Какие же виды документов содержатся в регистрах, какие сведения они доставляют? В первую очередь, это грамоты, удостоверяющие переход каких-либо прав от одного лица к другому. По способу передачи прав и их объему, по положению контрагентов хартии чрезвычайно многообразны. Они могут основываться на дарении, завещании или обмене. Дарителями выступали обычно королевская семья и знатные лорды. Круг получателей гораздо шире: от высшей светской знати и прелатов до людей низших сословий, причем как физических, так и юридических лиц (монастыри, соборные капитулы, города и т. д.). Грамота издавалась от имени и за подписью (печатью) дарителя в присутствии одного или более свидетелей. Если право жаловал монарх, он мог обходиться без свидетелей, что отражалось в формуле «Teste me ipso». Завершался документ указанием места и даты выпуска — дня (по юлианскому или церковному календарю) и года, хотя и не всегда.

Предметом хартий могли быть всевозможные права и привилегии на землю, угодья, промыслы, торговые, таможенные или судебные доходы и т. д. Иногда грамоты наделяли получателя лишь долей владений и доходов, но порой сулили весьма значительные выгоды вплоть до иммунитета от королевского управления. Хартии могут поведать о видах и размерах феодальных держаний, налогов и повинностей, о хозяйственном положении и правовом статусе зависимого населения и лордов, бургов и аббатств, о вассальных обязательствах и о многом другом.

В картуляриях грамоты расположены хронологически или систематически. Так как многие феодальные баронии дробились, из регистров можно получить данные о районах, очень удаленных от места их составления. Но документальное богатство картуляриев не исчерпывается одними хартиями, и оттого их ценность еще более возрастает. Факты о поземельных отношениях, полученные из грамот, отрывочны. Этот недостаток отчасти возмещается экстентами монастырских поместий 1290-х гг. в картуляриях Колдингема и Келсо. Они представляют собой аккуратную опись земель и угодий с подробным перечнем причитающихся повинностей и ренты («ренталом»). Экстенты составлялись и в светских манорах, и на государственном уровне, но для раннего периода они почти совершенно исчезли. Уникальной является опись лордства Мортон (1376–1378). Уцелел, правда, документ с раскладкой налогов, поступавших в казну при короле Александере III (1249–1286), — «Antiqua Taxatio». Однако этот сжатый список денежных сумм дает слишком поверхностную информацию. Историкам Шотландии очень не хватает своих «Сотенных свитков», поэтому они вдвойне дорожат экстентами Келсо, Колдингема и Мортона, которые, впрочем, относятся лишь к югу страны.

От всего XIII в. документы шотландского казначейства известны только за 1263–1266 и 1288–1290 гг., да и то по неполным копиям XVII в. Возобновляются они лишь в последние годы правления Роберта Брюса, с конца 1320-х гг. Эти свитки содержат отчеты шерифов, таможенных, городских чиновников и самого казначея перед комиссией аудиторов. Простые по форме, они состоят из двух разделов: списка доходов короны с домениальных земель, бургов, таможен, судов и проч. (oneracio) и перечня расходов (expensa). Затем аудиторы подводили баланс. Свитки казначейства знакомят нас не только с экономикой и торговлей страны, но и с королевской администрацией.

Существуют и другие источники, проясняющие торгово-экономическое положение Шотландии в XII–XIV вв. О таможенных пошлинах, торговых сборах, видах товаров для внешнего и внутреннего рынка рассказывают их списки — «Assisa de Tolloneis» и «Custuma Portuum». Сохранились и некоторые приказы местной администрации, данные о припасах в кладовых шотландских замков и др. Торговая книга начала XIV в. итальянского купца Пеголотти сообщает о количестве и качестве шерсти, приобретенной им у шотландских монастырей.

Источники права не просто бывает отделить от документальных. В самом деле, иные акты (международные договоры, грамоты) влекут определенные правовые последствия, и наоборот, юридические нормы воплощаются так или иначе в документах. Однако ряд черт требует обособления правовых памятников, прежде всего крайняя сложность содержания. Средневековое право было причудливой смесью обычных, феодальных, церковно-канонических и других норм, разных по происхождению и характеру. Особенности возникновения правовых источников («многослоиность», наличие несовпадающих редакций и др.) затрудняют их датировку, ставят коварные вопросы: как долго они действовали? на какой круг лиц распространялись? насколько отражали реальную жизнь? Далеко не всегда удается точно ответить. Средневековые легисты любили выдавать свои поздние компиляции за древние законы. В свое время была разоблачена мнимая древность «Законов Малколма Мак Кеннета» и трактата «Regiam Majestatem». Первые приписывались королю XI в., но применяли термины зрелой феодальной эпохи. Второй же мало в чем расходится с «Трактатом о законах и обычаях Английского королевства» Глэнвилла, который открывается словами «Regiam dignitatem». На деле обе компиляции появились в середине XIV в. из-за необходимости возместить источники права, утерянные вследствие войн за независимость.

Юридические источники можно разделить на три типа: обычное право, законодательство центральной власти (короны и парламента) и судопроизводство. Среди использованных ниже памятников шотландского обычного права — «Законы бриттов и скоттов» (Leges inter Brettos et Scotos), «Законы четырех бургов» (Leges Quatuor Burgorum) и устав торговой гильдии города Берика-на-Туиде (Statuta Gilde).

«Законы бриттов и скоттов» действовали в южной Шотландии и восходят, по-видимому, к X–XI вв. Они устанавливают вознаграждение (его, galnes) за убийство в зависимости от общественного ранга убитого, аналогично вергельду у германцев. Для XII-XIII вв. это выглядит явным анахронизмом, но в 1305 г. Эдуард I Английский, ненадолго овладевший Шотландией, был вынужден запретить эти законы, а еще позже был выполнен их перевод с латыни на шотландский диалект! Мы убеждаемся, что многие своды обычаев, даже устаревших, очень долго оставались в силе.

«Leges Quatuor Burgonim» — свод обычного права шотландских бургов XII–XIV вв., сложившийся на основе практики четырех городов: Берика, Эдинбурга, Роксборо и Стирлинга. По четыре представителя каждого из них регулярно собирались в Хэддингтоне при участии королевского казначея, чтобы уладить спорные вопросы и принять новые положения. Приоритет принадлежал Берику, крупнейшему бургу Шотландии, от которого сохранился первый гильдейский устав. «Statuta Gilde» Берика состоят из преамбулы и 53 статей, из которых первые семнадцать относятся к началу XIII в., а последние десять — к 1281–1294 гг. Этот источник рассказывает об управлении бургами, об имущественном состоянии их жителей, о торговле, ремеслах и т.д.

В правотворчестве принимали участие все шотландские короли, в особенности Дэвид I (1124–1153), Уильям Лев (1165–1214) и Александер II (1214–1249). Ассизы каждого из них известны в поздних списках, но не совсем ясно, как корона влияла на обычай и в какой мере изменяла его нормы. Похоже, что ассизы неоднократно дополнялись, и до сих пор нет единого мнения о принадлежности некоторых статей. Отдельные постановления Уильяма даже более архаичны, чем ассизы его деда Дэвида I. Бесспорно, они продолжали действовать долго и после смерти их создателей, однако попытки кодификации права в средневековой Шотландии не имели успеха.