xx

 Глава 2.

 ОВЕЧКА ПРЕВРАТИЛАСЬ В ВОЛКА

 Бернхард Рогге понимал, что для успеха его миссии жизненно необходим хороший экипаж. Причем для службы на вспомогательном крейсере требовался экипаж особого рода. Рогге был очень придирчив, так как он хотел быть уверенным, что на всех людей, которых он отберет, командир и офицеры корабля смогут положиться в плавании. Позднее он объяснял, что именно искал:

 «Требовались особые моральные качества команды, способность людей выдерживать напряжение и преодолевать трудности на протяжении максимально долгого времени. Пределы возможного в этой сфере [жизнь на вспомогательном крейсере] совпадают с пределами человеческой стойкости, с границей тех физических и эмоциональных нагрузок, которые люди способны переносить в длительном плавании».

 Капитан Рогге понимал, что ему потребуется люди, чья подготовка охватывала бы все сферы профессии моряка. Они должны быть готовы столкнуться лицом к лицу с трудностями военных будней и быть способны преодолеть их. Им придется очень долго находиться во враждебных водах далеко от дома. Они будут терпеть холод высоких широт и изнемогать от зноя в экваториальных водах, жить в тесных и душных помещениях маленького корабля, выносить долгие периоды безделья, а потом совершенно внезапно окунаться в жаркий бой. От них потребуется без проволочек и протестов исполнить приказы старших офицеров — невзирая на обстановку и самочувствие. Поиск людей, способных на такое, безусловно, был нелегкой задачей.

 Штаб флота определил для вспомогательного крейсера двадцать офицерских должностей и заодно назначил людей на каждую из этих вакансий. Но Бернхард Рогге не собирался немедленно принять на свой корабль каждого из назначенных. Ему требовалось очень внимательно проверить каждого, чтобы не было сомнений в их пригодности к исполнению уникальной службы — и как людей, и как профессионалов. Сочтя список, составленный Морским штабом, совершенно неприемлемым, Рогге отверг его. Он принял на корабль только тех офицеров, которые соответствовали его требованиям.

 Корветен-капитан Кюн, прибывший из военно-морского флота, имел большой опыт. Рогге знал его с 1936 года, когда Кюн уже был морским офицером. На капитана произвели впечатление не только профессиональная квалификация Кюна, но и его спокойная уверенность и твердый стиль руководства. Рогге без сомнений одобрил назначение Кюна старшим офицером корабля.

 Он также согласился с назначением обер-лейтенанта Лоренца Каша, еще одного профессионального морского офицера, главным артиллеристом крейсера. Точно так же Рогге подтвердил назначение обер-лейтенанта Адольфа Венцеля радистом, а энергичного лейтенанта Иоганна Генриха Феллера — минным офицером. Хотя этим людям не хватало боевого опыта, Рогге одобрил их назначение, понаблюдав за их манерой вести себя и офицерской выправкой.

 Кандидатуры других офицеров, назначенных на вспомогательный крейсер Рогге, были не столь удачны. Капитан вежливо, но твердо отказал нескольким из них, объяснив, что они не обладают достаточными качествами или способностями, которые необходимы на корабле.

 Но Рогге не только отклонил несколько кандидатур, назначенных штабом — он сделал следующий шаг и потребовал от морского руководства перевести в его новый экипаж несколько людей, уже назначенных на другие военные корабли, — моряков, которые владели определенными способностями или навыками, которые капитан считал важными для службы на вспомогательном крейсере.

 Рогге стремившийся составить личное мнение о каждом человеке, его способностях и квалификации, раньше служил с каждым из них и приложил все усилия, чтобы этих моряков перевели к нему. Он сражался за каждого, убеждал и ругался, звонил начальству и тем, кто распределял должности — делал все, чтобы раздобыть людей, которые ему были нужны. К счастью, фрегатен-капитан Рогге был в хороших отношениях с фрегатен-капитан Винтером, офицером, ведавшим кадровыми назначениями в отделении SKL в Вильхельмсхафене. С помощью Винтера нужные люди в итоге один за другим являлись для несения службы на крейсер — лейтенант-цур-зее доктор Ульрих Моор прибыл в качестве корабельного адъютанта, корветен-капитан Фриц Лорензен — как офицер-администратор, а доктор Вольфганг Колльманн — на должность корабельного метеоролога. Прибытию Моора Рогге оказался особенно рад, потому что их семьи были очень дружны.

 Большинство других офицеров корабля пришли из гражданского торгового флота. Штурман капитан-лейтенант Пауль Каменц был опытным торговым шкипером и хорошим добавлением к команде. Другие вновь назначенные морские офицеры тоже были гражданскими специалистами из резерва флота, многие из них располагали сертификатом штурмана или первого помощника. Это давало им возможность в будущем самостоятельно вести захваченные корабли в воды, контролируемые Германией, или же действовать на крейсере по своей специальности.

 На судно были назначены и два медика — доктор Георг Рейл и доктор Ганс-Бернхарт Шпрунг. Они должны были обеспечивать высокое качество медицинского обслуживания команды и любых пленников, которые могли оказаться на «Атлантисе». Крепкий и профессиональный офицерский состав создал солидный фундамент, на котором Рогге мог сколачивать свою команду.

 Вопрос с офицерами был решен и капитан Рогге приступил к следующей задаче — отбору матросов для экипажа. Капитан искал людей с ровным характером, спокойных, неразговорчивых и выносливых Ему нужны были настоящие моряки и солдаты. Авантюристы, функционеры нацистской партии и равнодушные люди не подходили ему (Рогге придерживался традиционной для германских военных моряков аполитичности, и поэтому при отборе команды восторженные сторонники идеалов нацистской партии были им отклонены. В своей книге: «Германский флот в эпоху нацизма», (The German Navy in the Nazi Era Annapolis Naval Institute Press, 1990), Чарльз С. Томас отмечает малоубедительность поддержки капитаном Рогге идей национал-социализма, ссылаясь на его выступление «Voraussetzungen fur den Offiersberuf. Ausarbeitung fur die Inspecktion des Bildungswesens der Marine, 1942». В этом выступлении Рогге описывает идеалы партии такими словами: «преимущество общего блага перед индивидуальным благом» и «все за одного и один за всех». Далее Томас продолжает: «В том же обращении Рогге даже называет старейших национал-социалистов „тупыми индивидуалистами“ и „напыщенными ослами“ и сожалеет о том, что ,,HJ“ (Гитлерюгенд) — болезнь, крайне распространенная среди молодых немцев»). Рогге искал тех, кто хорошо знал свою морскую профессию и уже продемонстрировал мастерство и умения на своей прежней службе. Чтобы быть уверенным в этих людях, Рогге начал процесс отбора индивидуальным собеседованием с каждым моряком, получившим назначение от штаба — с личного разговора один на один.

 Разговор, как правило, был коротким и содержал три-четыре вопроса. Основываясь на результатах собеседования, полученных от штаба характеристиках, а также личном впечатлении от претендентов, Рогге выносил окончательное решение. Функ-ефрейтор {Funkgefreiter} Иоганн Мейер рассказывает о процессе отбора так:

 «Однажды, в октябре 1939 года, он пришел к нам в Бременхафене и понемногу разговаривал с каждым. Если после этого он говорил „Очень хорошо, спасибо вам“, то ты переходил в его команду. Если он говорил „Спасибо вам, выходите