правитель уже сказал, что отдает колесницу ему. Цзыду, ругая наглого Ин Као-шу на чем свет стоит, побежал за ним сжав в руке фантяньхуацзи (древнее оружие с длинным древком). Чжуан-гун приказал министру прекратить все это, только тогда Цзыду остановился, про бормотав: «Ин Као-шу совсем не принимает меня всерьез, какой же наглый прохвост!»

Чженский Чжуан-гун сказал: «Два тигра не могут сражаться друг с другом. Да ты не серчай! У меня есть свои причины так поступить». После смерти Гунцзы Люя Чжуан-гун стал особенно дорожить своими военачальниками. Пока он говорил, были подготовлены две колесницы с лошадьми, одна для Цзыду и одна для Ся Шу-ина, никто даже не упрекнул Ин Као-шу за его поступок. Получив награду, Цзыду доказал свою значимость, поэтому тоже промолчал. На самом деле, Ин Као-шу был бесхитростным человеком, и уже на следующее утро забыл о том, каким образом он получил колесницу. Все как обычно продолжили заниматься военной подготовкой, готовясь к нападению на царство Сюй.

В июле чжэнский Чжуан-гун назначил Ин Као-шу генералом, а Гунсунь Цзыду и Ся Шу-ина его помошниками. Они возглавили многочисленную армию в борьбе с царством Сюй. Цзыду хоть и ничего не сказал, но в глубине души не мог смириться с этим. Даже быть на равных с Ин Као-шу уже само по себе достаточно неприятно. Разве можно допустить, чтобы он был выше его рангом? И он сам повел отряд в бой, не слушая приказов Ин Као-шу.

Помимо того, что Ин Као-шу был главнокомандующим, он всегда проявлял особое рвение в бою. Во время битвы он совершил великий подвиг, убив генерала царства Сюй. Сюйское войско скрылось за городскими стенами, не осмеливаясь и носа высунуть. Солдаты Ин Као-шу воодушевились. Начался штурм города. Ин Као-шу приказал воинам копать и переносить землю под городскую стену, чтобы получилась высокая насыпь. Под градом стрел и камней, летящих с городских стен, воины носили землю и насыпали ее рядом со стеной. Противостояние было крайне ожесточенным. Им не потребовалось много времени, чтобы насыпать холм, высотой в половину городской стены. Ин Као-шу взял знамя и взлетел вверх по насыпи. Он подпрыгнул так высоко, что в мгновение ока оказался на городской стене.

Незаметно прицелившись, Цзыду выстрелил в Ин Каошу

Когда Цзыду увидел, Ин Као-шу уже на стене, он очень испугался, что тот совершит еще один великий подвиг. Им обуяла зависть, которую он больше не смог сдерживать. Найдя среди толпы Ин Као-шу, он незаметно прицелился и, выстрелив, попал ему в спину. Ин Као-шу, не выпуская из рук знамя, рухнул со стены. Увидев это, Ся Шу-ин подумал, что Ин Као-шу был повержен врагом. В страшном гневе он поднял знамя и, взлетев на стену, как это сделал Ин Као-шу, повернулся, и стал размахивать знаменем. Увидев это, солдаты с устрашающим ревом стали взбираться на стены. Перебив всех солдат царства Сюй, охранявших городскую стену, они открыли ворота, и чженское войско ворвалось в город. Поняв, что крепость не устоит, правитель царства Сюй бежал, переодевшись в простые одежды.

Так как генерал погиб, Цзыду с триумфом повел армию обратно в царство Чжен и приписал все заслуги Ин Као-шу себе. Чжэнский Чжуан-гун наградил отличившихся воинов. Цзыду же получил самую высокую награду. Чжуан-гун дал ему много золота и шелка, а также назначил его генералом.

Вспомнив Ин Као-шу, по силе не уступавшего тигру, Чжуан-гун грустно спросил Цзыду: «Как погиб Ин Као-шу?» Услышав этот вопрос, Цзыду оцепенел, как-будто его окатили ледяной водой. Он пробормотал: «Я… я… я думаю, должно быть… его застрелили враги». Получив такой сбивчивый ответ, Чжуан-гун заподозрил неладное. До него дошли слухи, что Ин Као-шу был застрелен своими же. Иначе как эта стрела могла попасть ему в спину? Он подумал: «Если это действительно был наш человек, то кто мог быть врагом Ин Као-шу? Им вполне мог быть Гунсунь Цзыду, ведь они поспорили изза колесницы. Но разве он бы смог так поступить? Благородному мужу не престало губить кого-то тайным выстрелом. Нет, это не мог быть Гунсунь Цзыду». Чжуан-гун велел всем совершать жертвоприношения и проклинать человека, который погубил Ин Као-шу.

В то время люди были суеверны, и зная об этом указе правителя, солдаты начали подозревать друг друга. На душе у Гунсунь Цзыду кошки скребли. Видя грустные лица солдат, ему пришлось вместе со всеми ходить с печальным видом и притворяться, что он проклинает человека, убившего Ин Као-шу. Но когда он слышал, что кто-то кого-то подозревает, он не мог не испугаться. Ему казалось, что все всё знают и просто насмехаются над ним. Закрыв глаза, он видел смеющегося Ин Као-шу, который говорил ему, что он трус, приписывающий себе чужие награды, который даже в глаза людям не может смотреть. Когда он открывал глаза, то все люди вокруг вдруг превращались в Ин Као-шу и безмолвно смотрели на него. Он начал дрожать от страха. Ему было тяжело из-за проклятий; но еще сложнее было знать обо всех этих подозрениях. Если так будет вечно продолжаться, то не проще ли умереть. Он подошел к Чжуан-гуну и сказал: «Это я застрелил Ин Као-шу!» Сказав это, он покончил с собой. Только тогда все узнали, как несправедлива была смерть Ин Као-шу. Неожиданно оказалось, что за красотой Гунсунь Цзыду скрывается коварное сердце.

Дружить как Гуань и Бао

Чжуан-гун был достойным правителем могущественного царства Чжэн. Многие вассальные царства, такие как Ци, Лу, Сун, Вэй, Чэнь и другие (Ци, столица в современном Линьцзы, провинция Шаньдун; Лу, столица в современном Цюйфу, провинция Шаньдун; Сун, столица в современном Шанцю, провинция Хэнань; Вэй, столица в современном Цисянь, провинция Хэнань; Чэнь, столица в современном Хуайяне, провинция Хэнань) поддерживали с ним хорошие отношения и уважали его мнение. Даже чжоуский ван немного опасался его, но ничего не мог с этим поделать. Однако, как только Чжуан-гун умер, его четверо сыновей стали бороться за престол, и жители царства Чжэн забыли о мире и покое. Как только старший сын взошел на трон, второй сын его сверг, только второй сын стал правителем, его убил третий сын. В это время Сян-гун, правитель царства Ци, решил расширить свое влияние и послал войска, чтобы убить чженского правителя и посадить четвертого сына Чжуан-гуна на трон. Царство Чжэн становилось все слабее и слабее.

Циский Сян-гун был жесток и полон нелепых идей. Он притеснял вассальные царства, а внутри своего — угнетал