Пес понюхал бумагу, не заинтересовался ею и продолжил облизывать девочке лицо.

* * *

Этим утром Хьюго выбрался из постели без малейшего желания кого-нибудь облагодетельствовать и тем более спасать жизни. Его обычный дневной распорядок заключался в том, чтобы смотреть по сторонам, не зевать и не упускать ни одной возможности заработать пару кредитов. Он отправился на рынок на своем гиробайке, надеясь отыскать клиентов, которым срочно нужен редкий товар. Хьюго искал покупателей, готовых хорошо заплатить за скорую доставку и не задающих лишних вопросов. Ать-два – и до свидания.

Хьюго был известен в Айрон сити – и не только среди рыночного народа – как спец по добыванию редкостей. Фактически он и его команда могли забыть о клиентах с рынка и тем не менее прилично зарабатывать. Но начинал Хьюго на рынке и там же завоевал репутацию: не хотел забывать свои корни, по крайней мере, пока. С этой мыслью он посмотрел вверх, на Залем.

Низко склонившись над рулем гиробайка, Хьюго петлял в толпе. Иногда он ненадолго сворачивал на тротуар, чтобы объехать грузовик либо медленный веломобиль. Гиробайк сделан для скорости, а большую часть времени приходится продираться сквозь пробки. Надо как-нибудь вывезти байк на свободную дорогу, стряхнуть пыль да размять как следует мотор.

Но больше всего мысли Хьюго занимала встреча с командой. Ребята должны были ждать его у кафе под названием «Кафе». Хьюго однажды здорово помог с редкими запчастями хозяину, безыскусно назвавшему свое заведение. Теперь «Кафе» было одним из немногих мест в городе, где команда могла собраться, не боясь жалоб и попыток отогнать непрошеных гостей, – конечно, при условии, что гости не загромождают тротуар и не занимают столики в час пик. Условия справедливые: нет смысла продавать кому-то дешево детали машины для эспрессо, а потом не давать зарабатывать на кофе. Танджи спорил, говорил, что предоставлять такие большие скидки нет смысла, но где, скажите на милость, Танджи собирается пересиживать под крышей, когда дождит, – а временами, когда и нет?

У Танджи не было делового чутья, ему приходилось объяснять буквально все, выходящее за рамки простого обмена денег на товар. Поэтому постоянно возникали сложности. Но когда Танджи понимал, делал на отлично: никаких уловок, отговорок или отказов в последнюю минуту. Такого парня Хьюго всей душой хотел иметь в команде. И потому Танджи был еще и его лучшим другом.

Вдруг Хьюго услышал звук, который не хотел слышать никто в городе – металлический лязг и топот центурионов, – он тут же забыл обо всем.

Они шли на рынок, а это всегда скверно. Центурионов запрограммировали крайне ограниченно, почти глупо. Незаконную деятельность они пресекали двумя способами – пулями либо ракетами. Хотя если быть педантичным – тремя, считая третьим способом единственное предупреждение перед стрельбой по нарушителям. К сожалению, в программу центурионам заложили очень короткий интервал между предупреждением и стрельбой. Хуже того, они не всегда отличали покорность от агрессии.

Но самым ужасным было то, что они не всегда отличали законную деятельность от незаконной, особенно в суматошном месте вроде рынка. Там детишки играли в моторбол на роликах с мотором, прыгали по скатам и исполняли акробатические трюки. Если центурион определит мальчишку, выполняющего двойное сальто, как пытающегося нелегально взлететь, сделает из него гамбургер – и никто этому не воспротивится, сам не желая стать гамбургером.

Самое умное решение в такой ситуации – развернуться, уехать в противоположную сторону и вернуться позднее. Хьюго вместо этого поехал за центурионами, правда, держась от них на приличном расстоянии. Они точно собираются промаршировать через рынок, но зачем? Завод захотел там всех перестрелять и разнести место вдребезги? Или заставить всех наложить в штаны от страха?

И тут Хьюго заметил девочку с собакой. Она сидела на корточках прямо на пути огромных железных ублюдков, смотрела на листовку, гладила пса и будто не имела понятия о том, что ее сейчас растопчут три ходячих пулемета. А они растопчут, не колеблясь ни мгновения: центурионов создали не для того, чтобы заботиться о безопасности людей, они – просто палачи.

Не вполне соображая, что делает, Хьюго переключился на высокую передачу и понесся сквозь уличную толпу со скоростью, которую и Танджи назвал бы сумасшедшей. А глупая девчонка по-прежнему гладила глупую псину! Не иначе, рехнулась – или ее слишком часто роняли в детстве на голову?

– Эй, ты, девочка с собакой! Берегись! – заорал Хьюго.

Несмотря на гам вокруг, девочка, похоже, услышала предупреждение. Она встала и посмотрела на лязгающие орудийные платформы, неумолимо к ней приближавшиеся, но не убежала, а замерла, будто никогда раньше не видела центурионов. Хьюго подумал о кролике, попавшем в свет фар, и прибавил газу. Ведущий центурион включил сирену. От нее наутек кинулся бы любой, но не эта девочка. Она пригнулась и сжала кулаки, словно собралась драться с центурионами и выжить после этого. Да она не просто рехнулась, у нее крышу унесло на второй космической!

«Совсем как у меня». С этой мыслью Хьюго прыгнул с байка и обрушился на девочку. Оба покатились по улице. Хьюго зажмурился и сжался, ожидая страшного удара центурионовой ступни – и не дождался: они с девочкой успели выкатиться из-под ног машин-убийц. Девочка моргнула и с удивлением посмотрела на него. Он успел подумать, что у нее самые большие глаза на свете, и тут она оттолкнула его, вскочила и кинулась прямо к опасности, от которой только что была спасена.

Он понял: дура несется спасать чертову псину! Та застыла на месте и скулила. Первый центурион только что миновал ее. Девчонка прыгнула, приземлилась перед второй машиной, схватила пса и откатилась за полмгновения до того, как огромная ступня припечатала место, где они только что находились.

У Хьюго отвисла челюсть. Что это было? Все произошло на самом деле? Или он переиграл в моторбол и слишком часто получал мячом по голове?

* * *

Алита не сомневалась, что успеет вовремя подхватить и убрать пса с дороги. Но девочка не ожидала вспыхнувшей в памяти череды картинок. Они мелькали очень быстро, Алита почти ничего не успела различить, но осталось ощущение войны, оружия, насилия. Что это? Воспоминание об одном бое или нескольких сражениях? Странные грезы? Все пронеслось так стремительно, что не поймешь, настоящие это воспоминания или галлюцинации.

Затем она снова кинулась через улицу, с невероятной скоростью и изяществом нырнула между огромными металлическими ногами, пролетела, сгруппировалась, перекатилась – и вот уже сидит, сжав кулаки и готовая защищаться.

– Замечательно! – произнесли рядом.

Алита повернула голову. Справа сидел парень и смотрел на нее с восхищением. Удивительный парень. Кожаная куртка, бандана на темных волосах и самые яркие, самые восхитительные темные глаза из всех, какие видела Алита. А еще – самая чудесная улыбка.

Он наклонился к Алите, посмотрел вслед уходящим роботам и заорал:

– Эй, глядеть надо, куда идешь!