— Постараемся, — ответил тот.

Майерс круто повернулся и направился в глубину порта.

Спарроу повернулся к стоящему у трапа крепкому мужчине с орлиным лицом. Это был старший помощник Боннетт.

— Привет, Лес!

— Рад тебя видеть, командир, — ответил Боннетт. Переложив пакет под левую руку, он попрощался с тремя сопровождающими и повернулся к Спарроу. — Куда вы с Ритой пошли после вечеринки?

— Домой, — ответил Спарроу.

— И мы тоже. Завершена последняя проверка Службы безопасности, — указав на лодку, сказал Боннетт. — Но мы немного задержимся. Замена Хеппнера еще не прибыла.

— И где же он? — неподдельно удивился Спарроу, почувствовав, как от бессильной злобы свело живот.

Боннетт пожал плечами.

— Единственное, что мне известно: звонили из Службы безопасности и сказали, что возможна задержка. Я им ответил…

— Безопасности?

— Именно так.

— О Господи Иисусе! — рявкнул Спарроу. — Неужели им каждый раз нужно тянуть до последнего момента? Они и меня… — он замолчал. — Все ясно.

— Они говорят, что делают все, от них зависящее.

Спарроу представил трудоемкую подготовку, проведенную на «Фенианском таране», сложные секретные операции для обеспечения безопасности его выхода в море.

— Возможно, для установления новой даты выхода потребуются еще сутки.

Боннетт взглянул на часы.

— Я говорил им, что 08.00 — крайний срок. Они даже не удосужились ответить… — Услышав позади себя шаги, он замолчал.

Мужчины обернулись и увидели, как к ним приближаются трое людей: два сопровождающих несли сверхмощный электронный шифратор, а за ними шел невысокий кудрявый человек со смуглым латиноамериканским лицом, одетый в рабочую форму. Под мышкой он нес небольшой электронный детектор.

— Дон Хосе Гарсия, — произнес Спарроу.

Гарсия переложил коробку под левую руку и зашел на пирс.

— Командир! Рад тебя видеть!

Спарроу отошел в сторону, пропуская сопровождающих с их грузом, и вопросительно посмотрел на коробку детектора под мышкой Гарсии.

— За Бога и Отечество. Иногда мне кажется, что я превысил кредит, предоставленный мне Богом, — он перекрестился. — Ребята из Службы безопасности промурыжили нас полночи в этой плавучей сточной трубе. Мы уже прочесали ее от носа до кормы четыре раза. Ни пылинки лишней. А теперь им хочется устроить очередную проверку уже после того, как мы двинемся по тоннелю! — он поднял брови. — Отвечай же!

— Мы должны это сделать, — ответил Спарроу. — Я выделил время до первого сеанса связи для всесторонней глубоководной проверки.

— Ну ладно, — усмехнулся Гарсия. — Ты знаешь, я спокоен и готов к этому.

Спарроу улыбнулся в ответ, ощущая, как внутренняя напряженность начинает постепенно рассасываться.

Боннетт выразительно посмотрел на часы.

— Двенадцать минут…

С громким воем электрического мотора подъехала служебная машина. Трое мужчин обернулись на звук. Машина подъехала к темному краю причала, освещая сырой бетон одинокой фарой, будто блуждающим глазом циклопа. Чуть свернув в сторону, она резко остановилась. Позади шофера сидел рыжеволосый мужчина с круглым простодушным лицом, держа в руках форменную фуражку.

«Наверное, это новый офицер-электронщик», — увидев в петличках знаки отличия энсина, подумал Спарроу, усмехнувшись при виде того, как мужчина облегченно вздохнул, когда машина остановилась. Безрассудство шоферов портовых машин было притчей во языцех.

Новичок водрузил фуражку на рыжеволосую голову и вышел на причал. Освободившись от его веса, машина приподнялась, шофер резво вырулил и, нажав на газ, поехал обратно.

Энсин подошел к Спарроу и отдал честь.

— Энсин Рэмси, — представился он.

— Рад приветствовать тебя на борту, — приложив руку к голове, ответил Спарроу.

Рэмси отдал командиру послужной список.

— Не было времени пересылать его по инстанциям.

Спарроу передал бумаги Боннетту.

— Это мистер Боннетт, старший помощник. — Затем повернулся к латиноамериканцу: — Мистер Гарсия, механик.

— Рад познакомиться, — сказал Рэмси.

— Скоро мы развеем твои иллюзии, — ответил Гарсия.

Спарроу улыбнулся, подал руку Рэмси и с удивлением отметил сильное мужское рукопожатие. Парень только выглядел рыхлым. Боннетт и Гарсия тоже протянули руки.

Рэмси быстро систематизировал свои первые впечатления от личной встречи с экипажем. Его не покидало ощущение странности первой встречи с людьми, с которыми он уже давно заочно познакомился. Энсин прекрасно понимал, что это следует держать в тайне. Эпизоды частной жизни этих людей, вплоть до имен их жен, — все это никак не мог знать новичок.

— Служба безопасности предупреждала, что вы можете задержаться, — пояснил Спарроу.

— Интересно, что еще они придумали? — поинтересовался Рэмси. — Я думал, что меня исследовали уже со всех сторон.

— Поговорим об этом позже, — ответил Спарроу. Он почесал тонкий шрам на шее, куда хирурги Службы безопасности вшили динамик системы обнаружения.

— Отправляемся в 8.00. Мистер Гарсия проводит тебя на борт. Поучаствуешь в утомительной процедуре — поможешь ему выполнить финальную проверку, будете искать шпионские маячки, пока мы проходим тоннель.

— Есть, сэр, — ответил Рэмси.

— Твои вещи прибыли много часов назад, — сказал Гарсия. Взяв Рэмси за рукав, он подтолкнул его к трапу. — Пойдем, посмотришь на них.

Они быстро полезли вверх по трапу.

Все это время Рэмси задавался вопросом, когда же ему удастся остаться в одиночестве и проверить показания дистанционного измерителя, он беспокоился, что покажут первые записи о Спарроу.

«Он странно почесывал шею… — думал Рэмси. — Пытался скрыть нервозность. Но она проскальзывает в скованности движений».

Стоя на пирсе, Спарроу повернулся, чтобы взглянуть на водоем около причала, испещренный полосами прожекторов.

— Вот мы и уходим, Лес.

— Ты думаешь, у нас получится, командир?

— Всегда получалось.

— Да, но…

— «Ныне ближе к нам спасение, нежели когда мы уверовали, — процитировал Спарроу. — Ночь прошла, а день приблизился: итак отвергнем дела тьмы и облечемся в оружия света» — капитан взглянул на Боннетта. — Более двух тысяч лет назад Павел написал это в послании к Римлянам.[12]

— Мудрый был парень, — заметил Боннетт.