скривившись, уставился на меня лысый. — Ну, коль ты глава, то и вызов, выходит, тебе. Ты пойми, я-то человек добрый, милосердный, но как узнал, что ты убил моего брата по оружию…

— Я принимаю вызов, — прервал я этот поток словоблудия. — Ты хочешь сражаться здесь, или мы найдем местечко получше?

— Получше? Это что, ты на арену идти предлагаешь? — ухмыльнулся он.

А в следующий момент я едва успел увернуться от невероятного по скорости рывка. Я среагировал только по той причине, что ожидал от него чего-то подобного и заранее активировал Небесное Пламя, ускоряя себя. Ну да, заболтать врага и, когда он отвлечется, неожиданно напасть. Тактика древняя, но от этого не менее рабочая.

На автомате активировав защитную технику, я тут же призвал с десяток огненных стрел. Пока что без гибельного пламени — я хотел проверить насколько крепка его броня на самом деле. Итог — на доспехах не осталось даже царапин, а вот рожа практика расплылась в довольной усмешке.

— Не старайся, мальчик. Эти доспехи — сокровище почти небесного уровня! Я добыл их на шестом этаже Башни и за двести лет они еще ни разу меня не подвели. В них я даже практика первого уровня победить смогу, — с гордостью сказал он. И разговоры совсем не помешали ему сформировать технику, прямо у меня под ногами.

Земля вспучилась и из нее с грохотом вырвались черные каменные пики. В один миг они заполонили собой все свободное пространство. Чтоб тебя, они достали даже до того места, где стояли мои сопровождающие! К счастью, Оробай вовремя среагировал и теперь все они стояли на полупрозрачном диске из Ци, и с возмущением смотрели в сторону моего соперника.

Я, кстати, тоже взлетел, не став проверять технику доспеха на прочность. Нет, мог бы и сломать эти каменные колья, но зачем? Крылья — надежнее, особенно когда сражаешься с практиком, который буквально контролирует камни и землю. Пусть помучается, пытаясь меня теперь достать.

— Пекло, да что тебе забор то сделал, а⁈ — в сердцах воскликнул я, заметив, что его техника все же собрала свою жатву.

Очередной кусок забора просто исчез, превратившись в каменное крошево. А это, между прочим, теперь мой забор! Мне его теперь ремонтировать! Это сколько духовных камней на это уйдет, а? Одни затраты…

Кажется, он что-то хотел мне ответить, но не успел. Огромное, огненное копье сорвалось вперед и практик буквально утонул в пламени. На этот раз я уже не сдерживался и использовал гибельное пламя — затягивать бой у меня больше желания не было. И поначалу, все шло очень даже хорошо. Гибельное пламя смогло пробить защиту его доспеха, пусть и не так хорошо, как я ожидал.

Противник не был испепелен на месте, но, судя по болезненному вскрику, почувствовал боль. Значит, доспех — не абсолютная броня и мне надо просто закрепить свой успех. Вот только кто же мне позволит? Странная вспышка духовной силы и огонь опадает, а передо мной предстает полностью целый, но очень злой практик.

— Это что, был какой-то амулет? — хмыкнул я, но ответа так и не дождался.

Вместо этого практик вдруг покрылся тонкой каменной коркой — явно защитная техника, а в меня понеслись несколько десятков огромных булыжников. От булыжников я легко уклонился — слишком медленно для меня они летели. Вот только техника тоже оказалась с сюрпризом и булыжники взорвались, едва оказавшись возле меня. Получить удар наполненным духовной силой каменным крошевом было не очень-то и приятно, но доспех с честью выдержал это испытание, хоть и потребовал от меня дополнительного вливания Ци. А вот улице, что внизу немного досталось. Хорошо, что никто не пострадал — все обыватели успели сбежать еще до моего появления.

Одновременно со взрывом камней я почувствовал еще и давление на себя. Давление не со стороны моего противника, а от его группы поддержки. Что ж, а вот и обещанная подлость. В нашу дуэль вмешались его подручные, причем их техника оказалась довольно странной. Никаких внешних проявлений не было, только поток Ци, что по идее должен был меня как-то ослабить. Вот только после всех закалок, да еще и окруженный доспехом, я ничего кроме лёгких неудобств и не почувствовал. Зато смог применить свой излюбленный прием — сжигание Ци.

— А! — раздался вопль сразу от двух практиков.

Сложно не закричать, когда по каналу от твоей же техники прилетает облако огня. Увы, справились с моим подарочком они довольно быстро. Я снова ощутил странную вспышку Ци и огонь почти мгновенно погас, а практики отделались легким испугом. Нет, это точно не сила земной стихии. Артефакт, причем, судя по всему, довольно распространенный. Хех, а я случайно такой из нашей сокровищницы не прихватил?

— Как ты смеешь так подло атаковать моих братьев⁈ — возмутился мой противник.

Даже валуны в меня метать перестал. Хм, неужели какую-то технику готовит? И да, я почувствовал, как под землей расходятся волны его Ци. Опять что-то масштабное… И я не собираюсь позволять ему доламывать мой забор!

В конце концов, мне нет никакого смысла затягивать этот бой. Так что я достал из кольца Блик. Тот самый меч-фонарь, который Оробай назвал бесполезным. Хех, как бы не так!

Стоило подать в клинок каплю духовной силы, как он засветился нестерпимо ярким светом. Большинство свидетелей нашей битвы тут же зажмурили глаза, да и мой противник, как я заметил тоже не удержался. Ну да, как-то не принято в броню встраивать защиту от яркого света, хех. Разве что Оробай смотрел на меня очень удивленно — он явно не ожидал от меня такого хода.

Не теряя зря времени, я понесся вперед. Зачем? План был предельно прост — сорвать с головы моего противника шлем, а там дело было за малым. Вот только план… Ну да, правильно Оробай сказал. Надо задумывать все так, чтобы планы не ломались от малейшего изменения внешних условий.

Этот гад что-то почувствовал и провалился под землю! Буквально! Очевидно, это была какая-то техника, причем она еще и неплохо скрывала его точное местонахождение. Я мог лишь примерно определить, в какой точке под землей он сейчас находится. Что забавно, этот ход еще и сорвал его концентрацию и не дал закончить ту технику, что он готовил для атаки. Тем лучше для меня.

— Думаешь, сможешь спрятаться? — особо и не надеясь, что противник меня услышит, спросил я.

— Вернись на землю, трус!