Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но Дер-Чи все-таки его старший сын, и ему нужна будет поддержка войска.
О том, что опять почему-то не решается убить проклятого мальчишку, Угэ не хотел думать. Это было что-то сверхъестественное и суеверное, чего он предпочитал не касаться.
***
О том, что ее могло ждать, Аля даже не предполагала. Она спокойно проспала всю ночь, а утром проснулась в шатре одна. Солнце просвечивало сквозь щели. Она села на постели, растирая шею. Отлежала с непривычки. Но это была не самая большая неприятность.
Самая большая заключалась в том, что уже чересчур настойчиво заявляли о себе естественные надобности. Она долго не решалась, потом, обмирая от неловкости и от страха, что кто-нибудь войдет в самый неподходящий момент, воспользовалась-таки горшком.
Ухххх... Полдела было сделано.
Но теперь же это надо было как-то вынести. Она стала оглядываться, как бы сподручнее с этим пробраться к выходу. И тут полог шатра колыхнулся и отлетел в сторону.
А она чуть не обмерла.
Думала - все, сейчас он зайдет, и она прямо сейчас умрет на месте от неловкости. Но в шатер вошел отнюдь не ее хозяин, а девушка. Такая круглолицая, узкоглазая, улыбчивая, зашла и замерла на пороге.
Они уставились друг на друга, и неизвестно, кто был растерян больше. Но девушка первой опомнилась и шагнула вперед.
- Тору*, - кивнула, приложив руку к груди, косички из-под странной шапочки качнулись вперед.
- Здрасьте, - пробормотала Аля, поворачиваясь бочком, чтобы не было видно, что она в руках держит.
Девушка значительно отличалась от тех бездушных теток, что держали и переодевали ее тогда, в самый первый раз. Одежда на ней была попроще, гораздо меньше висюлек на шее и в волосах. А главное, она смотрела без того презрительного превосходства. Это было хорошо, но теперь Аля ждала, когда она уйдет, чтобы...
И тут та шагнула к ней, протянула руку и выдала:
- Ег*!
- Что? - вытаращилась на нее Аля.
- Мин* ег, - повторила та, показывая на то, что Аля держала в руках. - Ег!
И придвинулась ближе. А Аля наконец поняла... Ей чуть дурно не стало, замотала головой. Хотела сказать, что только через ее труп. Девушка прыснула в кулачок, пробормотала что-то, потом ткнула себя щепотью в грудь и повторила:
- Мин авах*. Ег.
Подошла и попросту потянула это у Али из рук. Боже, так стыдно ей еще никогда не было. Но девушка фыркнула, эмоционально, но без злости, а потом решительно забрала горшок и вышла.
Аля чуть не села на месте. Ну вот - все. Все. Это был просто финиш. Обезличивание полное. Теперь она даже права не имеет горшки за собой выносить. Хотела снова забиться к стенке шатра, но девушка уже вернулась. В руках у нее была целая стопка каких-то тряпок. Сверху одежда, и было еще что-то.
- Та хувцас*, - сказала она.
Протянула ей из этой стопки халат, штаны и длинную рубаху и еще покрутила кистью - мол, бери. Конечно, Аля чувствовала себя глупо, но переодеться, наверное, стоило. В этом красном она была слишком заметна, и вообще, это навевало ей малоприятные воспоминания. Она взяла у девушки одежду и стала озираться, где бы найти укромный уголок, но такового в шатре воина не было.
И тут девушка оживилась и что-то быстро затараторила. Аля ничего не поняла, но та положила стопку на плетеный столик, а сама вытянула откуда-то из-за войлочной завесы моток веревки и стала натягивать ее между стойками каркаса. И сверху потом перекинула большой кусок ткани. Получилась ширма, которая отгораживала часть шатра. Укромный уголок.
Закончила и улыбнулась, показывая жестом - мол, иди. И повторила:
- Та хувцас.
- Спасибо, - проговорила Аля, прижимая к груди одежду, и для верности еще поклонилась.
Девушка поклонилась в ответ и показала на себя:
- Цецег.
- Что?
Та снова показала на себя и повторила:
- Цэцэг, - а в нее ткнула щепотью. - Нэр?
О, а это Аля поняла! И проговорила, показывая на себя:
- Аля.
- Алия?
Аля кивнула, а в сознании пронеслось шелестом ветра: «Отдыхай, Алия». Она тряхнула головой, сейчас об этом думать не надо. Сказала:
- Спасибо, - и ушла за занавеску переодеваться.
А пока одевалась, мыслей вертелось много, все думала. Так странно. В родном мире людей отгораживают друг от друга бетонные стены и многокилометровые расстояния, и все равно они не чувствуют себя в неприкосновенности. А тут - занавеска и тонкие стены шатра - границы чисто условные. Но ты полностью изолирован от всего внешнего.
Одежда вроде бы села нормально. Зеркала у нее, конечно, не было, но она повертелась так и сяк, оглядывая себя с боков. Потом заплела волосы в косу и вышла наконец из своего укрытия.
И чуть не шарахнулась назад от неожиданности.
***
Тэмир проснулся уже давно, и даже поесть успел с ребятами.
Они подсмеивались, на все лады повторяли, что выставил его из шатра его трофей. Но ему было плевать на то, у него шкура толстая. Давала себя знать рана на боку. Она за ночь от снадобья, которым его щедро намазал Дава, подсохла и затянулась струпом. И все же каждое неудачное движение отдавалось болью. Но Тэмир к этому привык и никогда бы не показал, что чувствует боль.
Гораздо больше его беспокоила оставленная в шатре девушка. Она была какая-то странная, беспомощная, как будто не от мира сего, но бесстрашная. И слишком красивая. Если долго смотреть, можно ослепнуть. Неудивительно, что парни засматривались на нее.
С ней надо было что-то делать, это он уже понял. Поэтому с утра же сказал Гырдо, чтобы тот попросил сестру помочь. А потом не выдержал, заглянул в шатер. Она спала, свернувшись на его постели клубочком. Странное чувство. Тэмир немедленно опустил полог и отошел.
И устроился снаружи перед шатром. Мало ли дел может быть у воина?
Тем временем солнце поднялось уже высоко, вокруг него собрались все четверо его друзей, как будто делать нечего. Наконец появилась Цэцэг, сестра Гырдо, и зашла в шатер, а они все аж затихли. Но вот она вышла, неся в руках... И шикнула на них:
- Эй?! Что уставились? Шеи свернете!
Отвернулись. Глупо вышло.
Потом Цэцэг еще сбегала в родительский шатер и принесла одежду.
Тэмир вошел не сразу, выждал снаружи, чтобы дать ей время, и только после этого подошел к пологу, закрывавшему вход в шатер. Замер на секунду, медленно