Кристина слушала со смесью изумления и горячей искренней жалости. Почему она никогда не думала о том, сколь много боли довелось пережить Рейнардо и Виктории? Сначала они потеряли отца, а спустя несколько лет — и мать, оставшись сиротами в совсем еще нежном возрасте, когда так нужна родительская поддержка и любовь. Кристина очень остро прочувствовала это в институте благородных девиц, где провела четыре года после смерти бабушки, а ведь ее родители были живы и здоровы. И на ней не лежала ответственность за судьбу целой страны. Стоило ли после этого требовать от Рейнардо предать человека, который поддержал его в самую трудную минуту? Когда никто другой оказался на это не способен?

И действительно ли так грешен регент, как представляют себе Виктория и сеньор Алькон?

— Рад, что мои слова побудили тебя взглянуть на ситуацию с другой стороны, — совершенно верно истолковал ее молчание Рейнардо. — Я не ошибся, когда решил довериться тебе, и не сомневаюсь, что ты сохранишь мою историю втайне.

— Клянусь, что никто не узнает об этом из моих уст! — со всей искренностью пообещала Кристина и быстро исподлобья глянула на Рейнардо. — Мне… очень жаль, что вам пришлось так тяжело. Вы были ребенком и нуждались в настоящем друге. И то, что теперь вы готовы встать за вашего друга против всего мира, говорит о том, насколько вы честный и благородный человек! Эленсии очень повезло с таким королем, как вы! И мне повезло, что я узнала вас, ваше величество! Надеюсь, вы не станете держать на меня обиду за предыдущий выговор? Я действительно беспокоилась за вас…

— И мне это очень приятно, — улыбнулся Рейнардо, прервав ее извинения. — И приятно твое участие к моему прошлому. Мне редко доводится иметь дело с такими чистыми и славными людьми, как ты, Кристина. Могу я и в дальнейшем рассчитывать на твое участие и внимание? Я бы очень хотел, чтобы наши встречи стали регулярными.

— Мое внимание? — удивленно переспросила Кристина. — Вам стоит только приказать, ваше величество…

Однако он покачал головой и чуть придвинулся.

— Я не хочу приказывать тебе, Кристина: твое повиновение вовсе не то, к чему я стремлюсь, — заметил он. — Ты весьма необычная девушка: с тобой приятно и интересно общаться, а у меня, как ты, вероятно, знаешь, слишком много слуг и слишком мало друзей. Я был бы рад, если бы ты захотела стать моим добрым другом. Разумеется, — спешно добавил он, — если ты не сочтешь это приказом. Дружба не терпит таких оскорблений, она строится исключительно на доброй воле.

Кажется, на этом месте Кристина должна была ахнуть, прижать руки к груди, заявить, что Рейнардо предлагает ей куда больше, чем она заслуживает, и признать себя его вечной рабой, но недавно обретенные знания родили в ее душе совсем иной ответ. Преступно дерзкий, зато бесконечно искренний.

— Я буду счастлива стать вашим другом, ваше величество, и льщу себе надеждой, что сумею оправдать ваше драгоценное доверие, — склонила она голову в признательности, а Рейнардо, еще сильнее придвинувшись, взял ее руку в свою и слегка сжал ее.

— Спасибо за такой ответ, Кристина, — мягким и проникновенным голосом сказал он. — Меньшего от твоего чудесного сердца я не мог и ожидать.

— Мое сердце ничем не лучше других, ваше величество, — уже без прежнего изнуряющего подобострастия ответила она. — Но оно будет верно вам, как вы единственно и заслуживаете. Только пообещайте все-таки беречь себя. Я дала ее высочеству слово, что приложу все усилия, чтобы убедить вас в этом. И мне очень не хочется ее разочаровывать.

Рейнардо удовлетворенно рассмеялся.

— Хорошо! — легко согласился он. — Зная сестру и последствия ее обид, я не хочу оказывать тебе столь дурную услугу, сколь бы ни была мне не по душе эта загнанность. Но ради друга иногда можно и пожертвовать собственным комфортом, не так ли?

Кристина на мгновение замялась, ощущая незримый подвох. Каким комфортом его королевское величество вынудит пожертвовать ее ради их неожиданной дружбы? А впрочем, в этом случае ему куда проще было бы приказать, и она не имела бы права отказаться от любого безумства.

— Я надеюсь, что не слишком обременяю вас своей просьбой, — пробормотала она, отводя глаза и догадываясь, что Рейнардо ждал совсем другого ответа. Но убедиться в этом не успела: почувствовала на себе чужой пронзительный взгляд и подняла глаза.

Герцог Сантьяго Веларде Солар, кузен короля и его же телохранитель, стоял в паре шагов от их скамейки, сложив впереди руки и взирая на Рейнардо и Кристину с холодной неприязнью.

Сама не зная отчего, Кристина вспыхнула и выдернула пальцы из чужих рук.

— Весьма признателен вам за заботу о его величестве и наконец полученном от него обещании быть осторожным, сеньорита Даэрон, — стальным голосом произнес сеньор Веларде. — До вас это еще никому не удавалось. Что, однако, не снимает с вас вины за нарушение установленных правил и подвергание жизни короля опасности.

Кристина часто задышала, признавая его правоту и не зная, как оправдываться. Сеньор Веларде как будто уже озвучил все то, что она могла бы сказать в свою защиту, и повторяться было бы глупо.

— Какой опасности, Сантьяго?! — раздраженно поднялся со скамьи Рейнардо. — Сеньорита Даэрон по моей просьбе составила мне компанию в этой унылой прогулке. Ты же лишил меня какого бы то ни было общества, и я, подобно вору, вынужден скрываться от тебя и твоих гвардейцев, чтобы просто побеседовать с другим человеком.

Однако на герцога Веларде этот выговор не произвел никакого впечатления.

— Чтобы не скрываться, подобно вору, ваше величество, вам нужно всего лишь поставить в известность о своих желаниях меня, — не снижая тона напомнил он. — Кажется, не было еще случая, чтобы я не удовлетворил их в самом скором порядке!

Рейнардо нахмурился, а Кристина против воли сжалась, предчувствуя его вспышку. Она не любила конфликты. И никак не могла научиться спокойно реагировать на повышенные голоса.

— Ты, очевидно, полагаешь, что мне доставляет какое-то необъяснимое удовольствие испрашивать у тебя позволения на каждый свой шаг? — с явной угрозой поинтересовался Рейнардо. — Не слишком ли много ты на себя берешь, кузен? Я ведь могу однажды и забыть о наших родственных узах!

В отличие от Кристины, сеньор Веларде не испытывал ни малейшего смущения или страха.

— Боюсь, вы давно уже забыли о них, ваше величество, променяв сестру и брата на сомнительного достоинства чужеземца! — резанул он, не подбирая слов. Следом зачем-то посмотрел на Кристину — с таким осуждением, что ей захотелось немедленно провалиться сквозь землю. — Впрочем, это беседа не для чужих ушей. Санчес сообщил мне, что потерял вас в саду, и я поспешил исполнить долг, завещанный мне вашим отцом. Прошу прощения за то, что прервал ваше уединение с сеньоритой Даэрон! Если не желаете, чтобы это повторилось, постарайтесь в будущем все-таки предупреждать меня о подобных уговорах!

Все это он говорил, глядя на Кристину в упор и каждым словом словно впечатывая ее в скамью. И она еще думала, что сумеет рассказать ему о своей встрече с Альконом? И что он захочет ей поверить? Он даже собственного кузена не желал слушать, уверенный в своей непогрешимости! Как же Кристина сочувствовала Рейнардо, которому достался такой брат. И как она теперь понимала его слова об отсутствии друзей!