Кларисса наслаждалась прогулкой. Не часто удавалось вот так, бросив все дела, просто погулять в лесу. Хотелось спрыгнуть с Суси и нарвать лесных цветов, но утреннее солнышко уже начинало припекать, и по телу разлилась приятная истома. Суси тоже прониклась настроением хозяйки и неспешно брела по узкой тропинке, извивающейся между могучими стволами. Порой кобыла останавливалась надолго и что-то собирала внизу своими толстыми губами. Вдруг лошадь замерла и стала усиленно стричь ушами. Девушка сначала не обратила на это никакого внимания, но потом, почувствовав беспокойство животного, стала озираться вокруг, напряженно прислушиваясь. Лес издавал свои обычные звуки: где-то далеко, вверху, ветерок шумел кронами деревьев, мирно шелестели листья, издалека доносился трубный голос оленя. Лошадь напряглась, Кларисса тоже замерла и, прижавшись к ее теплой шее, стала осматриваться. И вдруг девушка почувствовала странное жжение на спине, между лопатками. Это было неприятное ощущение чужого взгляда. Опасаясь сделать резкое движение, Кларисса медленно обернулась — от ужаса в груди даже похолодело. Поодаль, в зарослях орешника, отчетливо вырисовывалась фигура всадника. Он был не очень далеко, и девушка явственно ощутила острый хищный взгляд. Мужчина придерживал своего коричневого жеребца, чтобы тот не шумел, а другую руку положил на рукоять короткого меча. Даже отсюда можно было увидеть сладострастную улыбку в короткой светлой бороде.

— Бланка, викинги! — завизжала Кларисса и с силой ударила кобылу плетью по крупу.

От неожиданности Суси встала на дыбы и дико заржала, в следующее мгновение ветки стали нещадно хлестать девушку по лицу; сзади был слышен глухой стук копыт коня подруги. Кларисса обычно не била лошадь, но сейчас ее плетка отчаянно хлестала по серым бокам.

— Давай, Суси, давай, — испуганно стонала девушка и сильнее прижималась к лошади. Ветки не давали ей даже взглянуть на дорогу, и кобыла сама выбирала путь. Кларисса уже не слышала топота Азбо сзади, и не видела Бланки. Только где-то слева, сзади, послышалось дикое гиканье. Викинг был не один. Снова сзади раздался резкий свист, и Суси помчалась еще быстрее.

— Боже, спаси меня, — лепетала девушка в отчаянье.

— Она очень хороша, — прошептал Ингмар, разглядывая красавицу. Незнакомка была совсем молода, по-видимому, ей не исполнилось и двадцати. На нежном округлом личике блестели большие зеленые глаза, опушенные густыми темными ресницами. У красавицы был небольшой прямой нос, изящные скулы с легким румянцем, маленький пухлый рот с полуоткрытыми розовыми губками. По узким плечам незнакомки ниспадали волнистые золотисто-каштановые пряди, доставая почти до пояса. Широкая бордовая юбка слегка откинулась, обнажив грациозную девичью ножку в чулочке из дорогой шелковой ткани, чуть повыше колена увенчанную белой кружевной подвязкой — у Ингмара сразу припекло в паху. Рука очаровательной красотки безвольно повисла — казалось, что маленькая плетка, которую она сжимала изящными хрупкими пальцами, вот-вот упадет в траву. Ингмар придержал Дагни за поводья, чтобы конь не вспугнул лесную фею. Справа раздался легкий хруст, и викинг увидел вторую девушку. Это была кареглазая черноволосая пышечка. Девушка в упор смотрела на Магнуса, который беспечно выехал из зарослей. Помощник Ингмара даже не заметил присутствия дам на своем пути.

Вдруг зеленоглазая красавица испуганно закричала, увидев их с Магнусом, и обе путешественницы с шумом и хрустом ринулись в лесную чащу.

— Ничего, не уйдете, — процедил Ингмар и свистнул. По его сигналу все охотники вонзили шпоры в бока своих коней, и погоня началась.

— У-лю-лю, — закричал слева Гро, и дружинники понеслись вслед за мелькающими в чаще юбками. Ингмару даже показалось, что он чувствует приятный запах юной девушки. Возбужденного мужчину охватил азарт погони — тем более что приз был весьма желанным, и он снова пришпорил своего коня. Но его жеребец уже храпел от нетерпения и делал могучие длинные прыжки без дополнительного понукания. Ингмар посмотрел вперед — серая кобыла беглянки шла прямо на узловатый ствол могучего бука. На мгновение даже стало страшно за жизнь юной всадницы. Но вот кобыла резко свернула, и лишь бордовая юбка с выбившейся из-под нее белой сорочкой хлестнули по дереву. Викинг сбавил темп.

— Так недолго и свернуть себе шею, красавица, — подумал Ингмар.

Преследуемые всадницы разделились. Пышечка ушла куда-то далеко влево, туда, где, по мнению хевдинга, должна быть излучина реки. За ней, судя по звукам, увязались и остальные охотники. А ее подруга, зеленоглазая фея, уклонилась вправо. Здесь местность пошла под уклон, и в воздухе запахло прелыми испарениями болота. Норманн понял, что девушка не управляет лошадью. Кобыла сама выбирала дорогу и, также как и ее хозяйка, была сильно испугана. Впереди послышалось короткое встревоженное ржанье — по хрусту можно было определить, что лошадь резко повернула еще правее, туда, где лес становился более темным. Ингмар старался не мешать своему жеребцу. Одной рукой он придерживал на весу поводья, а другой прижимал к бедру свой меч, чтобы тот не хлестал по боку Дагни. Норманн привстал на стременах и выбирал более безопасную дорогу, помогая жеребцу пробираться через чащу. Лес стал мрачным и сырым. Кругом путь преграждали поваленные гнилые стволы и наклоненные засохшие деревья. На одном из поросших мхом бревен Дагни поскользнулся и чуть не сломал себе ногу. Мужчина натянул поводья и стал приостанавливать разгоряченного коня. Скакать здесь с такой скоростью было очень опасно. Ингмар прислушивался к звукам, стараясь уловить направление, в котором исчезла девушка.

— Ничего, — хмыкнул хевдинг, — далеко не ускачет эта куколка по такому бурелому. Все равно моя будет! Только бы не разбилась. Жаль будет, если пропадет такая красота.

Ингмар остановил жеребца и прислушался. Хруст был слышен уже довольно далеко. Наездница ни на что не обращала внимания и не поняла, что преследователь отстал. Ее кобыла продолжала все крушить на своем пути. Норманн вспомнил прелестное лицо француженки, и его охватило волнение. Ему захотелось непременно догнать беглянку. Ингмар чуть тронул поводья, и Дагни продолжил погоню.

— Видно, жеребцу приглянулась серая кобылка, — отметил викинг. — Но и мне тоже… другая, с каштановыми локонами!

Наконец, и Кларисса поняла, что преследователь отстал. Но взбелененная Суси продолжала нестись через заросли. Лес потемнел и стал зловеще мрачным. Кругом валялись поваленные деревья — вывернутые с корнем, позеленевшие стволы преграждали путь скачущей лошади. Вдруг заросли расступились, и лошадь вылетела к обширному болоту. С нижнего края болото окаймляла образовавшаяся из поваленных стволов и сучьев плотина. А слева водоем затянула густая тина, покрытая зарослями кувшинок. Суси направила свой галоп по хлипкой плотине и уже, сделав несколько прыжков, поскользнувшись на гнилом стволе, рухнула всем телом в трясину. В момент падения Кларисса со всей силой оттолкнулась от взмыленного тела кобылы, чтобы не попасть под лошадь после приземления. Этот прыжок удался девушке, и она плюхнулась в болото, дальше от кобылы на несколько ярдов.[10]Совсем очумевшая Суси напрягла все свои силы, резким движением передних ног вдруг вскочила обратно на плотину и рухнула куда-то вниз, исчезнув из пределов видимости Клариссы.