в “Мей-шире”. Я вполне все успею, если составлю график. Я могу рассчитать все по минутам… если надо и по секундам.

Мне хотелось сказать маме: “Я познакомилась с одним человеком. Он думает, что я могу стать моделью”. Но мама была слишком занята с Ивом, а отец отвлекся на телефонный звонок, поэтому я молча ковырялась в тарелке.

Вообще, семья у нас веселая. Иногда приезжает мамина сестра, Полли, которая все время болтает про тантрический секс, чакры и прочие, несомненно, важные вещи. Она одевается точно хиппи и заплетает волосы в косички. Обожаю Полли… Отец говорит, что в нашей семейке чокнутая именно она.

После ужина, я долго сижу в своей комнате за столом.

Мама купает Ива, и обычно я помогаю, но только не в этот раз. Я думаю о Тайлере… вернее, не о Тайлере, а о Тайлере-друге. Он точно из параллельной вселенной. Мы словно пришельцы друг для друга. “Как рак в скорпионе для водолея”, — сказала бы Полли.

Мне нужно принять решение.

Я не особенно сильна в принятии решений. Самое ответственное для меня — выбрать в какой одежде я пойду завтра в колледж.

Обычно я ложилась спать в двадцать два тридцать. Я успевала сделать все дела перед тем, как включить ночник. К сожалению, именно сегодня мой распорядок был нарушен — я не могла уснуть.

Я проверила почту — ответа от Мейси не было.

Схватив книгу, я читала до полуночи. А после я лежала и глядела в потолок, слушая, как тикает секундная стрелка часов.

Ночью все звуки растворяются в неясном, сумрачном гуле. Голова наполняется приятной тяжестью, мысли текут плавно. Время будто замедляется. Уверена, ночью свершаются самые великие открытия. Однако, я просто плыла по течению…

В шесть я проверила почту и, убедившись, что Мейси не написала ни строчки, пришла в настоящее отчаяние. Я написала ей очень много нехороших вещей и обвинила в равнодушии, потому что тяжесть решения висела надо мной, будто дамоклов меч.

В шесть тридцать я взяла велик и выехала к пляжу. Мой план был прост: побродить по пляжу, затем поехать в колледж, а далее — по ежедневному расписанию.

Я оттягивала момент принятия решения.

Что значило, сказать Тайлеру Шоу “да”? Это перевернуло бы мой мир с ног на голову!

Как-то Мейси спросила у меня: “Ты делала что-то настолько безумное, что запомнилось бы на всю жизнь? Что-то такое, что ты никогда бы не сделала в обычной жизни? Что-то из ряда вон?” Я сказала, что вся моя жизнь — это просто время, и иногда я даже умудряюсь проводить его с пользой.

В мои планы никогда не входило “что-то из ряда вон”.

Я не планировала замужество и рождение детей. Я, вообще, не планировала становиться взрослой.

Спустившись к морю, я села на влажный песок. Утро было пасмурным, над водой распростерлось тяжелое серое небо. Я чувствовала на губах соль и морской ветер.

Что, если я скажу Шоу “да”?

Небо рухнет на землю? Грянет гром? Начнется апокалипсис?

Достав телефон, я долго сжимала его в кулаке, затем позвонила, и едва Тайлер вымолвил скудное приветствие, сказала ему с превеликим пафосом:

— Да!

— Да? — повторил он.

— Я согласна.

— Что?

— Согласна.

— Это меня определенно радует… черт, в семь утра. Ты не могла бы перезвонить мне, когда я протрезвею.

— Тайлер, я согласна подписать контракт, — а затем меня осенило, — при одном условии: ты больше не будешь пить.

— Это с какого хрена?

— Я готова тебя вылечить.

— Что?

— Буду тебя лечить, Тайлер. Куплю книжек и запишу тебя в клуб анонимных алкоголиков… имени Кесс Белис. Ты будешь рассказывать мне о своих проблемах, и я буду тебя поддерживать, пока ты не излечишься.

— Ты хочешь послушать о моих проблемах, малышка? — устало вздохнул он.

— Определенно. Можешь излить мне душу… как священнику. Клянусь, я никому твоих секретов разбалтывать не стану.

— Ладно, милая, — усмехнулся он. — Раз уж ты собралась меня лечить, то я официально заявляю, что болен неизлечимо. У меня только два лекарства, которые могут облегчить мои страдания: выпивка и секс.

Я надолго задумалась, потому что эти виды обезболивающих мне были недоступны. И, если алкоголь мне пробовать доводилось, то о сексе я не имела ни малейшего понятия.

— Ты слышал о венерических заболеваниях, Тайлер?

— А ты слышала о презервативах, Кесс? — а затем он резко сменил тему: — Если ты станешь моделью, то придется познакомиться со взрослой жизнью, Белис. Ты знаешь, как живут модели, с которыми агентство заключает контракт?

Об этом я, вообще, никогда ничего не слышала.

— Для начала почитай что-то об этом… — сказал мужчина. — Или поговори с Кэт. Хочешь, я дам тебе номер Кэт? Она подготовит твое портфолио, сводит тебя на парочку тусовок.

— Я буду что-то должна ей за это?

— Нет… мы с ней как-нибудь договоримся. Когда будет готово твое портфолио, я постараюсь найти для тебя работу помимо “Бьюти-рейл”.

Я подтянула к груди колени, взглянула на спокойное море.

— Тайлер, ты не мог бы… ну…

— Что, Кесс?

— Ты не мог бы поговорить с моими родителями? Мне… я думаю, мне придется проводить в лодочном магазине меньше времени, и это может им не понравиться.

— Знаешь… я не из тех парней, которым отцы спокойно доверяют своих дочек. Ты уверена, что хочешь познакомить меня с родителями, Кесс? — и спокойно добавил:

— Черт, это звучит очень странно… будто мы… — и замолчал. — Ладно… когда мне приехать?

— Мы ужинаем в восемь.

— Я должен приехать на ужин? — в его голосе сквозило такое удивление, что я пояснила:

— Не волнуйся, моя мама прекрасно готовит.

— Да я не об этом. Просто… это же гребанный ужин, Кесс. К черту такую идиллию, я… я не умею вести себя прилично. Ну там, молитвы, держание за руки, приборы, пять бокалов для вина… вопросы, типа: “Вы же не обидите нашу милашку?”

— Мы не читаем молитву перед едой, — спокойно сказала я, будто бы это решило проблему Тайлера.

— Ладно, — отозвался мужчина, — но ты будешь мне должна за это. Черт, ты моя должница, Кесс Белис.

Если я скажу, что весь оставшийся день с ужасом ждала этот ужин, я не раскрою всей правды, ибо мое ожидание можно было сравнить с пыткой каленными щипцами.

Вечером, когда мама накрывала на стол, а отец усаживал Ива в детский стульчик, когда на часах замерло тревожное “Семь пятьдесят”, я сказала:

— Мам, ты не могла бы поставить еще один прибор? У нас будет гость.

Иной раз я чувствовала себя неким повелителем времени, ибо оно имело странную