Мне не следовало так разговаривать с отцом. Зачем я только согласилась приехать? Все получается как-то некрасиво. Почему мне так не терпелось уехать из больницы, я же предупредила Соудеков, что сегодня не буду работать. Надо было остаться там и ждать результата операции, корила себя девушка. Ей вдруг очень захотелось увидеть Джорджа. Она уже выходила из комнаты, когда за спиной услышала:

— Мэри! Ты сегодня здесь? А как же отец? Он не стал ложиться в больницу? — Перед девушкой стояла удивленная Хэлен. — Стив говорил мне, что операция назначена на сегодня.

— Привет, Хэлен. Пока идет операция, мне там делать нечего. Я решила заглянуть на работу, скоротать время здесь. — Мэри сделала вид, что ей очень некогда и, оборвав разговор, пошла в сторону кухни. Ожидая услышать аналогичный вопрос из уст Джорджа, девушка раздраженно толкнула дверь кухни. Его не было. Джузеппе радостно приветствовал Мэри.

— Доброе утро, барышня!

— Не очень-то оно доброе для меня, — огорченно ответила Мэри. — Джузеппе, вы не знаете, где Джо?

— Знаю. Но ему сейчас не до вас. А что омрачает жизнь нашей прекрасной гостьи? — любуясь Мэри, спросил Джузеппе.

— Отцу сегодня делают операцию на сердце.

Старик извинился и попытался ее ободрить, отчего у Мэри только добавилось тревоги в сердце. Она уже открывала дверцу машины, когда увидела, что к стоянке подъезжает Джордж.

Джо заметил Мэри, и лицо его исказила гримаса. Откуда ей было знать, что она вызвана болью. Мэри, заметив выражение лица молодого человека, вспыхнула от гнева и унижения, села в машину и, проезжая мимо Джорджа, постаралась обдать его пылью из-под колес. Всю дорогу до больницы Мэри ругала себя. Абсолютно уверенная, что Джо она теперь неприятна, она гнала машину так, что пешеходы махали ей в догонку, предупреждая об опасности на дороге. Мэри чудом осталась невредима: она в последний момент заметила ремонтных рабочих и знак объезда.

Решение, мгновенно принятое ею, оказалось единственно правильным: выехать на пустынный тротуар и затормозить. Несколько минут Мэри сидела в машине, осознавая, что могло произойти. Постепенно она пришла в себя, включила мотор и теперь уже медленно съехала на дорогу, развернулась, нашла на указателе маршрут объезда и поехала в больницу.

Теперь она ни о чем не думала, а внимательно следила за дорогой. Не спеша она подъехала к больнице, вышла из машины и почувствовала, что по телу прошла дрожь. Мэри попыталась успокоиться, но страх за отца, негодование на Джорджа, осознание только что пережитой опасности не унимали дрожь, а делали ее сильнее. Мэри подошла к регистратуре:

— Извините меня, не могли бы вы дать мне стакан воды, — обратилась девушка к миловидной сотруднице в окошке.

— С вами все в порядке? — поинтересовалась медсестра, подавая Мэри воду. Неважный вид девушки встревожил ее.

— Все о'кей, — тихо вымолвила Мэри и присела на стул. Вода помогла ей унять дрожь, и, немного успокоившись, она вновь обратилась в регистратуру:

— Я хотела бы узнать, как себя чувствует больной Картер.

— Вы должны подняться на восьмой этаж, в отделение сосудистой хирургии. Дежурный вызовет лечащего врача, и вы получите всю информацию, — ответила медсестра. — Пройдите до конца коридора, поверните налево, там лифт.

Мэри поднялась на восьмой этаж и остановилась перед дверью в отделение. Страх сковал ее. Неизвестность всегда ужасна, тем более в таком месте, где делают самые сложные операции. Мэри толкнула стеклянную дверь, встретившись взглядом с дежурным, взяла себя в руки и быстро спросила:

— Я бы хотела поговорить с лечащим врачом пациента вашего отделения Николаса Картера.

— Вам придется подождать минут пятнадцать. Док сейчас занят, но он в курсе, что вы его ждете, — ответил дежурный, пояснив, что им позвонили из регистратуры.

Ожидание было невыносимым. Мэри нервничала, дурные мысли лезли в голову. Все что-то недоговаривают, думала она, я уверена, что они все знают, но не хотят говорить. Как бы плохо она ни относилась к отцу, она не хотела его смерти. Сейчас, ожидая доктора, Мэри молилась, чтобы отец был жив. Никаких обид, только мольба, обращенная к Богу. Время текло медленно, каждая минута казалась Мэри вечностью. Но вот она услышала приближающиеся шаги. Вошел врач и подошел к девушке:

— Вы — дочь Картера? — спросил он, но у Мэри перехватило дыхание, и она не смогла вымолвить ни слова, а только кивнула головой.

— Вы пришли узнать о состоянии своего отца?

Мэри вновь кивнула.

— А кем вы приходитесь больному? — Вопрос врача, адресованный кому-то за спиной девушки, заставил ее вздрогнуть.

— Друг семьи, — услышала она ответ Джорджа. — Как себя чувствует Николас? — нетерпеливо спросил молодой человек.

— Хорошо, — лаконично ответил врач.

— Хорошо?! — в один голос воскликнули Мэри и Джо.

— Да, хорошо, насколько хорошо может себя чувствовать человек в таком положении. Николас Картер прекрасно перенес операцию. Сейчас он еще находится в реанимации, но часа через два мы переведем его в отделение, где он пробудет пять-шесть дней. У меня к вам большая просьба, — обратился врач к Мэри. — Я хотел бы, чтобы после реанимации и до завтрашнего утра вместо сиделки возле больного были вы. Для таких больных самый серьезный период — это первые сутки после операции. Многолетний опыт показал мне, что если за больным ухаживают близкие, то практически не бывает осложнений. Сиделка будет рядом, но от вас потребуется главное: домашняя теплота. Для того чтобы попасть в отделение, вам необходима очень чистая обувь, все остальное мы вам выдадим. Жду вас через два часа.

Когда врач удалился, Джордж взял Мэри под локоть и, заглядывая ей в глаза, сочувственно сказал:

— Слава богу, все хорошо. Чем я могу тебе помочь? В любой момент я примчусь сюда, если потребуется хоть какая-нибудь помощь.

— Мне от тебя ничего не надо! — сквозь зубы процедила Мэри.

— Что я сделал, что ты так со мной разговариваешь?

— Сам знаешь!

— Ничего я не знаю, поясни, пожалуйста. Ты проехала мимо меня, как мимо мусорного бака. Я хочу услышать, в чем я виноват! — Джордж взял девушку за плечи и повернул к себе. И вдруг вновь та же гримаса исказила его лицо.

— И ты еще спрашиваешь! — выпалила она. — Ты даже не скрываешь, как я тебе неприятна. Может, дать зеркало, чтобы ты увидел брезгливое выражение на своем лице?

— Не мели чепухи, Мэри! — раздражаясь, сказал Джо и легонько встряхнул ее за плечи. Неожиданно он охнул и присел на стул. Боль, которая не покидала его ни на минуту, усилилась настолько, что он с трудом сдерживал стоны. Сжав зубы, Джордж медленно покачивался на стуле, пытаясь унять резкую боль в шее. Мэри, напуганная, стояла рядом, ничего не понимая. Она направилась в сторону дежурного, чтобы вызвать врача. Превозмогая боль, Джордж крикнул: