Моему сладкому попчику, пушистому зайчонку Бенни: поцелушечки-обнимушечки, веселой презентации.

Захвати своей Сахарной Мармеладке какой-нибудь вкуснятины от «Джелли Джем».

Чмок-чмок-чмоки.

Твоя навеки Лиззи.

Не веря собственным глазам, Бен перечитал открытку по второму разу, изо всех сил стараясь не замечать чмокающих звуков, раздававшихся вокруг него.

– Чмок, чмок, чмок, зайчонок Бенни. Тебя ждет не дождется твоя мармеладка, – поддразнил его Хэнк из художественного отдела.

Убийственный взгляд Бена нимало не смутил ни Хэнка, ни остальных тридцать человек, наперебой повторявших слова «обнимушечки-поцелушечки» и «сладкий пончик».

Бен сделал глубокий вдох и изо всех сил рявкнул, стараясь быть похожим на спортивного тренера малой лиги:

– Все – вон! Сейчас же!!!

Не сразу, но ему удалось выпроводить народ из кабинета. Всех, кроме Глисона, чьи глаза подозрительно поблескивали. Как только дверь захлопнулась за последним из визитеров, тот спросил:

– И давно ты встречаешься с этой цыпочкой? Ничего не хочешь мне рассказать? Может, пора уже готовить смокинг к торжественной дате?

Бен непроизвольно поморщился.

– Ты что, спятил?! Я с ней совсем недавно встречаюсь. И все это время она была абсолютно нормальной. С ней было здорово. А теперь я начинаю думать, что она свалилась на Землю с Юпитера – или откуда там обычно берутся полоумные бабы? – Он окинул взглядом цветочную поляну, разместившуюся в его кабинете. – Надо сказать Нэнси – пусть раздаст цветы. Думаю, хватит на всех секретарей агентства. Черт, здесь пахнет, будто после взрыва на парфюмерной фабрике. – Отодвинув с прохода цветочный горшок и две вазы, Бен подошел к столу и поставил на него портфель. – Кстати, а что ты здесь делаешь? Через пятнадцать минут презентация для «Джелли Джем» – иди, готовься!

Глисон ухмыльнулся:

– Погоди, приятель. Я не мог уйти, не увидев твою реакцию… на это. – С этими словами он наклонился и стал что-то вытаскивать из-за стола.

Показалась огромная оранжевая голова, покрытая мехом. Увидев самого большого плюшевого медведя, какой когда-либо представал перед его взором, Бен взмолился:

– Скажи, что ты меня разыгрываешь!

– Не-а! Наверное, Сахарная Мармеладка решила обеспечить Пушистому Зайчонку моральную поддержку, – со сдавленным смешком сообщил Глисон.

– Уж что верно, то верно.

– После презентации.

– Лучше сейчас. Кто знает, что ей взбредет в голову через час? Вдруг она пришлет в конференц-зал поющие телеграммы? – Глисон притворно содрогнулся, продолжая ухмыляться. Бен хотел стукнуть приятеля, но передумал.

Зло ткнул пальцем в кнопку громкой связи на телефонном аппарате и набрал номер.

Лиззи ответила после первого же гудка:

– Это ты, мой милый пончик? Получил мой скромный подарочек? Я так скучаю по тебе, мой мусик-пусик дримпампусик…

Бен в растерянности оглянулся на Глисона. Друг громко прыскал со смеху, зажимая себе рот ладонью.

– Э-э… Лиззи, что происходит? Это шутка?

– Зайчик, не говори так! Как ты можешь? Не обижай свою Сахарную Мармеладку… Ты придешь сегодня ко мне ужинать? Я готовлю твое любимое блюдо! – Поначалу ее голос звучал обиженно, но затем в нем стали проступать нотки надежды.

И ни тени юмора.

«Куда делась моя Лиззи? – подумал Бен. – Наверное, какая-то инопланетная сущность завладела ее разумом».

– М-м… дорогая, мне пора на презентацию… Но вечером я загляну к тебе. Обязательно. Надо поговорить, – ответил он, яростными жестами показывая, что Глисону лучше убраться подобру-поздорову.

Друг не внял его просьбе – лишь закусил кулак, стараясь не расхохотаться вслух.

– Мой Бенни… Как здорово звучит – «миссис Лиззи Камерон»! Ты не находишь? Пока, пончик. До встречи, – прощебетал женский голос на другом конце провода.

Глисон первым пришел в себя.

– Братан, нуты попал! Эк ее колбасит… Глядишь, скоро начнет протыкать тебе презервативы…

Бен схватил оранжевого мишку и швырнул об стену.

– Ну уж нет! Ни за что! Никакого прокалывания презервативов, никаких «пончиков», «зайчиков» и прочей чепухи. С меня хватит! Мы сегодня же расстаемся.

Правда, он умолчал об охватившей его тоске. Они с Глисоном не имели бабской привычки делиться друг с другом своими внутренними переживаниями, и Бен не собирался нарушать эту традицию. Хотя при мысли о необходимости обидеть Лиззи ему становилось дурно. Почти так же, как при виде целой комнаты цветов – с гигантским плюшевым медведем в придачу.

Выходя вместе с Беном из кабинета, Глисон застегнул пиджак на пивном брюшке и покачал головой:

– Дружище, все дело в эстрогене. Эстроген – отрава для мозгов. Достигая определенного возраста, женщина начинает выживать из ума. И с этого момента отношения идут под откос.

Бен остановился, снова оглядываясь на дверь своего кабинета.

– Еще один многообещающий роман – и так странно закончился… Кажется, пора делать традиционное заявление: «Дело не в тебе – дело во мне…»

– А еще здесь не обошлось без Юпитера, – добавил Глисон. – Я тебе точно говорю! Эстрогеновая передозировка плюс влияние Юпитера – результат налицо…

Правило № 2. Идеальная стратегия начинается с малого, и лишь потом – в случае необходимости – следует закрепить успех.

Однако бывают и критические ситуации.

– Мужики – существа с другой планеты, я тебе говорю! – сказала Энни, войдя в комнату и бросив на кушетку древний, потертый кожаный рюкзак. – Может, даже из другой галактики – кто их знает. А Ник, наверное, вообще не человек.

Когда она затевает разговор на тему «все мужики – козлы», вопросов лучше не задавать. Это я знала по опыту – и поэтому просто ждала, согреваясь теплом собаки, которая устроилась у меня на коленях под одеялом. (Системы кондиционирования в домах Нью-Йорка явно рассчитаны на медленное превращение людей в ледышки.) Долго ждать не пришлось.

– Не верится, что бывают на свете такие люди. Ник – он какой-то… до отвращения хороший, – с хмурым видом произнесла Энни. – Этот парень провел за меня учет товара, пока я обедала!

– Я думала, ты не любишь делать учет.

– Терпеть не могу. Так что это было очень любезно с его стороны. – Она вздохнула, усаживаясь на кушетку, и негодующе ударила подушку. – Представляешь?

– Вот сволочь, – произнесла я с искренним видом, приложив руку к груди и невинно хлопая глазами.