Мы расстилаем полотенце и садимся на него, прислонившись спинами к стене. Мы расположились так, чтобы видеть из арочного дверного проема вид на бушующую снаружи бурю. Я пью воду.

— Эй, а где то манговое дерево, о котором ты говорил?

— Это недалеко, наверняка после бури на земле будет лежать несколько плодов. Мы можем пойти и собрать парочку, когда дождь закончится.

— Круто. Я бы с удовольствием. Ничто не сравнится со свежим манго.

Я представляю, как она откусывает кусочек манго, сок стекает по ее подбородку, и мне хочется слизать с нее этот воображаемый сок.

Я чувствую, как мой член начинает напрягаться, и смотрю на Брук. Мой мозг и мой член воюют друг с другом из-за этой женщины с тех пор, как она переступила порог моего офиса. Сейчас мозг проигрывает битву.

— Что? У тебя странный взгляд.

— Какой взгляд? — мой голос хриплый, более низкий. Я поворачиваюсь к ней.

— Взгляд хищника.

— Очень проницательно с твоей стороны, Брук.

Ее глаза встречаются с моими, и я понимаю, что она тоже это чувствует.

— Мейсон, я не думаю…

Я впиваюсь в ее губы со всей силой своего желания. Мой язык проникает в ее рот, и она встречает его своим, энергично и настойчиво, и мы оба, наконец, отдаемся тому, что было между нами.

Исследовав ее рот, я медленно целую ее подбородок, шею, пробегая губами по каждому сантиметру ее тела. Я приподнимаюсь на секунду, чтобы снять футболку, и она делает то же самое, ее белый кружевной бюстгальтер манит меня погладить ее грудь. Я снова прижимаю ее к себе и делаю это, наслаждаясь стонами, которые срываются с ее губ.

— Мейсон, я все еще не уверена, что думаю о тебе.

— Потому что я самовлюбленный высокомерный безжалостный генеральный директор? — мой рот путешествует дальше, к ее плоскому и подтянутому животу.

— Угу, — Брук снова стонет. — О, Боже, что происходит?

Я стягиваю с нее шорты и снимаю обувь. Она смотрит на меня, лежа на полотенце, в одном лишь белом кружевном лифчике и стрингах.

— Я буду лизать тебя, пока ты не выкрикнешь мое имя, Брук. Вот что происходит. Я умирал от желания овладеть тобой с тех пор, как увидел в бассейне на днях. Ты такая красивая.

Она краснеет от моих слов и улыбается, но ее глаза горят желанием.

— О, Боже, ладно, хорошо. Но это не отменяет того факта, что я пишу о твоей компании. И то, что я напишу, может быть лестным, а может и не быть.

— Конечно, нет. Я не жду от тебя ничего меньшего. А теперь заткнись и дай мне попробовать этот сладкий мед между твоих ног, — я наклоняюсь и опускаю лицо между ее бедер, разрывая ткань нижнего белья и проводя языком по ее центру.

Брук тянется ко мне и проводит пальцами по моим волосам, притягивая меня ближе и разводя колени. Я провожу указательным пальцем по ее щели, а затем проталкиваю его внутрь, до упора. Она выгибает спину, когда я делаю это, и начинаю вводить и выводить палец.

Мой язык играет с ее клитором, облизывая и обводя его. Я могу заниматься этим часами, мне никогда не нравилось доставлять удовольствие женщине больше, чем сейчас.

Каждый стон, каждое покачивание, каждый знак, который она дает мне о том, как сильно ей это нравится, только разжигает мое желание продолжать. Я настолько возбужден этой женщиной, что не могу нормально соображать.

Я добавляю еще один палец и ускоряю темп, чувствуя, как ее тугие стенки сжимаются вокруг меня, когда она кончает, выгибая спину и выкрикивая мое имя.

Я приподнимаюсь и смотрю на нее сверху-вниз, когда она сжимает бедра, до последней секунды наслаждаясь оргазмом. Она открывает глаза и смотрит на меня, как раз, когда я слизываю ее сок с пальцев.

Ее глаза расширяются при виде этого, а затем снова становятся голодными.

Брук толкает меня в плечи, пока я не опускаюсь на полотенце. Она на мгновение останавливается, чтобы заглянуть мне в глаза, и я чувствую, как что-то разрывает твердые слои вокруг моего сердца, те, о которых я даже не подозревал.

Но почему? Я ей даже не нравлюсь. И она мне не нравится.

Так ведь?

Это просто химия. Физическое влечение. Ничего больше.

Она наклоняется и нежно целует меня в губы, затем переходит к шее, кусая и посасывая так сильно, что может оставить след. Ее губы пробегают по моим грудным мышцам, потом по прессу, затем снова вверх.

Ее руки расстегивают мои джинсы и спускают их вниз, освобождая мой эрегированный член. Ее губы движутся к нему, обжигая кожу с каждым поцелуем, а ее влажные волосы скользят следом, охлаждая разгоряченную плоть.

Ее мягкая рука берет мой член и начинает поглаживать. Я сомневаюсь, что продержусь пять минут из-за взрыва, который ощущаю внутри себя. Он нарастал с тех пор, как я увидел ее выходящей из отеля сегодня утром, не смогу сдерживать его долго.

Ее рука продолжает поглаживать от основания до кончика, а Брук наклоняется и дразнит его языком, нежно облизывая мой член, словно это чертов рожок мороженого. Я стону, а она хихикает. Она точно знает, что делает, и наслаждается, мучая меня.

Затем ее теплые губы оказываются на мне, скользят по члену и сосут так, что возбуждаются сразу все нервные окончания. Она покачивается вверх-вниз, а я тянусь к ее волосам, накручивая их на кулак.

Ее темп ускоряется, она берет меня так глубоко, что я ударяюсь о заднюю стенку ее горла, и это отправляет меня за грань. Я изливаюсь ей в рот, выкрикивая ее имя. Брук замедляет темп, а затем снова нежно облизывает меня.

Мне нужно больше. Мой член уже снова возбужден для нее. Но пол этой старой сахарницы такой неудобный. Эти гребаные камни впиваются мне в спину. Я встаю и притягиваю ее к себе.

Внутри мельницы гуляет сырой ветер, но я чувствую только тепло. Я разворачиваю Брук, беру ее руки в свои и прижимаю их к каменной стене над ее головой. Затем отвожу ее бедра назад, так что она выгибается, выставляя передо мной свою попку. Такая красивая. Такие удивительные изгибы.

Она смотрит на меня через плечо, ее взгляд пылает.

— Это ничего не меняет.

— Знаю, — я провожу руками по ее спине, по заднице, сжимаю, поглаживаю.

— Но ты нужен мне, Мейсон, нужен мне внутри прямо сейчас. Я чувствую себя такой пустой. Пожалуйста. Пожалуйста.

Она виляет попкой. Я не могу остановиться, даже если бы хотел.