5 августа. Изнуряющая жара и духота продолжается. Вентилятор вертит грязный пропеллер и гоняет горячий воздух по всей камере. Образуются как бы волны нагретого воздуха. Это движение воздуха и шум вентилятора напоминают пляж. Тот же шум волны и горячий морской ветер, хотя до моря ой как далеко и в пространстве, и во времени.

Лицо его обладало такими свойствами, что придать ему более или менее приличный вид могла только густая черная борода, начинавшаяся от глаз, и огромные черные очки, закрывавшие места, которые не закрывала борода. Ничто другое исправить или сколько-нибудь улучшить это лицо не смогло бы, а он, похоже, об этом даже не догадывался. Счастливый человек.

Появилась местная мода на тату. Заехал один с изображением непонятного насекомого на лопатке. Картинка, вероятно, изображала паука, ползущего по паутине, или клопа, запутавшегося в рваных чулках. Этот шедевр так поразил воображение некоторых обитателей камеры, что они тут же принялись набивать себе такой же рисунок. Беда состояла в том, что местный художник был далеко не Сальвадор Дали, перерисовал насекомое с лопатки вновь прибывшего на бумагу, как смог, и то, что получилось на бумаге, страшно видоизменяя, переносил на человеческую кожу. Первоначальное изображение насекомого после этих манипуляций изменялось до неузнаваемости. И если оригинал на лопатке еще с большой натяжкой можно было принять за паука, то нечто, которое оказывалось на спинах страждущих, уже ничего, кроме ожиревшего клопа, не напоминало.

Его левая рука была иссечена десятками шрамов. Шрамы накладывались друг на друга, и посчитать их реальное количество не представлялось возможным. «Вскрываться» стало у этого человека нормой. Чуть что, он хватал «мойку» и полосовал себе руку. Следующим номером нашей программы — суицид.

Меня не покидает острое желание написать письмо отцу. Обидно, что при его жизни нам так и не удалось поговорить серьезно. Я имею в виду глубокий мужской разговор. Бесед было много, но все они были какие-то поверхностные.

10 августа. Илья ушел на этап. Ну и типком оказался этот человек. Теперь понятно, что имел в виду Ваха, когда сказал мне, что он крайне наглый человек.

— У меня полностью вырезали селезенку.

— Я не успел затариться сигаретами на этап (это при наличии пяти блоков).

— Ужасный приступ чего-то внутри, не то желудок не то селезенка.

— Вообще не спал (это проспав без остановки девять часов).

— Самое большое время, что я не спал, четырнадцать дней.

— А после?

— После неделю уснуть не мог.

— Сорок дней голодал.

Так случилось, что свой сорокалетний юбилей я встретил на централе «Матросская тишина». Что это? Судьба или случай? Ладно бы рисковал, грабил или воровал, а тут на тебе, за здорово живешь.

13 августа.

— А что Вова, подельник твой, вичевой?

— Да, да, я знаю. Моя девчонка помогала ему на воле собирать вещевую передачу.

Инфантилизм человека открывался постепенно, изо дня в день, из часа в час. За ним виднелся реликтовый эгоизм и просто очень распространенное отсутствие ума. Можно сказать, откровенная глупость. Сначала это воспринималось как нечто, что требует оценки и настороженности, затем возникла мысль, что он прикидывается или, возможно, даже шутит. Бывают же странные шутники? А потом стало понятно, что он действительно такой, от природы. И сразу после со всех сторон понеслась лавина шуток и издевок, которая накрыла его с головой. На Руси над дураками принято потешаться.

Глупость есть предисловие к любому, или почти любому, глупому событию. Глупость всеобъемлюща. Он разлита в пространстве в немыслимых количествах и пронизывает буквально все. Почему преступник, по убеждению совершающий преступление, попадается? Да потому что против него работает целый государственный аппарат, призванный именно ловить преступника. Поймав его, государство начинает трубить об этом во все концы, дабы другим было неповадно.

Эти государственные трубы есть профилактика преступления, считает власть. И жестоко ошибается, но это другая тема. Информация о том, кого не поймали, всегда остается в тени. Такой эпизод — это укор, такое событие несет в себе скрытую заразу. Заразу распространения, желания последовать примеру. Сколько таких примеров? Вероятно, в сравнении с остальными мало, поскольку уйти от возмездия, получив большие деньги незаконным путем, крайне сложно. Для этого нужен не только ум, для этого талант нужен, как, впрочем, в любом другом деле. Для этого одного желания недостаточно.

Все преступники, как и следователи, стремятся к упрощенным схемам, к известным решениям. Это позволяет вторым ловить первых, а первым — быть пойманными. Людей губят шаблоны. Огромное влияние на преступников оказывает кинематограф, в особенности американский. Там все это происходит очень эффектно: маски, автоматы, погони, драки… За этими эффектами скрыты подробности, точнее, их полное отсутствие. Да и откуда в кино взяться подробностям? Что, сценарист или режиссер знает, как это делается? Потом «у них» — это совсем не так, как «у нас». Наши, не обладающие особой фантазией, как правило, стремятся к быстрому результату, мгновенному обогащению, плохо представляя себе не только пути отхода, возможные пути развития ситуации, но и сумму, которая им теоретически нужна. Что прямо приводит к тому месту, где их уже ждут милиционеры. Любое, даже мало-мальское отклонение от шаблона ввергает наших милиционеров в замешательство, и дело хоронят под грудой других, быстрее раскрываемых дел. Почему почти не вскрываются преступления в банковской сфере? Да потому что узок круг специалистов и очень редко такая информация выходит наружу. Практически невозможно найти среди милиционеров банковского специалиста высокого уровня. Как он там окажется? Кто пойдет работать в милицию на зарплату в четыре копейки? Только если его посадят на крючок сами менты. Такая же история среди торговцев антиквариатом. То же происходит и в других тонких областях, где требуются специальные знания, которыми милиционеры не обладают.

Лень — очень важный фактор. Общее место — ленивый следак. Точно так же, как общее место — ленивый преступник. Жадный, глупый, неталантливый и в довершение ко всему ленивый. Если прибавить еще и алкоголь, становится понятно общее положение дел.

Ругают русских, правительство, страну, режим, общественно-политическую ситуацию, все плохо, и жить в этом обществе плохо, и воровство кругом, и мздоимство, и пьянство… Что же делать? Что же делать, особенно если я уродился русским? Я никогда не стану немцем или французом, такая уже судьба. Русский я.