— Я думал, у тебя английский, — сказал Джош, догнав меня.

— Эм… да, так и есть, — невозмутимо сказала.

— Но тогда тебе в другую сторону, — он прищурил глаза, будто в чём-то меня заподозрил.

Прокол. С ориентацией на местности у меня всегда были проблемы.

Я невинно улыбнулась и молча пошла в другом направлении, стараясь высоко держать голову.

— Похоже, тебе пора расслабиться, раз ты уже не помнишь дорогу до класса, — рассмеялся Джош, поравнявшись со мной.

— Да, ещё один урок и домой, — пробормотала я.

— Я не об этом, — голос Джоша стал ниже и приглушённей, почти теряясь среди гула учеников. Наклонившись к моему уху, он сказал: — Жди пятницы.

У меня поползли мурашки по всему телу. Несмотря на то, как сильно я хотела, чтобы этот день закончился, наступление пятницы пугало меня ещё больше.

Джош проводил меня до кабинета английского, постоянно пытаясь взять за руку, но я выхватывала её под разными предлогами: то убрать прядь волос за ухо, то поправить сумку на плече. Физический контакт был мне чужд. Я не привыкла к тому, что кто-то касается меня. Особенно если этот кто-то незнакомый парень.

— До завтра, — он хотел поцеловать меня в губы, но я вовремя увернулась, пожертвовав щекой. — Я позвоню, — бросил он и ушёл.

Школьный день ещё не окончен, почему мы увидимся только завтра? И почему если у меня есть парень, в школу меня подвозит Аманда? Пока я размышляла над этими тайнами жизни Холли, я почувствовала толчок.

— Не стой на дороге. — Резкий голос вырвал меня из размышлений. Обернувшись, я лишь успела заметить красную клетчатую ткань. Алан.

Сил и желания на разбирательства больше не было. Нужно составить список совместных уроков, чтобы появляться, находиться и исчезать с них, не пересекаясь с Аланом.

Я зашла в класс и, опустив глаза в пол, села за первую попавшуюся свободную парту. Меня знобило. В местах, где до меня касался Джош, до сих пор зудело, и было чувство, будто я потеряла себя. Он был вполне привлекательным, опрятным, аккуратным… но всё было слишком. Что-то меня в нём отталкивало, я не хотела, чтобы он трогал меня. Никто не должен меня трогать.

Я почувствовала на себе внимательный взгляд. Повернувшись в его направлении, я натолкнулась на серые глаза Алана. Он смотрел на меня. И смотрел так, будто видел. Алана нисколько не смутило, что я застала его за беспардонным разглядыванием, он продолжал смотреть мне в глаза, а потом его губы изогнулись в улыбке малолетнего преступника. Я нахмурилась и отвернулась от него, уставившись на доску, где быстрым почерком было написано «Макбет».

Литературу я любила. С этим предметом проблем возникнуть не должно, а значит, у Алана не будет шанса навредить мне, что бы он там ни задумал.

Но похоже, всё, что было в его планах, это наблюдать за мной. Я даже физически ощущала на себе его взгляд. И это было странно с учётом того, что первую половину дня Алан не проявлял такого явного интереса. Хотя в первой половине дня мне не приходилось просить его проводить меня до кабинета, что было как минимум странно.

У шкафчика после уроков я наконец встретила Аманду. Она вела себя как ни в чём не бывало, рассказывала, как прошли её уроки… Так мы дошли до её «БМВ», и я в нерешительности остановилась, пока Аманда не села внутрь и повернула ключ зажигания.

— Чего ты ждёшь? — спросила она.

Именно этих слов. Джоша я больше не видела, и других вариантов добраться до дома у меня не было. Я с облегчением села в машину, радуясь, что подруга быстро отошла. Она высадила меня у моего дома, но первым делом я посмотрела на соседний. «Челленджера» Алана ещё не было.

Меня встретила тишина. Такая чужая, что я боялась оказаться застуканной крадущейся по собственному дому. Но урчание в животе, раздавшееся так громко, что могло бы сразу меня выдать, отодвинуло все тревожные мысли на задний план. Сначала я решила поесть, а уж потом ломать свою голову над ответами.

В холодильнике я отыскала остатки лазаньи, разогрела в микроволновке и быстро закидала еду в желудок. Странно, что дверь была не заперта, если дома никого нет. Это зарождало во мне панические мысли, и наедине с собой всё вокруг казалось декорациями.

Я усердно намывала тарелку, полностью погрузившись в свои мысли, когда услышала звонкое «Холли?!». Я вздрогнула, и тарелка выскользнула из моих рук в раковину. К счастью, она не разбилась.

— Почему ты не сказала, что уже дома и… ты что, моешь посуду?

Я выключила кран и повернулась к Вивьен. Она была одета в старые джинсы, коленки которых были испачканы землёй и травой. Флисовая рубашка была завязана в узел на поясе и казалась на два размера больше. Поверх светлых локонов, она повязала косынку.

— Да, я… я помыла за собой тарелку. — Что в этом странного?

— Не помню, когда ты в последний раз мыла посуду. Но ты меня приятно удивила, — улыбнулась мама.

Что сложного в том, чтобы помыть посуду? — удивилась я. Потом взглянула на свои ногти, обнаружив аккуратный маникюр и розовый лак на ногтях, который слез в некоторых местах. Ясно. Холи могла расставить учебники в последовательности уроков, аккуратно развесить вещи в шкафу, но любая деятельность, которая могла испортить её внешний вид, игнорировалась.

— Пойду делать уроки. — С этим словами я поднялась в свою комнату.

Остаток дня прошёл почти так же, как бы он прошёл будь я собой. Я убила около часа в Интернете, пытаясь зайти в «Фэйсбук», чтобы найти какую-нибудь информацию о Холли и её друзьях. Но она предусмотрительно вышла из своей учётной записи, лишая меня последней надежды. Затем я, как и сообщила маме, села за уроки, потому что надеялась, что этот вид деятельности хоть как-то займёт мои мысли. Но всё это чушь собачья. Я продолжала думать о доме, о своих родителях, и о том, что со мной случилось.

Итогом вечера стали выученные испанские глаголы и найденные в шкафу старые кеды, которые, судя по тому, что были запрятаны под горой коробок с туфлями, не носились уже несколько лет. Джинсы я так и не нашла. Что было весьма странно. У какого американца нет джинсов?

Я легла спать с огромной надеждой, что проснусь собой. Сон представлял из себя смесь пережитых сегодня моментов… и я была уверена, этот жуткий день — всего лишь кошмар.

Потом прозвенел будильник.