Но это не помогло, чуда не случилось. Все три теста единогласно показали, что Грифин — меткий стрелок. И да. Я беременна.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Выплыла из ванной, словно привидение, и Ксения все сразу поняла по моему виду. Даже спрашивать про результат не стала.

— Так, без паники. Я сейчас позвоню хорошему знакомому, я к его собаке на дом езжу. Он хозяин клиники, — заявила она, усаживая меня на кухонный диванчик, и обняла, умостившись рядом.

— Зачем? — обречённо вскинула я взгляд на тётку, — уже ничего не изменишь. Всё кончено…

Ксения издала какой-то звук, отдалённо напоминавший фырканье лошади.

— Рехнулась?! Как зачем?! Узи сделать, посмотреть: что, как…

— Я не хочу, Ксень.

Мне в тот момент хотелось лечь на спину, закрыть глаза и жалеть себя до тех пор, пока силы не закончатся.

— Так, ты это дело мне брось, — деловито заявила она и встряхнула меня так, что зубы клацнули. — Прерывать беременность ты, как я поняла, не планируешь?

Я аж встрепенулась от этих ужасных слов и вытаращилась на Ксюшу.

— Это ты рехнулась! Совсем с ума сошла?! Как язык только повернулся такое сказать?! Я бы никогда даже не подумала об этом! Ты же знаешь, как мама хотела второго ребёнка, и даже жизнью рискнула ради того, чтобы его родить. Неужели считаешь, что я смогла бы оскорбить её память абортом?!

— Успокойся, я так не думала! — примирительным тоном сказала Ксю, — Это была шоковая терапия. Просто я пытаюсь тебя заставить рассуждать здраво. Надо идти к врачу, Ди. Встать на учёт, сдать анализы. Это важно!

Наверное, она права.

— Звони, записывай, — смирилась я и посмотрела в окно.

Там лето, погода прекрасная, а у меня…А у меня полный развал.

— А ты никому позвонить не хочешь? — задала странный вопрос Ксения.

Чего она от меня ждёт? У меня нет в Москве знакомых гинекологов…

— Кому, например?

— Отцу ребёнка…

Нет, ну хватит уже с меня, наверное, шокирующих заявлений на сегодня! Я аж вздрогнула, на миг представив, как сообщаю Грифину новость.

— Ни в коем случае! — попробовала я подскочить, но Ксения удержала на месте. — Он ему не нужен. Он мне денег предлагал на устранение последствий, если такие вдруг возникнут! Понимаешь? И вообще. Это случайная связь. Запомни: слу-чай-на-я! Не хочу о нём говорить и слышать…

— Ладно, потом об этом поговорим, — согласилась тётка, но не отступила. — А своему отцу? Тебе не помешает сейчас материальная помощь…

— Ни за что! Чтобы он сказал Лиле, а та всему городу? — Час от часу не легче! — Нет, Ксения, об этом никому не нужно знать.

— Похоже, у тебя уже развивается энцефалопатия беременных. Спрошу у доктора, нет ли лекарства… — бросила она в потолок.

И мне стало страшно: а вдруг Ксю испугается проблем, и я останусь совсем одна?

— Если ты опасаешься, что я сяду тебе на шею — не надо. Я машину продам. Она новая, миллиона за два точно уйдёт…

— Не говори глупости, Ди! Оставим продажу машины на крайний случай. Вообще-то я шла сказать, что нашла тебе работу… Правда, в свете последних событий даже и не знаю теперь, возьмут ли… Но попробовать стоит.

Ура! Вроде бы тётка со мной!

— Давай, звони туда и в клинику, везде звони! Ты права, не время киснуть. Сделанного не исправишь. Надо брать себя в руки и думать, как жить дальше. Мне нужен новый план на жизнь!

— Правильно! Вот это правильно, дорогая! И начни строить новый план с осознания того, что ребёнок — счастье и дар, а не обуза, — поддержала она мой порыв, — я позвоню, а потом в ванную и отсыпаться. Ты в порядке будешь?

— Конечно! Иди спокойно! Я всё поняла и осознала.

Она ушла, а я крепко задумалась.

Сказать легко, а вот сделать… Не так-то просто перечеркнуть всё, к чему стремился многие годы. Не так-то просто придумать новый план на жизнь.

* * *

Практически весь день я над ним думала. Примеряла на себя роль матери и так, и сяк… Плакала ещё пару раз, но к вечеру всё же успокоилась и смирилась.

На ужин выползла из своей комнаты уже без выражения лица загнанной хищником в угол дичи.

— Я записала тебя к врачу на завтра, — сообщила, потягиваясь Ксюша. Она только недавно проснулась и тоже выползла в кухню, — и о собеседовании с Петром Васильевичем договорилась. После клиники сходим.

— Хорошо, Ксюш. Это очень хорошо, — ответила я ей совершенно спокойно и искренне.

После того, как я приняла свою судьбу, мне стало гораздо легче.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Следующий день отличался от предыдущих какой-то повышенной везучестью. Как будто высшие силы решили меня наградить за смирение и правильное решение.

В клинике нас ждали и приняли без всякой очереди.

Гинеколог, молодая доктор Ирина Юрьевна, оказалась очень приятной улыбчивой женщиной. А когда узнала, что я мать-одиночка, осуждающе смотреть не стала. Наоборот, рассказала о причитающихся льготах. А ещё, после того как провела все исследования, сообщила, что плод развивается нормально, соответствует всем параметрам на свои четыре недели. Выписала направления на анализы, витамины и велела встать на учёт в районную поликлинику для получения родового сертификата.

После приёма моё материнство стало ещё более реальным. Увидев снимок УЗИ, я начала понемногу осознавать и привыкать. Теперь острого негатива со слезами оно не вызывало. Наоборот, мне хотелось гладить живот и разговаривать с малышом. Еле себя сдерживала. Но когда по дороге в рекламное агентство на собеседование Ксения опять завела разговор о том, что нужно бы сообщить отцу ребёнка радостное известие, я опять чуть не расплакалась.