Много разговаривают, громко и со смехом. Они выспались и хорошо позавтракали; к тому же днем нет опасности неожиданно столкнуться с врагом. Тем не менее они по привычке настороже и время от времени внимательно разглядывают горизонт.

Вскоре они видят то, что становится предметом серьезного обсуждения. Не на горизонте и не на равнине, а над головой, в небе. Это птицы. Почему птицы? И почему они привлекают внимание койотеро? Ничего особенного, если бы это были другие птицы. Но это стервятники, черные падальщики двух разновидностей: грифы и канюки. Индейцы не бросили бы на них второй взгляд, если бы он вели себя, как обычно, летали кругами или спиралями. Но эти пролетают над головой по прямой, быстро машут крыльями, очевидно, стремясь туда, где много падали. Десятки стервятников вытянулись в линию и летят туда же, куда движутся индейцы, – к горе Научампатепетл.

Что может привлекать стервятников? Этот вопрос индейцы задают друг другу; никто не может на него ответить, все высказывают предположения. Они нисколько не встревожены, но это зрелище их возбуждает; и они ускоряют ход, чтобы увидеть, что привлекает птиц. Это должно быть что-то большее, чем мертвый олень или антилопа: слишком много птиц летит туда, и летят они издалека. То, что они летят высоко и по прямой, свидетельствует, что они давно держатся этого курса.

Поднявшись по склону впадины, смуглые всадники снова видят гору и также то, что заставляет их неожиданно остановиться, – пурпурную дымку над северным концом горы, постепенно рассеивающуюся, поднимаясь высоко в небо. Туман, поднимающийся от воды, которая, как они знают, там есть? Нет; их опытный взгляд сразу определяет причину появления дымки – это действительно дым. Они также уверенно узнают дым от лагерных костров. У Научампатепетла расположились лагерем какие-то другие опередившие их путники.

Кто? Индейцы-опата? Маловероятно. Сыновья труда, индейцы-рабы, как презрительно называют их эти головорезы, родственные им лишь по расе, опата не покидают свои поселки и клочки культивированной земли вокруг них. Они не могли так далеко уйти от своих домов в дикую местностью. Скорее это отряд бледнолицых; они ищут сверкающий металл, который, как знают апачи, заводит врагов в сердце пустыни, на их территорию, приводит к гибели, а губят их они. Если костры, которые они видят сейчас, принадлежит такой группе, она обречена; так во всяком случае думают эти кентавры, надеясь, что они правы.

Пока они смотрят на голубовато-пурпурное облако, определяя его размеры, обсуждая, сколько людей там может быть и что это за люди, их внимание привлекает другое облако, беловатое и меньшее по размеру, всего лишь порыв над вершиной горы; отделившись от вершины, облачко поднимается верх.

Койотеро знают, что это след выстрела или нескольких выстрелов, хотя никакой звук не достигает их ушей. В разреженной атмосфере высокогорных лланос у зрения преимущество перед слухом, звуки слышны на меньшем расстоянии. До горы все еще больше десяти миль, и, даже если бы на вершине выстрелила пушка, они едва ли услышали бы звук выстрела.

Отряд стоит, но всадники не спешиваются. Вождь и еще несколько воинов совещаются. И пока они обсуждают будущие действия, над вершиной месы поднимается новое облачко, такое же, как первое, но из другого места. Это убеждает краснокожих, что их первое предположение было верным: у озера лагерь бледнолицых, а наверху охотники, которые пришли за добычей; индейцы знают, что на вершине много дичи.

Но что за бледнолицые? Этого они не знают. Если бы знали, что это лагерь шахтеров, поскакали бы к нему галопом. Но если это лагерь soldados, тогда совсем другое дело. Койотерос не боятся встречи с мексиканскими солдатами – наоборот. Потому что у племени давние счеты с людьми в военных мундирах; и ничто бы не обрадовало их так, как возможность рассчитаться по этим счетам. Они вышли на тропу войны не только ради грабежа, но и чтобы отомстить. Однако если в лагере солдаты, действия индейцев будут совсем другие. Солдаты в этой местности – обязательно кавалерия, и, чтобы приблизиться к ним, нужны осторожность и стратегия. Но эти краснокожие кентавры тоже солдаты, ветераны, опытные, искусные, владеющие стратегией, и теперь готовы доказать это. Пришло время двигаться, и они выступают, но не прямо вперед и не единым строем, но разбиваются на две группы, одна уходит направо, другая налево, чтобы подойти к лагерю с противоположных направлений. Разделившись, отряды быстро расходятся. Они движутся к горе, но один должен обойти ее с юга, другой – с противоположного направления.

Черные стервятники, продолжающие свой полет, теперь могут быть уверены в богатой добыче.

Глава VII

Los indios!

Бросив тушу барана, охотники движутся вперед. Младший про себя решает вернуться к добыче. Его привлекли большие спиральные рога; такая пара рогов украсит любой зал в христианском мире, и, хотя он не может назвать их своим трофеем, поскольку не он застрелил барана, рога он намерен присвоить.

Но молодой англичанин недолго думает об этом; в следующее мгновение он о них забывает. Потому что, посмотрев на мексиканца, снова видит на его лице тревожное выражение, которое заметил раньше. Это выражение вернулось, как только миновал возбуждающий инцидент со стрельбой. Зная причину тревоги, Генри Трессилиан разделяет ее и больше не думает об охотничьих трофеях.

Они почти не разговаривают: работа отнимает все силы. Потому что за поляной, на которой они встретили баранов, нет дороги, кроме звериных следов, и приходится прокладывать ее самим. Деревья растут тесно, они переплетены лианами, и мексиканцу приходится часто пускать в ход мачете, чтобы прорубить проход; он делает это под аккомпанемент проклятий, таких же частых, как подлесок, который он рубит.

Это их задерживает, и проходит не меньше часа, прежде чем они доходят до конца чаппарели (колючих кустарников), хотя при этом преодолевают меньше мили. Но наконец они выходят на внешний край месы, рядом с обрывом. Здесь высокие деревья сменяются низкими кустами, которые не закрывают видимость. Перед их глазами ллано открыта до горизонта на север, восток и запад, они видят все на расстоянии не меньше двадцати миль.

Но так далеко им смотреть не нужно. Потому что на расстоянии чуть больше десяти миль они видят то, что сразу привлекает их внимание – тусклое желтоватое облако, основание которого находится на равнине.

– Это не дым, а пыль! – восклицает гамбусино, увидев облако. – Пыль, поднятая копытами лошадей, их сотни. Ничем иным это не объяснить. Лошади с людьми на спине. Если бы это было стадо диких мустангов, облако было бы более растянутым. Indios, por cierto! (Индейцы