же все это было не комфортно. Щеки огнём горели от смущения. Благо, что это была женщина, иначе бы я просто не вынесла.

Ближе к ночи, меня все же замучила жажда. Включив ночник, посмотрела на тумбу возле постели и окинула взглядом пустой графин для воды. Обреченно откинувшись на подушку, разозлилась за свою беспечность. Вот как можно было забыть о том, что ещё с утра я вылила в стакан, последние капли?

Пролежав ещё около двадцати минут, поняла, что не смогу уснуть, не утолив жажду. Папу будить не хотела, и поэтому перебралась на кресло. Потихоньку выкатилась из комнаты. Из кухни сквозь не плотно прикрытую дверь пробивался свет. Странно: неужели папа забыл выключить его или до сих пор не спит?

Подъехав к двери услышала голоса. Один принадлежал папе, его я узнала сразу. А вот второй, был мне не знаком. Попыталась прислушаться и понять, кто к нам пожаловал среди ночи. Но то что я услышала, заставило заклокотать все внутри.

– Снимай дом с продажи.

– Нет, Дамир. Это деньги для лечения Лики, – вздохнув ответил отец. Уже сейчас представила, как он отрицательно машет опущенной головой. Всегда так делал, когда проскальзывала такая интонация в голосе.

– Её лечение я беру на себя. Я изучил документы, её выписки и всю ситуацию в целом, и то, что ты получишь с продажи дома – капля в море.

– Мальчик мой. Зачем тебе это? Ведь это огромные деньги.

– У меня есть причины. И ты сам прекрасно знаешь, что эти деньги для меня не такие уж и большие.

– Ты же понимаешь, что я не смогу быстро вернуть тебе все?

– Возвращать и не нужно. Ты в своё время тоже помог мне, считай возвращаю долг.

– Чем я тогда помог? Это не сравнимо.

– И не нужно сравнивать. Вопрос закрыт.

– Я не знаю, как благодарить тебя за это, – голос дрогнул от слез. Папа очень редко позволял себе эту слабость, вот сейчас не сдержался. Что же это за благодетель такой. Слабо мне верится в его светлые намерения. Не бывает такого.

– Но есть одно условие. Лика полностью переходит на мое попечение. В Германию мы с ней полетим вместе. Я уже подобрал хорошую клинику, специализирующуюся на подобных случаях. И после лечения, она остаётся со мной. – вот это поворот. И как он себе это представляет? Совсем что ли с дуба рухнул? Что значит, останусь с ним?

– Дамир, ты ведь знаешь, ради дочери я пойду на все что угодно. Душу продам. Но никогда не поступлюсь с ее мнением и желанием.

– Этого и не потребуется.

– А если она не согласится?

Вот именно. Да я даже думать об этом не собираюсь.

– Согласится. У меня будет время, чтоб ее убедить. – самоуверенности ему не занимать конечно.

– А меня никто спросить не хочет? – потеряв терпение, толкнула рукой дверь и въехала в помещение. – Ну, начинайте убеждать! Интересно посмотреть на это! Папа! – перевела взгляд на отца. – Я никуда с ним не поеду.

– Дочка? Ты почему не спишь?

– Пить захотелось. И очень кстати, я хочу сказать. А то так и не знала бы, что за моей спиной происходит.

– Милая, успокойся. Ещё ничего не решено. Конечно, я бы не стал принимать такие решения, без твоего согласия.

– Очень на это надеюсь.

– Познакомься, дочка, это Дамир. – спохватился папа, решив представить мне этого самоуверенного мужчину.

– Здравствуй, Лика. – незнакомец поднялся со стула и подошел ко мне, протянув руку для приветствия.

– Здравствуйте. – сквозь стиснутые зубы, ответила на рукопожатие. Моя ладошка утонула в его руке. От невинного прикосновения по коже пробежал ток. Странная реакция, непривычная. Быстро выдернула руку, стараясь не анализировать эти ощущения. Точно не сейчас. Даже как-то весь воинственный запал испарился незаметно.

– Не думал, что наша с тобой встреча произойдёт таким образом. Но наверное, так даже лучше. В любом случае, рад тебя видеть.

– Я пока не уверена, что могу ответить тем же. – гордо вздёрнув подбородок, посмотрела на мужчину.

Высокий. Наверное, если бы я стояла рядом, едва ли доставала макушкой до подбородка. Хотя и я не совсем Дюймовочка.

Проскользнула взглядом дальше. Темные волосы, стильная стрижка, пронзительный взгляд. Красивый. Но красота его была не как у смазливых мальчиков, пытающихся мнить из себя альфа-самцов. Она была иной. Дикой, слегка резкой и даже немного грубой. Словно выточена из камня, но очень умелым скульптором. И от него исходила безумно сильная энергетика. Властная и бескомпромиссная.

Правда, отдаленно, он мне кого-то напоминал. И имя вроде бы было знакомым. Дамир. Нет, не могу вспомнить. От меня словно что-то ускользало, а я пыталась поймать это что-то, за хвост. Но безуспешно.

Только сейчас поняла, что непозволительно долго рассматриваю мужчину. Смутившись отвела взгляд в сторону.

– Пап, я к себе. Когда освободишься, сможешь принести мне воды? – решила трусливо ретироваться. Не хотелось находиться в этом душном помещении ни одной лишней минуты.

– Конечно, милая.

Не глядя на мужчину, по имени Дамир, развернула кресло и направилась обратно в комнату.

Только успела перебраться с кресла на кровать, как в дверь постучали.

– Заходи, пап.

Вот только это был совсем не папа. На пороге стоял Дамир собственной персоной со стаканом воды с руке.

– Вы? – чуть не подавилась воздухом от шока и удивления. – Зачем вы пришли?

– Я. Ты вроде бы пить хотела. – глядя прямо в глаза, словно в душу заглядывал, протянул мне стакан.

– Спасибо. Поставьте на тумбу. – поджала губы и проследила за движениями мужчины.

– Хорошо. – мужчина поставил стакан и присел на край моей постели. Я в недоумении выпучила на него глаза.

– Я вас не приглашала. – поспешила подтянуть повыше плед.

– Я хотел поговорить. О том, что ты услышала из разговора с твоим отцом.

– Мне кажется я услышала достаточно. – чувствовала себя дикобразом, который метал иголки.

– Тебе не стоит меня бояться. Вреда я тебе не причиню. Против твоей воли тоже не пойду.

– А как же это ваше: «После, она останется со мной»?

– Это мое желание, но и насильно я тебя держать рядом не буду. Захочешь уйти – уйдёшь.

– Захочу. – ни секунды не думая, решила сразу озвучить свою позицию.

– Пусть так. Время покажет. У нас самолёт послезавтра. Мы вылетаем в Германию. Хотел сказать тебе, чтоб ты успела подготовиться.

– Как это послезавтра? Почему так скоро? Да я и не соглашалась, насколько помню. А с памятью у меня, в отличии от ног, все в полном порядке! – гнев начал набирать обороты. Какого фига за меня решает посторонний мне человек. Думает поставил перед фактом и я