Кукурузная кампания не в последнюю очередь была вызвала стремлением Хрущёва повысить производительность животноводства, в особенности свиноводства. Любовь Хрущёва к свиноводству тоже нашла отражение а анекдотах. Заодно народ выражал свое отношение к самому Хрущёву. Один из анекдотов звучал так:

Фоторепортаж в газете «Правда» «Посещение Хрущёвым свинофермы». Подпись под одной из фотографий: «Хрущёв среди поросят. Третий слева – Хрущёв».

Несмотря на показные хрущевские кампании, положение в животноводстве продолжало ухудшаться. В первую очередь это было вызвано самими новациями хрущевского времени, нацеленными якобы на резкое поднятие производства мяса. Наиболее ярким проявлением волюнтаристских шагов в этой сфере стала «рязанская катастрофа». Местное рязанское руководство пообещало в 1959 году за двенадцать месяцев утроить производство мяса. Хрущёв сразу же поддержал очковтирателей. Они были обласканы прессой, получили высшие советские награды. Для выполнения нелепого плана в Рязани пришлось забить весь молодняк, существенную часть молочного стада, в обязательном порядке изымались коровы из личных подсобных хозяйств колхозников. Но и этого было недостаточно. Тогда начались массовые закупки скота в других областях. В результате поголовье скота в Рязани упало больше, чем в среднем по стране в годы коллективизации и войны, – на целых 65 %. И это в условиях, когда страна могла уже развиваться совершенно спокойно и становиться великой без всяких великих потрясений! Ситуация усугубилась провалом целинной политики.

Не менее печальные последствия имели и другие реформаторские потуги Хрущёва. К примеру – в жилищном строительстве. Но прежде следует сделать небольшое «лирическое» отступление. В конце 1930-х – начале 1950-х годов в нашей стране рождается новый архитектурный стиль, который кто-то называет сталинским классицизмом, кто-то – имперским стилем… Но как бы то ни было, построенные в это время строения (и дома, которые возводили уже позже, но по проектам тех лет) поражают своей величественностью, основательностью, удобством, органично вписываются в архитектуру русских городов. В годы Хрущёва этот новый советский, красный классицизм полностью уничтожается. Он заменяется новым, крайне убогим стилем, который по праву можно назвать «хрущевским авангардизмом» (хотя сам Хрущёв, как известно, на публике к авангардизму относился крайне отрицательно). Хрущёвское время вошло в историю развития мировой и отечественной архитектуры появлением уродливых административных и прочих общественных зданий из стекла и бетона, самым нелепым из которых стал московский Дворец съездов, полностью исказивший архитектурный ансамбль Московского Кремля, который формировался несколько веков, а разрушен был в считаные месяцы.

Ту же политику Хрущёв гнул и в области жилищной застройки. Всю необъятную страну от запада до востока покрыли совершенно однообразные, неприглядные, безликие, совершенно убогие пятиэтажки, которые в народе, по аналогии с трущобами, очень быстро прозвали «хрущобами». Не решаясь отрицать очевидное, а именно уродливость и крайнюю непродуманность внутренней планировки хрущевских пятиэтажек, защитники «великого архитектора, прораба и строителя в одном лице» – Никиты Сергеевича – пытаются дать критикам «асимметричный ответ». Они упирают на то, что после войны миллионы советских людей вообще не имели какого-либо жилья, ютились в бараках, коммуналках и даже землянках. А Хрущёв, дескать, смог в самые сжатые сроки предоставить им приличное жилье, стране же он сэкономил огромные средства, отказавшись от помпезности сталинских домов.

Что касается качества предоставленного Хрущёвым жилья, то «приличным» его можно назвать действительно только по сравнению с землянками, да открытым небом над головой. Уверен, что ни один из нынешних заступников «хрущоб» сам не живет в подобных «очень удобных» квартирах, предпочитая ютиться в

жалкой лачуге где-нибудь на захолустном Рублевском шоссе… Даже простое элементарное улучшение внутренней планировки позволило бы людям жить в гораздо более комфортных условиях! Кроме того, хрущевки очень и очень быстро морально устаревали, превращались уже в настоящие трущобы, и люди вынуждены были жить в аварийных условиях десятилетиями! А теперь к вопросу о баснословной экономии – в наши дни приходится сносить понастроенные тогда пятиэтажки в силу их ветхости, хотя не только сталинские высотки, но и простые деревенские деревянные дома служат людям гораздо дольше и сносить их никому не приходит в голову. Как говорят в народе – скупой платит дважды, жаль только, что платил за свои архитектурные пристрастия не сам Хрущёв, а государство и простые люди из своих карманов.

Но, может быть, убыточная в перспективе, хрущевская идея фикс запрудить все советские города своими безобразными пятиэтажками действительно давала возможность сэкономить столь необходимые стране средства в расчете на ближайшее время? Опять таки нет – для страны хрущевки были разорительны изначально, что бы сегодня ни вещали их адвокаты, пользующиеся неосведомленностью своих слушателей. По свидетельству Д.С. Полянского и А.Н. Шелепина, панельные хрущевки были плохи в силу того, что затраты на коммуникации делали себестоимость каждого метра площади в них много дороже, чем при строительстве 9—12-этажных домов. При этом они не учитывали затраты на городскую инфраструктуру, экологию, транспорт и т. д. Словом, хрущевский «пятиэтажный рай» был хорош только для парадной отчетности – вот, дескать, сколько советских семей удалось в кратчайшие сроки обеспечить собственным жильем!

Помимо экономических, широкая душа Хрущёва требовала проведения и других реформ, к примеру – в сфере национально-государственного строительства. Хотя Хрущёв и стал главным палачом Берии, на практике он был его верным учеником и продолжателем. Это вылилось не только в хрущевское наступление на сталинизм во время XX и XXII съездов КПСС, но и в политическую линию по решению национального вопроса. Можно много хвалить Хрущёва за реабилитацию некоторых малых народов, репрессированных во время Сталина. Но даже тут Хрущёв проявил свойственный ему «волюнтаризм» – каким-то народам вернули их государственность, по отношению к другим – отделались «искренними сожалениями». К числу таких обделенных народов относятся, например, крымские татары. Почему же с ними так обошлись? А потому, что Крым Хрущёв предназначал для своей милой «неньки Украины» (об этом мы еще скажем), и ему вовсе не хотелось создавать там очаг межнациональной напряженности, любезно предоставив разбираться с крымскими татарами русским и казахам.

А вот Чечня осталась на территории РСФСР, и поэтому ничего не остановило Хрущёва, пожелавшего вернуть чеченцев в их горы. Но, чувствуя слабину власти, чеченцы справедливо решили не останавливаться на достигнутом. В районах, куда начался массовый приток чеченского населения, органы правопорядка фиксировали резкую криминализацию обстановки. Росло число краж, грабежей, бандитских нападений. Временами дело доходило до массовых столкновений, в том числе с властями. Так, 26–28 августа 1958 года в столице Чечено-Ингушской АССР Грозном имели место крупные волнения русского населения на почве ущемления их прав пришлым населением (а надо отметить, что Грозный всегда являлся именно русским городом, чеченской была лишь его округа, при Хрущёве эта ситуация стала быстро меняться). В результате беспорядков пострадали более 30 человек разной национальности, двое из которых умерли. Среди пострадавших оказались заместитель министра внутренних дел республики, секретарь обкома КПСС, работники милиции и другие официальные лица. Добавим, что массовые беспорядки на националистической почве в тот период возникали также в Грузии, Прибалтике, некоторых других регионах страны.