— Сейчас Винтику скажу. А ты пиши своему этому «ноль-ноль-седьмому», он же из ОБЭПа. Это по их части, наверное. Скажет, что делать, куда писать.

Я кивнул. Да, надо действовать по горячим следам. Но сначала…

— Пойду я еще кофе… Нет, чаю пойду сделаю.

Марина кивнула и молча протянула пустой бокал.

К своему стыду, я заснул в разгар сетевой битвы за меня. Сонными глазами я сначала наблюдал за Мариной, думая больше о ней, чем о своем персонаже. А потом бухнулся рядом на диван и, лежа на животе, так и уснул под последние сводки с полей форумной войны.

Утром меня разбудил писк телефона. Марина спала, положив мне голову на спину. Я так и не перевернулся за всю ночь, и теперь меня ждало наказание. Пытаясь быть тише слона, я ужом выскользнул и сполз с дивана.

Тупая боль пронзила все мои затекшие конечности, и я даже не сразу вспомнил, что меня разбудило. Ну, точно, телефон.

— Там мне брат писал, — прошептала сонным голосом Марина.

— И что? — шепотом спросил я.

— В планшете глянь скрины переписки, потом удали, — ответила она, а потом завернулась в покрывало, — Надеюсь на чашку кофе, когда проснусь…

Я усмехнулся и, так и не вставая с пола, полез в ее планшет. Скрины мессенджера я нашел довольно быстро.

Увидев, что чтиво довольно интересное, я пошел делать себе кофе. На всякий случай сыпанул в бокал и Марине, оставив заготовку. Наконец, вооружившись бодрящим напитком, я сел прямо на кухне и стал листать.

Сначала Марина спросила у брата, что делать, и описала ему всю ситуацию. Потом шел обмен мнениями, ее брат, честно говоря, офигел от того, сколько делов я наворотил.

— Не, а че, приятно, — сказал я сам себе.

Как выяснилось, у брата остались подвязки в отделах Патриама, и он обещал узнать и посодействовать. Я удивился, но у него были друзья даже в отделе по разработке искусственного интеллекта, того самого, где работал Тортуга.

В общем, на этом переписка и закончилась. Слегка разочарованный, я удалил скрины и отодвинул планшет. Ну, хорошо, чувствую, что я не один. Тут я еще раз вспомнил, что, вообще-то, меня разбудил телефон.

Дом у Марины был большой, и меня больше всего интересовало, когда она успевает тут прибираться. При том, что в игре она довольно часто онлайн.

Я на цыпочках прокрался в комнату за своим аппаратом и вернулся на кухню. Наверняка «ноль-ноль-седьмой» что-то написал.

— Не понял, — вырвалось у меня, когда я смахнул экран.

В телефоне и вправду пришло уведомление от приложения Патриам. Приглашение в игру. Вот только в графе «отправитель» стояла маленькая картинка — капелька крови.

— Да что за хрень-то, — я опустился на табуретку.

Такие же ощущения у меня были, когда Бог Крови впервые выбросил мне баннер об удалении персонажа. Мне просто не верилось, что искусственный интеллект в Патриаме на такое способен.

Хотя…

Я усмехнулся, вспомнив, что военные интересуются технологией промывки мозгов. А на самом-то деле вон кого надо бояться. Не удивлюсь, если этот темный эльфар переплюнет Скайнет.

Мне едва удалось удержаться, что не заржать на весь дом. Я представил себе терминатора, который прилетел из будущего и пытается попасть в Патриам. Сначала надо подобрать подходящий вирт, а потом… «Нельзя соваться к храму в джунглях! Нужно нести тарму через Вертоз. Пойдем со мной, если хочешь жить!» — скажет терминатор, выбравший в качестве персонажа няшного гнома с ружьем.

Моя фантазия разыгралась, я уже представлял, как сталевар Луна опускает гноминатора в чан с раскаленным металлом…

— Ой, ну умора! — я тряхнул головой, пытаясь согнать улыбку с лица, и еще раз глянул на уведомление.

Вот реально страшно, но интересно.

Ну, послал он мне сообщение. Что в этом сверхъестественного? Приходят же посылки на почту, и об этом тоже уведомления сыпятся. Просто меня коробило то, что, пока меня нет в игре, энписи беспокоится обо мне.

Меня немного пробрала дрожь, когда я представил, как стоит посреди Сафиры Броин и думает обо мне. Скучает.

— Не-е-е… — протянул я.

Еще мне не хватало думать о цифровых персонажах, как о живых. Но я встал, и пошел в гостиную, где стоял мой вирткокон. Белый банан и правда слишком выделялся в интерьере, и хозяйку это нервировало. Ну, Марина сама меня пригласила, я особо-то и не напрашивался.

Я на всякий случай заглянул в комнату. Идейный двигатель моего протеста спала без задних ног. Судя по времени на тех сообщениях, что я читал, она легла ближе к утру.

Успею обернуться туда-обратно. Надеюсь, меня зовут в Патриам не для того, чтобы промыть мозги.

* * *

Ты вошел в Патриам, странник! Мир Трех Солнц ждал тебя.

Я поморщился, не увидев в конце стандартного приветствия моего имени. Обидно.

Передо мной был все тот же пустой кабинет аккаунта с затемненной кнопкой «вход», но теперь даже тени Хаммера не было на постаменте. Ничего не изменилось, все такой же забаненный акк, хотя еще добавилось, что кнопка «создать персонажа» стала неактивной.

Я вздохнул, направляя мыслекурсор к «выходу». Видимо, заглючило Бога Крови, а ведь я уже надеялся на чудо. Хотя…

В углу экрана висел маленький таймер. И шел отсчет времени. Офигеть. Да это же стазис! Совсем как тогда, во время похода с тармой для Гидры.

Не знаю, совпадение это, или нет, но до конца отсчета осталось:

3…

2…

1…

* * *

Я открыл виртуальные глаза. Под затылком твердая поверхность камня. Знакомый темный потолок с рунами и знаками, на нем играли отсветы факелов.

Поднявшись, я свесил ноги с плиты. Каменные звероголовые стражники все как один повернули голову, со ступеней под троном на меня смотрели эльфийки, тихо переговариваясь. Красноглазый жрец, по совместительству воплощение Бога Крови, сидел на своем месте, подперев руками подбородок, и задумчиво смотрел на меня.

Я по привычке поднес к лицу руки, чтобы посмотреть, не лагает ли оборудование. Мои глаза в изумлении застыли на кожаных перчатках. Это не грубые рукавицы гнома…

— Здравствуй, смертный, — сказал Бог Крови, — Рад видеть тебя в моих владениях.

— Привет, Бог Крови, — ответил я, подняв руки и осматривая тело Антшота.

— Воистину, таких интересных смертных я еще не встречал, — он поднялся с трона и стал спускаться вниз.

Эльфийки изогнулись, вытянули руки, пытаясь коснуться бордовых одеяний. По залу разнеслись их сладкие стоны.

— Как это возможно? — спросил я, не веря своим глазам.