просто мы заговорились.

Мадди наморщила нос и покачала головой.

— Кэнди очень добра, но на самом деле это я опоздала. Теперь ты меня уволишь, Патрик?

— Нет, — Патрик натянуто улыбнулся, — не уволю. Пойдем, я покажу тебе радиостанцию. После ты сможешь побеседовать со Стивеном Травером. Он заведует рекламным отделом и будет твоим непосредственным начальником.

Вообще-то, отдел состоял всего из двух человек, которые продавали рекламодателям эфирное время и следили за раздачей призов радиослушателям. Этим летом, после удачной рекламной акции, дела пошли в гору. Патрик предложил радиослушателям в качестве конкурсного приза «свидание с миллиардером», причем миллиардером был его брат. В результате этой затеи Кейн женился на победительнице конкурса Бет. Это событие наделало много шума и стало для радиостанции отличной рекламой.

Теперь от Патрика требовалось удержать аудиторию. Интерес к радиостанции был временным, и популярность могла так же быстро исчезнуть, как и возникла.

— Вот это — дикторская студия, — сказал он, когда они дошли до самого центра радиостанции, — мы вещаем все двадцать четыре часа в сутки, поэтому в студии всегда кто-то должен быть. Запомни, самое страшное на радио — мертвый эфир.

— Как ты очутился на радио, — спросила Мадди, — ты начинал диск-жокеем?

— Нет, я работал здесь и одновременно еще в двух местах. Все заработанное откладывал, рассчитывая в нужный момент выгодно вложить деньги. А потом понял, что знаю о радио уже немало, да и полюбить его успел. Поэтому я договорился со старым Дуганом, что он продаст радиостанцию мне, когда уйдет на пенсию.

Патрик умолчал о том, что именно Дуган поймал его, когда он собирался угнать грузовик. Патрику тогда было пятнадцать. Дуган схватил его за шиворот, вытащил из машины и встряхнул, как напроказившего щенка. Затем, в обмен на обещание не заявлять в полицию, он заставил Патрика каждый день после школы работать на радиостанции. Дуган стал для него кем-то вроде дедушки и сурового надзирателя в одном лице. Пусть и не сразу, но Дугану удалось наставить Патрика на путь истинный.

— Тебе тут, кажется, многое удалось сделать, — сказала Мадди, и на ее лице появилось тоскливое выражение.

— Что случилось? — спросил он.

Мадди вздохнула.

— А вот я никогда не могла определиться в жизни. Наверное, поэтому происшествие с Тедом и расстроенная свадьба выбили меня из колеи.

Опять Тед.

Патрик нахмурился. Эта женщина напоминала ему заблудившегося в лесу ребенка, который не знает, что делать. И если потерять бдительность, хлопот с ней не оберешься.

— Без него тебе будет лучше, — решительно заявил Патрик, — радуйся, что ты застукала его с этой девицей. И ты правильно решила не выходить замуж. Лично я обеими руками за холостяцкую жизнь.

Мадди с любопытством посмотрела на него.

— В браке нет ничего плохого. Мои родители прожили счастливо двадцать восемь лет.

— Я подумал, что из-за Теда ты стала противницей брака.

— Не брака вообще, а брака в моем случае. Конечно, жалко родителей, — задумчиво рассуждала Мадди, — им так хотелось внуков! Мне тоже хотелось бы ребенка. Я люблю детей.

— А я детей не хочу, — тут же сказал Патрик.

Мадди сердито взглянула на него.

— А почему ты так против детей? — спросила она.

— Да я, вообще-то, не против. Просто мне приходилось часто сидеть со своими братьями и сестрами, когда те были маленькими. Этого мне хватило на всю жизнь, чтобы возненавидеть грязные пеленки и детские стишки.

— А ты уверен, что причина именно в этом?

— На сто процентов.

В глазах Мадди было сомнение, и Патрик замялся. Ну хорошо, хорошо. Может, причина и не в этом. Да только это никого не касается.

Дело в том, что после всего пережитого Патрик уже не мог стать таким, каким был его отец, служивший образцом для своих детей.

Патрик открыл дверь отдела рекламы, радуясь, что разговор можно прервать.

— Вот здесь ты будешь работать. Помещение маленькое, но это лучшее, что сейчас можно предложить.

Офис и впрямь был крохотным. На радиостанции вообще места было в обрез. Но Патрик копил средства, чтобы расширить свой бизнес. Большинство работающих на станции ко всему относились с пониманием, остальные молчали, боясь рассердить преданную и честную Кэндаси Финни — Грозного Финна, — которую все побаивались.

Да, большинство, но не все, размышлял Патрик, краем глаза поглядывая на Мадди. Она пробила броню Грозного Финна, как тоненькую скорлупку. В голове у Патрика засела тревожная мысль: ведь и он в присутствии Мадди теряет покой, хотя на него, конечно, так просто не повлияешь.

— Вот твой стол, — указал он на рабочее место в уголке. Начальник отдела заканчивал разговор по телефону, и Патрик дождался, пока тот положит трубку. — Стивен, это мисс Джексон. Она будет работать в твоем отделе, пока Джефф восстанавливается после операции.

Мадди улыбнулась и протянула руку. Она со всеми здоровалась за руку. Дома, в Слэпшоте, руки не подавали только врагам.

— Здрасьте, зовите меня просто Мадди, — сказала она.

Стивен сразу же ей понравился. Это был импозантный мужчина, лет за пятьдесят, с сильными руками и морщинками в уголках глаз. В разговоре с Мадди Кэнди расписывала достоинства начальника рекламного отдела с таким жаром, что Мадди про себя уже решила их сосватать. Сама она замуж не собирается, но это же не значит, что нельзя сватать других.

Стивен наклонился вперед в своей инвалидной коляске и сжал ее пальцы.

— Ты очень кстати, Мадди. У нас куча работы.

— Я рада, — Мадди надеялась, что голос ее звучит уверенно. — Мне нужно кое-что сказать тебе, — объявила вдруг Мадди, схватив Патрика за руку и потащив за собой из офиса.

— Только не говори, что уже хочешь повышения зарплаты, — сказал Патрик, и его губы растянулись в улыбке.

— Ну разумеется, нет. Я вот тут подумала… слушай, ты никому не рассказывал о моей несостоявшейся свадьбе? Я никак в себя не приду оттого, что тебе, почти незнакомому человеку, все разболтала.

Такая резкая смена настроения позабавила Патрика. Он отрицательно покачал головой.