от нашего двоюродного брата и встал между нами, как будто внезапно превратился в щит Полубога Моря.

— Давайте, ублюдки, — громыхнуло у меня в голове, боль пронзила череп. — Давайте сразимся. Давайте разорвем друг друга на части!

— Я знал о демоническом происхождении нашей пары так же долго, как и он, — сказал Гектор. — Я хотел, чтобы она доверяла мне настолько, чтобы подойти и рассказать самостоятельно. Я хотел дать ей время довериться нам всем. Я был гребаным идиотом. Мы все идиоты. Мы ее не заслуживаем. Мы позволили ей чувствовать себя такой одинокой и уязвимой, что ей пришлось обратиться за помощью к постороннему человеку.

Мой холодный, пустой взгляд устремился туда, где раньше было древнее дерево — портал в скрытое царство.

Мерцающий пульс привлек мое внимание, и я затаил дыхание. Это был элементаль, или то, что от него осталось, все еще привязанный к этому миру.

Это было то, за чем пришел мой Бутончик.

Яростные споры моих кузенов проходили мимо моих ушей, пока я не услышал спокойный шепот Полубога Смерти.

— Мы не потеряли ее полностью. Я проклят прикосновением смерти, но я также благословлен тем, что могу вернуть одну жизнь, всего один раз в своем существовании.

Внимание Пакстона и Акселя привлек Гектор, в их налитых кровью глазах снова зажегся огонек отчаянной надежды. Сила снова ощутимо потекла по ним.

Паутина молний вырвалась из меня, ударив в сумеречное небо.

Образ моей женщины, извивающейся подо мной, вспыхнул передо мной.

Она застонала, затаив дыхание, когда я вошел в нее глубже. Я хотел быть нежным с ней, но она привела меня в ярость от вожделения. Она любила жестокий трах. Ей нравилось, когда я грубо трахал ее.

Я входил в нее, наблюдая, как ее лицо сияет в экстазе, вдыхая ее аромат сладкой розы.

Ее прелестная киска, тугая и горячая, идеально обхватила мой член. После трех толчков мне уже нужно было кончить и извергнуть свое семя Полубога в ее теплое лоно. Только она могла сделать это со мной — заставить меня потерять контроль.

Я бы отдал все, чтобы вернуть свой Бутончик, трахать ее грубо, снова и снова, и любить ее.

Я шагнул к умирающему элементалю — существу, которое помогло оборвать жизнь моей пары. Я бы допросил его, наказал и, наконец, уничтожил.

Затем искра вспыхнула и взорвалась снова. Она разорвалась на четыре части и устремилась к нам. Каждый луч попал в одного из нас и взорвался в наших кровеносных сосудах, чужеродная энергия потекла по нашим венам.

В наших головах зазвенел голос.

— Она убила себя, чтобы защитить вас всех, — сказал голос элементаля. — Она верила, что если ее схватят, вы пойдете за ней и убьете себя. Поэтому она сделала то, что, по ее мнению, должна была сделать: разорвала все узы, чтобы помочь вам двигаться дальше. Глупая девчонка.

— Убирайся к черту от нас, — взревел Гектор. Его исчезнувшие крылья агрессивно захлопали.

— Прекрати, — сказал он. — От твоего рева у меня режет уши. Я не знаю, как она тебя терпит, но у нас есть работа. Вы, мальчики, не сможете вернуть ее из Ада. Вам понадобится моя помощь, чтобы перейти в царство Пустоты.

Мы обменялись удивленными, решительными взглядами, наши эмоции бурлили.

Мы сделаем все, чтобы вернуть нашу пару.

— По крайней мере, скажите спасибо, для начала, — добавил элементаль. — Я только что отдал вам последние частички своей темной сущности. Можете называть меня Септум.

Глава 6

__________________

Босиком я побрела рядом с Локи по бесплодной земле. Тепло исходило из-под моих ног, но мне было все равно. Я чувствовала только холод в каждом дюйме своего тела.

Я выдохнула еще один поток ледяного воздуха.

Локи смерил меня оценивающим взглядом, но я проигнорировала его.

Я смотрела на далекие черные горы и лаву, извергающуюся в покрасневшее небо.

— Это твой дом, Локи? — Спросила я. — Это туда ты ведешь меня для дальнейших допросов и пыток?

— Я не пачкаю рук, мучая людей, — сказал он. — Я будущий правитель Ада. У меня есть дела поважнее. И ты думаешь, я стал бы жить в горах, как какой-нибудь зверь?

Я пожала плечами.

— Откуда мне знать? Я ничего не знаю ни об Аде, ни о тебе. Я чужак в чужой, враждебной стране.

— Ты бы знала, если бы поняла, как получить доступ к другим частям своей памяти.

Я сомневалась, что мне понравятся какие-либо воспоминания, связанные с моим демоническим прошлым. Часть меня все еще отрицала это.

— Мне похуй, — сказала я.

— Тебе, может, и похуй, но мне не похуй, — лениво сказал он. — И ты не такая безразличная, какой притворяешься. В этот самый момент ты умираешь от желания узнать, что случилось с полубогами, которые осквернили тебя, которые лишили тебя девственности.

— Это отвратительно, — сказала я. — Кто так говорит?

И все же острая боль снова пронзила мое сердце. Я чуть не согнулась пополам, но позволила боли пройти сквозь себя и продолжала двигаться. Острых, мелких камней и твердой грязи под моими ногами стало слишком много, они впивались в кожу. Я не хныкала. Я бы не стала показывать свою боль, физическую или эмоциональную, перед своим врагом.

Локи рассмеялся, затем взглянул на мою почти обнаженную фигуру, его взгляд задержался на моей груди, которая была испещрена пересекающимися шрамами.

Готова поспорить, что мои мучители вскрывали мою грудную клетку чаще, чем другие части моего тела. Сердце было самым важным органом. Оно определяло личность. Я просто не ожидала, что бессердечные Бог и Дьявол так заинтересуются мной.

На мне было только тонкое нижнее белье. У меня не было возможности узнать, была ли я осквернена или изнасилована, но я бы не стала тратить время на размышления по этому поводу. У меня была одна — единственная цель в Аду — выжить, какое бы дерьмо ни встретилось на моем пути, я стану сильнее, а затем я уничтожу Бога и Дьявола и убью все, что движется в этом царстве, прежде чем я паду и никогда больше не поднимусь.

Как только ты подавишь страх, подавишь надежду и больше не будешь мечтать о будущем, ничто не сможет встать у тебя на пути.

Мое сердце превратилось в сталь. Я выдохнула ледяной воздух.

— Над тобой ставили эксперименты, — тихо сказал Локи, его взгляд стал серьезным, когда он отвел его от моей груди. Вспышка темной ярости промелькнула в его глазах. — Но ты не была осквернена. Я настаивал на этом со всей силой, которая у меня была. Это было частью