Иисус видел во сне, как его предают. Римскому императору Калигуле снилось, что он стоит перед троном Юпитера – верховного божества, – прежде чем быть сброшенным на землю, и это видение он считал предвестием своей смерти. На следующий день его убили.

В 1590 году юная Лукреция де Леон из Мадрида была арестована, так как испанские власти сочли, что ее сны вызывали «скандалы и беспорядки». За несколько лет два священника записали примерно четыре тысячи апокалиптических видений Лукреции, включая поражение Испании от английских и турецких войск и конец света. Сбылось только одно из важных сновидений: гибель Великой армады. Даже ее собственный отец объявил ей, что «сны – это только сны»: «Если ты в них веришь, я прикажу тебя убить». В конце концов ее приговорили к ста ударам плетью и двум годам заточения в монастыре.

Некоторые сны оказывались пророчествами, но совсем иного рода и пагубными для супружеской гармонии. В разгар лондонской чумы 1666 года автор дневника Сэмюэл Пипс описал воображаемую ночь страсти с леди Каслмейн как «лучшее, что ему когда-либо снилось»[14]. Его жена, Элизабет де Сен-Мишель, была настолько подозрительна, что стала проверять пенис спящего Пипса на предмет признаков эрекции. С другой стороны, их брак был далеко не идиллическим из-за его измен в реальной жизни, в том числе с Деб Уиллет – женщиной, нанятой, чтобы помогать Элизабет по хозяйству. Однако, когда Элизабет умерла от тифа в возрасте всего двадцати девяти лет, говорили, что это так сильно подействовало на тридцатишестилетнего Пипса, что он больше никогда не вернулся к ведению дневника.

В XVIII веке увлечение записью снов среди представителей высших классов Англии достигло беспрецедентных масштабов. Один лондонский торговец разбогател, выпуская «Дневник ночных воспоминаний» – пергаментный планшет с горизонтальными направляющими для записи снов при свечах{23}. В XIX веке новая группа мыслителей вернулась к вопросу о значении снов и о том, как они управляют нашей реальной жизнью. Основателем данной школы был Зигмунд Фрейд. В «Толковании сновидений», опубликованном в 1900 году, он утверждал, что сновидения – это символические проявления подавленных желаний, страхов и потребностей, которые часто слишком болезненны, чтобы быть пережитыми или воспроизведенными непосредственно, и поэтому они сублимируются в нашем подсознании через «психическую цензуру»{24}. В своем анализе он вернулся к работе прорицателя Артемидора из Эфеса[15], который в II веке систематизировал и объяснил многочисленные символические значения сновидений, приводившиеся его предшественниками. Так, например, правая рука символизировала во сне отца, сына или друга, а левая (sinister – «неверная, зловещая») – мать, жену или любовницу. Карл Юнг также был известным сторонником идеи, что сны раскрывают тайны внутренней жизни и показывают сновидцу скрытые аспекты его (или ее) личности. Их современник Альфред Адлер предпочитал рассматривать сны как своего рода инструмент для решения проблем и даже предполагал, что чем больше снов вы видите (или помните), тем, вероятно, больше у вас проблем.

Современный исследователь сна Джим Хорн предупреждает, что сны не более чем фильмы категории В, которые заслуживают лишь скорейшего забвения, «сюрреалистическая пародия на то, с чем мы недавно столкнулись и о чем думали в период бодрствования»{25}. Некоторые ученые считают, что именно фаза быстрого сна, когда к человеку приходят сновидения, – время оптимизации всех систем организма, физического и ментального восстановления, структурирования памяти. Тем не менее многовековые представления о значимости сновидений трудно поколебать. Келли Балкли, специалист по психологии религии, основатель «Базы данных сна и сновидений» (The Sleep and Dream Database), а также люди, стоящие за такими сайтами, посвященными анализу сновидений, как IDreamOfTrump.net[16], считают: сны имеют решающее значение для понимания жизни.

Как могли бы сказать древние египтяне, порою сны нас словно подталкивают к каким-то действиям в реальной жизни. Французский философ Декарт утверждал, что те сны, которые он видел однажды ночью в 1619 году, открыли ему основы нового научного метода (хотя мы должны признать, что арабский ученый-эрудит Абу Али аль-Хасан ибн аль-Хайсам сформулировал этот научный метод пятью веками ранее). Джеймс Уотсон, открывший в соавторстве с Фрэнсисом Криком структуру ДНК, увидел во сне винтовую лестницу[17] – ключ к двойной спирали (хотя это могло произойти после того, как он увидел картину дифракции рентгеновских лучей, обнаруженную Розалиндой Франклин). Мэри Шелли говорила, что на историю о Франкенштейне ее вдохновили сны. Находившемуся в депрессии Эрже[18] образ Тинтина явился в Тибете и тоже во сне. Мелодия легендарной композиции "Yesterday" приснилась Полу Маккартни, но он был уверен, что это просто старый мотив, услышанный им когда-то в детстве. А «Терминатор» явился Джеймсу Кэмерону, когда он был болен и у него поднялась температура.

Во многих незападных культурах существует масса литературы, посвященной сновидениям. Австралийские аборигены предпочитали спать рядом со своими родственниками. По их мнению, то, как человек спит, влияет на способность его духа подключаться к сновидениям{26}. Люди, обладающие сверхъестественной силой, утверждают, что могут получить доступ к могущественным метафизическим сферам и перемещаться в пространства, недосягаемые для обычных людей. Эти способности они приобретают, когда спят в особых местах, или от духов, посещающих их во время сна. Депривация сна – это метод духовного откровения и посвящения, распространенный среди групп коренных американцев. Метод позволяет достигать состояний, подобных трансу, чтобы обрести персональные видения и обеспечить мистические странствия души. Шаман мог закрыть глаза и мысленно путешествовать на огромные расстояния, покидая свою телесную оболочку. Эти путешествия остаются достоянием практикующего как концентрированное воплощение культурных кодов, личного опыта и взаимоотношений, которые сливаются в единое целое, позволяющее противостоять законам природы. Видения во сне оказывают мощное, хотя и подспудное влияние на многие незападные общества.

Тик-так

Сновидения – это, конечно, лишь часть гораздо более длительного процесса сна. У всех живых существ есть внутренние биологические часы, или циркадные ритмы. Двадцать тысяч невидимых нервных клеток, расположенных за человеческим глазом, регистрируют сигналы окружающей среды, включая освещенность, чтобы регулировать наши биологические часы.

В начале 1990-х Томас Вер, психиатр из Национального института психического здоровья США, поместил группу добровольцев на месяц в среду́, где темнота поддерживалась в течение четырнадцати часов в день: таким образом была предпринята попытка воспроизвести условия жизни в природе{27}. К четвертой неделе группа его испытуемых спала в среднем по восемь часов в сутки – но не за один раз. Добровольцы, как правило, лежали без сна в течение одного или двух часов вечером, а затем быстро засыпали после резкого повышения гормона мелатонина, вызванного темнотой. После трех-пяти часов сна испытуемые просыпались на час или два, а затем снова засыпали еще на три-пять часов. Вер описал промежуточный период как «нетревожное бодрствование» – почти медитативное состояние, отличающееся изменением уровня гормонов, в частности повышенным уровнем пролактина – гормона, снижающего стресс. Его выработка в организме повышается также при лактации и оргазме. С точки зрения Вера, эксперимент показал, что такой двухфазный режим сна – естественный ночной ритм для человека.

Историк из Виргинского технологического института Роджер Экирх был поражен выводами Вера и начал собирать исторические упоминания о таком сегментированном сне{28}. В латинских источниках, например в «Истории Рима от основания города» Тита Ливия и в «Энеиде» Вергилия, написанных в I веке до н. э., часто говорится о primo somno или concubine nocte, то есть «первом сне». Тексты средневековых авторов, например Чосера, показывают, что британцы отправлялись в постель для «первого сна» ранним вечером, после чего просыпались, возможно, что-то ели, а затем наслаждались вторым, или утренним, сном, который мог начинаться уже незадолго до рассвета. Во время ночного бодрствования, которое носители английского языка, судя по всему, называли «дозором» (watch или watching), можно было размышлять о снах, беседовать, курить, есть или заниматься сексом (так, еврейские тексты рекомендуют эти часы как наилучшие для продолжения рода). Другие посвящали свои ночные часы чтению или молитвам.